Гвен чуть повернулась к нему — и по широкой полосе ее святилищного пояса словно перекатилась волна чистейшей черноты. Тиггирн На-Мара ждал ее не позднее следующей весны.

— Простите за дерзость, Ваше Высочество, — сдержанно произнесла Гвен. — Я подумала, что вы сочтете необходимым знать… леди Нина Марита ожидает мальчика. У герцогства Талион-Тар уже этой осенью появится новый наследник.

— Да, я видела леди Нину на ужине у герцогини Тар-Рендилль, — озадаченно кивнула я. — Правда, думала, что срок уже подходит, а до него еще два месяца… а что с того, что это мальчик?

— Это значит, что у Талиона после смерти Остальда будет герцог, а не герцогиня, — пояснил Ланс, с расчетливым интересом рассматривая посетительницу. — Леди Альту так или иначе выдадут замуж, но только в случае наличия брата, прямого наследника, она перейдет в семью супруга. Герцогство Талион по-прежнему будет настаивать на независимости, даже если первая дочь Остальда войдет в королевский дом.

Я заставила себя отстраниться от мысли, что Ланс вообще рассматривал такую перспективу, и устало потерла ладонями лицо. Значит, еще и проблема с герцогством…

— И времени у нас в лучшем случае — до осени, а в худшем… — Ланс осекся, сообразив, что вышел из образа, а Гвен вовсе не обязательно узнавать раньше всех, кто (и когда) станет королевой.

— Спасибо, Гвен, — вздохнула я. — Это действительно важно.

Она изящно склонила голову, принимая благодарность, почтительно присела и вышла, оставив за собой тонкий шлейф ненавязчивого цветочного аромата. Ланс гнусно ухмыльнулся в ответ на мой возмущенный взгляд, но сказать ничего не успел — лорд Тадео-Тар наконец-то дождался своей очереди и спешил доложить о ходе расследования. Я растеряла остатки робости, залезла в ящик стола и вытащила оттуда стопку чистой бумаги — вместо закончившегося ежедневника.

Вереница посетителей растянулась до самой ночи. Поправ все мыслимые и немыслимые приличия, мы поужинали прямо в кабинете, не отрываясь от препирательств с церемониймейстером, который упорно требовал устроить в честь коронации полноценный прием — для появления на котором, разумеется, Его Высочеству требовалось для начала провести ближайшие недели под неусыпным контролем учителей хороших манер и танцев. В конце концов Его Высочество лишний раз продемонстрировал, что манеры ему действительно не помешало бы улучшить — а вот учителей ораторского искусства он легко заткнул бы за пояс. Правда, совершенно не в той сфере, которой можно было бы гордиться.

Оскорбленный в лучших чувствах церемониймейстер счел за лучшее откланяться, с едва скрываемым злорадством напомнив напоследок, что высочайший посол Пилара все еще гостит в Арвиали. Ланс на мгновение прикрыл глаза, и я велела передать послу приглашение на королевский завтрак — до которого, увы, оставалось немногим больше восьми часов.

Кресло оказалось настоящим спасением. Я всего-навсего затекла — а вот Ланс на пол соскочил с таким хрустом, что первым моим порывом было проверить, не отломил ли он случайно подоконник.

— Мне срочно нужен наследник, — скорбно возвестил он, со страдальческим стоном потянувшись всем телом, — чтобы было на кого спихнуть эту нудятину.

— Тебе нужен советник, — рассеянно возразила я, разбирая свои записи на три кучки: связанные с коронацией, с убийством и с тем, в чем я практически ничего не смыслила: жалобы придворных, сведения для судебных разбирательств и доклады из военных лабораторий. Третья стопка предсказуемо получилась толще всего, и на нее я смотрела с непередаваемым унынием. Все равно ведь придется вникать и разбираться… — И, кажется, мне тоже. Кто выполнял эту работу при твоем отце? — я автоматически занесла ручку над чистым листом, и Ланс наградил меня утомленным взглядом.

— Спать, трудоголик несчастный!

Я виновато улыбнулась и все-таки сделала себе пометку вызвать в Арвиаль советника покойного короля. Потом — что нужно встретиться с наместником. Потом — что мы так и не обсудили коронацию с кастеляном дворца… а потом Ланс, не соизволив даже отобрать ручку, перебросил меня через плечо, как куль с мукой, и решительно понес к выходу из кабинета.

— Эй! — пискнула я, из-за накатившего головокружения даже не сразу сообразив, что произошло.

— Это целая страна, а не маленькая гостиница, Лави. Даже ты не сумеешь удержать все под контролем в одиночку, — проникновенно сказал Ланс моему бедру, остановившись у двери. — Смирись с этим, и жизнь станет… ну, ладно, проще она не станет, но у тебя появится время на тревожный сон, разбавленный страхом получить кинжал в спину. И у меня тоже, что особенно приятно.

Я замерла на мгновение, обреченно рассматривая свои руки, вцепившиеся в одежду Ланса. И когда только успела так перепачкаться в чернилах?..

А проблему Ланс обозначил очень точно. Я привыкла раздавать задания и следить за их исполнением лично. Вся информаторская работа шла через меня и только через меня. Я знала то же, что и мои осведомители, была знакома (хоть и шапочно) почти со всеми их связными и при необходимости могла подменить большинство своих людей.

Но здесь так не получится. Придется учиться делегировать полномочия.

И бояться кинжала в спину, потому что здесь я никогда не стану такой незаменимой, как это было в «Веточке».

— Ты прав, — устало признала я и хлопнула его по спине. — Но сейчас — поставь меня и позволь выйти первой. Забыл, кто тут главный?

Он рассмеялся — меня ощутимо мотнуло на задрожавшем плече.

— Понятия не имею, — неожиданно серьезно признался Ланс и бережно поставил меня на ноги.

Я озадаченно моргнула, глядя на него снизу вверх. Будущий король ласково коснулся губами моих ладоней — сначала левой, затем правой — и задержал их у своего лица, так что улыбку я почувствовала кожей.

— Ты прирожденный тиран, Лави. Жестокий и бескомпромиссный.

Ага-ага. Только за спиной у каждого тирана стоит его личный демон, нашептывающий на ушко самодержавные мысли.

Что с того, что мой оказался чрезмерно материальным?

— Хочешь занять покои королевы? — вкрадчиво поинтересовался демон, задевая губами тыльную сторону моих ладоней.

Я покрылась мурашками — от предплечий до голеней, с острым ощущением тоненьких иголочек под поясницей, и сама не сумела понять, отчего: то ли от его прикосновений, то ли от кольнувшего страха.

— Нет.

— Отлично. — Ланс отнял мои ладони от лица, и я смогла рассмотреть его улыбку — предвкушающую и неописуемо довольную. — Тогда, думаю, тебя вполне устроят покои короля.

— Мне должны были подготовить гостевую комнату, — напомнила я ему — больше из вредности.

— А еще у тебя есть своя гостиница и городская квартира, — саркастически кивнул Ланс и тут же сменил тон, тихо-тихо попросив: — Пойдем со мной, Лави.

Я набрала воздуха, чтобы задать ему свой любимый вопрос — и медленно выдохнула.

В конце концов, я не делала секрета из своей привязанности, а Ланс — из своей. Если кто-то заинтересуется, кто я для будущего короля — вся Годиль запросто сообщит. Так какая разница?..

За оставшееся до подъема время я проспала ровно четыре часа — а Лансу повезло и того меньше: та часть придворных, которая пропустила представление в холле и головомойку в кабинете, всячески пыталась обаять будущего короля, и не подозревая, что своими заверениями в верности и знаками почтения крадет у него последние крохи свободного времени. На ответную симпатию им, как следствие, рассчитывать не приходилось.

А вот фрейлины покойной королевы, как выяснилось, были дамами любопытными, пронырливыми и наблюдательными. Лансу они выказали ровно тот уровень почтения и обожания, на какой мог бы рассчитывать его четырнадцатилетний брат — пусть бы ему даже и пришлось занять престол раньше срока. Зато к моему первому завтраку во дворце (который, что примечательно, сразу доставили в королевские покои) прилагалось вежливое предложение помощи в организации скромного празднества. Я повертела в руках надушенный лист с изящными завитушками, подумала — и нахально заявилась на женскую половину на десять часов раньше назначенного времени.