— Меня не оставляет ощущение, что я сотворил монстра, — сообщил он. — И минуты не прошло, как ты заняла это кресло, а я уже чую ветер глобальных перемен.

— Ага. Только это ты сидишь у открытого окна.

Будущий король одарил меня сияющей и слишком зубастой улыбкой — и повернулся на стук в дверь. Я выпрямилась в чужом кресле.

Игра началась.

Секретарь герцога Талион-Тар оказался вышколен отлично: обнаружив в королевском кресле взъерошенную девицу, а собственно короля — чудом не вываливающимся из окна, мужчина и глазом не моргнул. Только сглотнул как-то нервно, заставив меня забеспокоиться (не мальчик уже!) — и тотчас поклонился куда-то в пространство точно посредине между нами, не позволив себе отклониться ни на градус.

— Ваше Высочество, госпожа… меня зовут Николас Тар-Сальвадо, я приставлен к вам в качестве временного секретаря, пока вы не назначите постоянного работника на это место, — с каждым словом его голос звучал уверенней и спокойней: выбитый из колеи мужчина стремительно возвращал душевное равновесие, цепляясь за привычную работу.

Самообладание на грани фантастики. Я заинтересованно задрала бровь.

— Первоочередные вопросы? — Я указала ему на секретарский стол.

Он заговорил сразу, еще даже не раскрыв принесенную с собой папку:

— Прежде всего новости для народа, госпожа. Пресс-служба дворца настаивает на немедленном заявлении, поскольку появление Его Высочества, — почтительный наклон головы в сторону заухмылявшегося принца, — было чрезвычайно эффектным и вызвало определенный резонанс. Уже сейчас перед воротами дворца собралось около двух тысяч человек. Полагаю, прежде всего их волнует коронация и дальнейшие планы Его Высочества.

Подлокотники под пальцами успокаивали прохладой дорогой обивки. Я ухитрилась ни разу не повернуть голову в сторону принца, словно меня и правда ничуть не волновало, что он думает о своих дальнейших планах.

— Сколько времени необходимо на подготовку к коронации? — поинтересовалась я. — По минимуму. Без пышных гуляний и фейерверков, страна все еще в трауре.

Николас все же стрельнул глазами мне за плечо, но, убедившись, что Его Высочество проявляет гораздо больше интереса к парковой беседке, нежели к своей коронации, уверенно ответил:

— Не меньше трех дней, госпожа. Гости из соседних государств никак не успеют прибыть в Далеон раньше, кроме того, торжественный выезд двора…

— Коронация состоится здесь, в Арвиали, — перебил его Ланс.

Я согласно кивнула: еще не хватало мчаться в пасть столичным акулам, оставив убийц королевской семьи за спиной!

— Все королевские регалии на данный момент хранятся в столичной сокровищнице, — возразил Николас. — Если позволите, Ваше Высочество, замечу, что было бы неразумно…

— Их не тронут по дороге, — на этот раз его перебила я. — Пошлите кого-нибудь в курортный квартал, мне нужен Болтливый Джун. Он обеспечит дополнительные меры безопасности.

Ланс поспешно отвернулся, пряча ухмылку. Я с трудом сдержалась, чтобы не пригрозить ему кулаком.

— Тогда регалии будут в Арвиали уже завтра, и коронацию можно будет провести… — я оценила вселенскую скорбь на лице секретаря, быстро строчащего что-то в своей папке, и закончила: — Послезавтра.

Возражений не последовало, хотя я могла поклясться, что седых волос у Николаса за последние десять минут прибавилось изрядно.

— Что до дальнейших планов Его Высочества, — я запнулась, сообразив, что планы Ланса решительно не понравятся ни военной клике, ни жрецам, и сообщать о них нельзя, пока он не усядется на трон попрочнее, — полагаю, не имеет смысла говорить о радикальных переменах, не разобравшись в текущей ситуации. Упомянем славные дела покойного короля и заверим, что сохраним все самые лучшие решения.

Секретарь снова приподнял голову, но никакого протеста со стороны принца не уловил и снова согнулся над своей папкой.

— Кто возглавляет дворцовую пресс-службу? — поинтересовалась я.

— Леди Исабель Крус-Тар, госпожа.

Я не удержалась и полезла за собственным ежедневником. Ухмылка Ланса стала шире.

— Если она будет достаточно расторопна и успеет представить текст до вечера, можно будет заснять официальное заявление уже сегодня, — вставил он, заглянув мне через плечо. — Передайте ей основные идеи немедленно, Тар-Сальвадо, и распорядитесь, чтобы для госпожи Ар-Фалль подготовили покои. Она останется во дворце. Кроме того… лорд Тар-Джунне успел дать название своему тримарану?

«Яхта-то тут причем?!» — крупными буквами вывела я. Ланс одарил меня на редкость гадостной улыбкой, сияющей и ласковой.

— Я уточню, Ваше Высочество, — покорно ответило сбитый с толку секретарь.

— Лучше пригласите сюда самого лорда, — велел принц. — Все же коронация — торжество, которое бывает раз в жизни, и парой проходных фотографий в газетах дело не обойдется. Но бал и фейерверк действительно будут выглядеть неуважением к памяти моего отца. А вот прогулка на яхте — особенно если она все еще безымянная — станет достойным поводом собрать цвет аристократии, предъявить неоспоримые доказательства моей принадлежности к королевской династии и должным образом осветить событие.

— Как прикажете, Ваше Высочество, — согласился Николас и снова черкнул что-то в своей папке.

Кажется, Ланс в его глазах уже выглядел совершеннейшим самодуром, так что я поспешила вставить свое слово:

— Его Высочеству понадобятся документы с ревизии, проведенной герцогом Талион-Тар, — добавила я, пока Николас не ушел выполнять указания. — А через четверть часа после прихода лорда Тар-Джунне потребуется визит главного казначея. Кто занимает этот пост?..

…Мой ежедневник закончился уже через час. Для того, чтобы вникнуть в дела королевства, почти неделю обходившегося без законного правителя, требовалось что-то посерьезнее, чем оставшиеся восемь листов. А невозмутимый Николас Тар-Сальвадо продолжал строчить в своей грозной черной папочке, в которой, казалось, вообще не иссякала бумага.

— Закончим на сегодня на этом, — сказал Ланс, заметив, что имя и должность придворного церемониймейстера я записала уже в самом низу форзаца. — Пригласите следующего посетителя.

Секретарь вышел, не забыв почтительно поклониться пространству между мной и Лансом (на сей раз — явно тяготея в мою сторону), и будущий король с наслаждением, потянулся, звучно чем-то хрустнув. У меня до боли затекли плечи, и я откинулась на волшебную спинку кресла, проникаясь к нему все большей симпатией. Поспешно выпрямилась — в дверь уже стучали.

К моему удивлению, это оказался вовсе не Нелот Тадео-Тар и даже не церемониймейстер.

Посетительница присела в глубоком реверансе, скромно склонив светловолосую голову — украшенную тонкой сапфировой диадемой, которая стоила дороже всех моих украшений, вместе взятых (даже если их продавать собственно со мной в комплекте). Темные камни подчеркивали экзотический цвет глаз и идеально гармонировали со сложным платьем. Ничего вульгарного или излишне вызывающего — даже неглубокое декольте скрывалось под тонким кружевом. Но, тем не менее, весь ее облик взывал к инстинктам столь глубинным и низменным, что я — как обычно, увы — остро ощутила собственное несовершенство, а Ланс, собравшийся было снова позировать в роли увлеченного природой идиота, встрепенулся и бесчестно обделил вниманием прекрасную парковую беседку.

— Гвен, — удивленно произнесла я, едва справившись с придавившей меня типично женской завистью, — я думала, ты в герцогстве Талион.

— Остальд переехал во дворец, — опустив густые ресницы, сообщила шелликотова прелестница. — А леди Нина Марита осталась в курортном особняке Талион-Тар. Я сочла возможным последовать за Его Светлостью.

Ланс одарил меня насмешливой улыбкой и демонстративно прочистил горло. Я все-таки показала ему кулак.

— Ваше Высочество, — мрачно сказала я ему, — познакомьтесь с госпожой Гвен Ар-Вунри, фавориткой герцога Остальда Рамона Талион-Тар.