— Андос? — удивился Пак, вытаскивая старого знакомого. А вот поднимая меня, он просто потерял дар речи.

— Мы немного повеселились на вчерашнем празднике и подрались, — соврал без зазрения совести Сорин. Я кивнул в подтверждение.

На лице второго охранника расплылась широкая улыбка. Еще бы такое событие: два врага в одной клетке, да еще ко всему прочему стыд для высших родовых домов.

Мне показалось, что вижу как чешется язык толстяка и зудит промеж лопаток. Он весь горит желанием поскорее вернуться со службы и поведать миру о позоре двух семей.

— Придется перевести вас на второй уровень, — запищал Пак, вытирая испачканные в пыли и грязи руки.

— А там нет кровавого императора по соседству? Не хотелось бы стать его жертвой! — дрожащим голосом проговорил Сорин, и даже я ему поверил, не смотря на то, что знал правду.

Пак расплылся в широкой улыбке и, смеясь, произнес:

— Особого гостья с Марины держат на третьем этаже в специальной камере с номером сорок сорок. Это в противоположном от нас крыле. Так что не бойся! удовлетворенно предоставил всю подноготную информацию нам не слишком сообразительный Пак.

А вот его коллега оказался умнее и задал вполне логичный вопрос:

— Как давно Вас посадили в эту камеру? Ночной сменщик Коник не оставил никаких бумаг о столь родовитых заключенных, — язвительный голос выдавал завистливые нотки обиды. Видно, судьба не дала мужчине, в застиранной униформе, шанса вырваться из лап нищеты.

— Проклятый Коник! Обещал, что выпустит нас и замнет дело по старой дружбе, — начал блефовать Сорин. А мне оставалось только надеяться, что загадочный Коник наш ровесник, поскольку дружба между мальчишками и старым дедом вызовет резонанс и породит сомнения в правдивости наших слов.

— Да, он вечно врет! Так что сидеть вам на втором этаже, господа! — констатировал Пак и подтолкнул Андоса к выходу.

Иногда судьба сама помогает в сложном деле, а временами подкидывает неожиданные сюрпризы. Мы дошли практически до нужной камеры, когда навстречу из-за угла вышел рослый худой мужчина.

— Коник! — заорал ему Пак.

Я закатил глаза, а Сорин выругался.

Сорок сорок. Решетка закрылась. О происшествии в тюремном блоке отправился докладывать Пак. Значит, у нас еще есть время, поскольку внятно мужчина изъяснять никогда не умел. Час, полтора понадобиться начальнику тюрьмы, чтобы понять о чем говорит толстяк.

— Что будем делать? — спросил Андос, нервно ломая себе пальцы.

— Ждать Иена!

Снял с руки прозрачную пластину — маяк, которые имелись у всех членов компании, сломал пополам и стал ждать. Только это и оставалось делать. Время тянулось медленно, забивая голову страшными мыслями о дальнейшей судьбе родового дома.

— Тебя повесят! — констатировал Сорин с печальной улыбкой.

— Точно, вздохнул в ответ, — И тебя, как заговорщика.

Разговор прервал кашель появившегося около камеры Иена. На нем не было специального доспеха. А рядом стоял офицер в форме и улыбался. По нашивке на рукаве понял, что он временно исполняющий обязанности начальника тюремного блока, а по злорадной улыбке — приятель брата.

— Я, право, не думал, что увижу двух сорванцов в одной клетке. Может, оставим их здесь и отправимся к Александру вдвоем.

Офицер рассмеялся, а Иен поддержал его ответным хохотом.

— Не думал, что твоя невеста так хитра и изворотлива. Личина была отличная, полное отражение личности. Меня чуть не отправили на трибунал, но дядька заступился, — жалился другу Гретан Ан Братрес.

Ан Брадос расплылся в широкой улыбке и промолчал. Поведение брата все больше удивляло. Я не знал его с этой стороны.

До нужной двери мы прошли без лишних встреч и ненужных проблем. Такая легкость пути пугала еще больше, чем недавнее пребывание в заточении.

Гретан приложил электронный ключ к двери и открыл камеру. Помещение сияло чистотой и было пустым.

Как такое возможно?! Куда делся белокрылый марианец? Волнение перемешанное в горький коктейль со страхом неизвестности нарастало. Пищащий звук от платины связи разорвал затянувшуюся тишину. Первым нарушил молчание и вышел из оцепенения Сорин.

— Да, выключи ты своего связного, не слышишь что ли как у Малика он разрывается! — снимая напряжение, прокричал Андос на моего брата.

У Иена даже брови приподнялись от удивления. Но он тактично промолчал. Задрал рукав и обнаружил отсутствие пластины. Что заставило перемениться мужчину в лице.

— Выключай! — приказным тоном велел старший брат. Глаза Иена наполнились тревогой. Значит, оставил у Софии. Хорошо, если девушка не заметит предмет, но принцесса с особым изяществом ввязывалась в неприятности. Не думаю, что это обойдет ее стороной.

— Заткнись, Малик! Философ недоделанный! — выдержка Иена дала сбой. Мужчина обычно спокойный и уравновешенный, который решал любые проблемы с холодной головой и точным расчетом, вдруг закипел, эмоции переполняли его, как горячий источник на Арине.

— Что случилось? — не понимая причину нервного срыва друга, спросил Гретан. Офицер особо не был удивлен перепадам настроения Ан Брадоса. Наверное, в молодости Иен был именно таким: вспыльчивым с хорошим чувством юмора и завышенным чувством справедливости. А еще он переживал за своих близких и любимых созданий.

Нажав пару кнопок и вернув пластине первоначальное состояние, взглянул украдкой на брата. На нем лица не было. Бледная и без того кожа стала совсем прозрачной, а глаза поблекли. Губы дрожали. Мне показалось, Иен читает молитву старой богине.

— Гретан, выясни куда делся Александр! Малик, твоя задача — встретиться с бывшим советником. Кресан должен знать слабое место императора. Сорин, отправляйся к гостям и проследи, где будут расставлены замаскированные офицеры императорской стражи.

Я ошибся, Иен не верил богам, предпочитая решать проблемы самому. Роли розданы согласно талантам и возможностям.

С большой неохотой покидал компанию. Встречатся с предателем империи, иначе теперь называть писаря не смел, не хотелось. Потому что видеть тайный смысл в словах и читать между строк получалось с трудом.

София

Под подушкой нашла тонкую прозрачную пластину, напоминающую устройство связи. Повертела в руках. Вдруг оно горело красным светом, говоря об опасности. Я встрепенулась, соскочила с кровати, напугав и без того напуганную служанку (после прочтения письма, что она принесла).

От платья наотрез отказалась, велев подать дорожную одежду мужского покроя.

— Госпожа, — попыталась возразить женщина. Но была остановлена жестом — поднятой рукой.

— Скажите императору, что я изволила прогуляться и побыть одна. Во дворце мне ничего не угрожает, а свадебная церемония назначена на вечер. Хотелось бы побыть одной и насладиться имперской библиотекой.

Удерживать меня никто не посмел, сославшись на блажь взбалмошной принцессы. Возле дверей все также отсутствовала охрана. Я удивилась данному факту во второй раз, ведь в прошлом император охранял мои покои пуще, чем собственные. Думать о мотивах и замыслах Виктора побоялась. Даже если впереди ловушка, я должна попробовать спасти дорогих людей. Вдруг без связного устройства с Иеном случится беда?!

Маяк сильно нагревался, когда я делала нужный поворот и колол холодом руку, если выбор неверен. Он привел прямо в тюремное крыло, около входа в который сидел тучный мужчина, ровесник Сорина, и ревел. Нос покраснел и наполнился слизью, которую толстяк смачно размазывал по щекам.

— Что случилось? — спросила мужчину с заботой в голосе.

Умом создание было обделено, потому рассказало в красках о произошедшем. А я в свою очередь, представившись невестой императора, предложила пройти в комнату охраны и помочь бедняге привести себя в порядок. Таким незамысловатым образом попала в тюремный блок.

Разговор велся не спешный. Мужчина, который назвался Паком, начал клевать носом. После хорошей истерики всегда хочется отдохнуть, что я и предложила. Столько восторженных эпитетов не слушала даже из уст придворных дам на Марине. А уж они умеют польстить.