Ан Брадос наклонил голову влево к плечу, потом повторил действие, но направо. Размяв шею, он взъерошил волосы и заговорил:

— Мой поступок не обдуман. Если пожелаешь, я покину Марину без каких-либо претензий. Ты будешь свободна.

Удивленная улыбка озарила мое лицо. Не ужели Иен думает, что я настолько глупа, чтобы попасть в ловушку его расчетливых слов, когда в глазах мужчины виднеется лед.

— Недавно кто-то рассказывал об обряде, по которому я являюсь вашей женой, — не выбирая ни тон, ни выражения, больно ранима словами. В душе возникло жгучие желание ударить посильнее.

— София, судьба миллионов жителей Юмы не игра. Если ты не готова была принять меня таким, какой я есть, то к чему спектакль? Позлить папочку? — Иен выбрал тот же тон и те же грубые выражения.

Обменявшись любезностями, мы замолчали, продолжая глядеть друг на друга с печалью.

Головой я понимала, что Ан Брадос сделал все, согласно своему воспитанию и цели. Он добился желаемого, встал на одну ступень с моим отцом и мог получить то, чего хотел, не преклоняя колен, поскольку нашу старую помолвку никто не отменял.

Но вот душа горела обидой. Смогу ли я простить его? Какая судьба ждет государство после подобного унижения его правителя? Долгое время упрекая мать за отнятые жизни для собственного спасения, когда не оставалось выбора, сейчас поступала гораздо хуже.

Иен сделал шаг в мою сторону, я попятилась и указала мужчине на дверь.

— Уходи! Я должна подумать. — дрожащим голосом, попросила Ан Брадоса. Он, как побитое животное, опустив голову поплелся к выходу, заставляя мое сердце сжиматься.

— К копиру все! — выкрикнул Иен и вернулся, заключая меня в объятия, — Раньше я не был достоин касаться подола твоего платья, но сейчас дарю свой мир, свою жизнь и душу. Каких еще доказательств ты желаешь? Я не могу измениться в одночасье и два года разлуки мало раскрасили мою душу, но я, — он тяжело вздохнул, хмурясь, а потом добавил:

— Я люблю тебя, София!

Жар его тела заставил смутиться и на секунду вспомнить время проведенное вместе. Иен опустил руки, давая мне возможность самой решать свою судьбу.

— Я бы приняла тебя и без империи! Даже будь твой род опозорен, — с подкатывающими слезами сказала мужчине.

— Но не твой отец!

Я не двинулась с места, как и не ответила на взволнованный взгляд. Мужчина моргнул, а потом, резким движением притянув к себе, поцеловал.

Его руки скользили по моей спине, будоража кровь. А губы касались нежной кожи на щеках. Иен целовал с упоением, словно в последний раз, а я таяла в горячих руках и отдавалась безумной страсти. Почувствовав приятное томление от поцелуя в шею, заставила себя отстраниться.

— Прекрати, искушать меня! — попросила Ан Брадоса, но он не желал слышать слов, одним движением притягивая хрупкое тело в пламенные объятия.

Прежде чем согласиться на страстные поцелуи, подумала о том, как неприлично будет выходить утром из комнаты. Но кто посмеет пристыдить дочь кровавого императора и жену Иена Ан Брадоса?!

На Марину опускалась ночь, а в мерцающем свете комнаты принцессы мелькали тени. Они то приближались, то отдалялись друг от друга. Этот древний танец никто не мог видеть, поскольку в это время все приличные жители закрывали двери и погружались в домашнее тепло и уют. А те, кто ненароком оказались на улице, так и не поняли, чем занята их благочестивая госпожа.

Дорогие читатели, рада, что вы оставались со мной все это время.

Не забудьте поставить автору оценку и оставить комментарий)