— Позволь понести тебя, тетушка, — уважительно обратился к ней Фер.

Лума остановилась, вздохнула, признавая, что былая резвость осталась в прошлом, и перекинулась. Фер принял зайчиху на спину, и она продолжила указывать дорогу, мысленно командуя на поворотах: прямо, влево, вправо. Так они шли, почти бежали, около получаса.

Лума неожиданно заволновалась, спрыгнула с медвежьей спины и снова вернула себе человеческий облик. Райяна бросила быстрый взгляд по сторонам. Здесь уже не было той давящей тяжести, которая ощущалась в оставленной части подземелья, превращенной в темницу, да и пепельники росли хоть и не особо густо, но зато имели здоровый вид, переливаясь чистыми цветами, а не мутными, болотными.

— Доброго здравия тебе, — Лума поклонилась кому-то, показавшемуся впереди в полутемном проходе.

Райяна снова уверилась, что зайчиха каким-то образом усилила свое зрение, потому что кроме нее еще никто ничего и никого не видел. Слова Лумы будто оживили сумеречную пустоту и оттуда показалась гиена. Талиса вздрогнула и попятилась, двое других пленников, предназначенных на корм будущим мракам, тоже.

— Не бойся, — шепнула Талисе Райяна. — Это, должно быть, шаманка.

— Все равно страшно… — едва слышно откликнулась белка. — Говорят, она…

— Меньше слушай всяких, — дернула плечом волчица.

— И тебе здравствовать долгие годы, — ответила гиена и приняла человеческий облик.

Она оказалась немолодой, но крепкой женщиной, с седыми прядями в темных волосах, забранных в хвост, с прямой спиной и пронзительным, как и у всех шаманок, взглядом.

— Не бойтесь, я не кусаюсь, — усмехнулась она, глядя в испуганные глаза Талисы.

Подошла, коснулась кончиками пальцев грубого браслета на тонком запястье девушки, и металл будто рассыпался в прах. Талиса поклонилась шаманке, а та уже избавляла от ограничителя Фера. На медведе был ошейник, не позволяющий ему вернуть человеческий облик, его шаманка тоже уничтожила. На Тьере ограничителей не было.

— Идем, — сказала она. — Я надеюсь, что ТашНорШера нам поможет. Иначе… у нас нет шансов. Отступник отправит по вашим следам норенгов. Скоро. Уже скоро, — глаза Тайры сверкнули, она развернулась и пошла вперед, замирая на развилках, шевеля беззвучно губами, поднимая руки, будто взывая к божеству.

Остальные последовали за ней, настолько потрясенные этим заявлением, что даже ни о чем не спросили.

— Кто это — ТашНорШера? — спустя несколько поворотов тихо спросила у Лумы Райяна.

— Это норенга. Тайра знает ее. Она может помочь, — прошептала зайчиха.

— А Полина и Верен, они спаслись?

Лума вздохнула.

— Тогда от Отступника ушли, не догнал он их, точно знаю. Но у него ловушек-то много… Я слыхала недавно совсем, что в Райтарском лесу они. От мраков отбились. Но там, под лесом, норенги ходят. Те, что Отступнику подчиняются. Могут их поймать… — Лума озабоченно покачала головой.

— Чего они там забыли? — удивилась Райяна. — Давно улететь надо было. Неужели из-за этого енота там бродят?

Лума снова вздохнула и ничего не ответила.

Прошло совсем немного времени, и Тайра остановилась, развернувшись лицом к тем, кто следовал за ней.

— Они идут за нами, — глухо проговорила шаманка. — Я чую норенгов. Они порабощены Отступником и потому не так сильны, как свободные норенги, но на нас их силы хватит. У норенгов очень мощная магия земли. Бежим, — Тайра перекинулась в гиену. Райяна, Талиса, Фер и Тьер последовали ее примеру. Белка запрыгнула на спину волчице, но бывшие сокамерники Фера и Тьера были обычными людьми.

Фер подставил спину мальчишке, а Тьер, сначала ставший росомахой, лишь немного превышающей по размеру обычное животное, нагнул голову, раздул бока и увеличился в размере, став немногим меньше Фера. Райяна знала, что некоторые оборотни, если они очень сильны, а их зверь невелик, могут провернуть подобное, но видела это впервые. Тьер ткнулся мордой в живот девушки, и та нерешительно попыталась забраться ему на спину.

— Быстрее, — рявкнула гиена, так что даже люди услышали ее мыслеречь.

Девушка вздрогнула всем телом и оседлала огромную росомаху. Звери понеслись по туннелям с такой скоростью, что светящиеся разводы пепельников на стенах едва не слились в сплошные мерцающие полосы. Райяне показалось, что пол под ее лапами содрогается, идет волнами и перекатами, словно дышит огромный зверь.

Гиена резко остановилась, Райяна едва не перекувырнулась через нее, но удержалась, тормозя лапами, белка до боли вцепилась ей в спину, едва не вылетев "из седла". Сзади Райяну еще и наподдала морда Фера, а в самого Фера, похоже, довольно ощутимо врезался Тьер. Лума все же не удержалась и свалилась с медведя, но падение в такой высоты для зайчихи было совершенно не опасно. Она перекувырнулась через голову и снова вскочила на медведя.

— Приветствую тебя, ТашНорШера, — сказала Тайра, и все дружно уставились в темноту, где действительно кто-то был, но этот кто-то сам казался ожившей темнотой.

К ним приблизилось существо, напомнившее Райяне виденное когда-то изображение морских зверей — тюленей и моржей. Только это создание было совершенно черным, покрытым коротким бархатным мехом, у него были маленькие, глубоко посаженные глазки, прикрывавшиеся плотной прозрачной пленкой, почти совсем слепые, так как под землей в них не было особой нужды, и норенги не полагались на зрение. Зато было много-много усов, густо росших вокруг широкого влажного носа. Усы эти почти постоянно находились в движении, словно непрерывно ощупывали пространство.

Плотное тело стояло на коротких лапах, больше напоминавших ласты, но заканчивались эти ласты толстыми мощными когтями, которые можно было поднимать, отгибая слегка кверху, при ходьбе. Кроме того имелась дополнительная, третья, пара конечностей, прижатых к груди.

— И я… приветствую… вас… — мысленный голос норенги звучал будто бы с натугой, ей было непривычно говорить с кем-то, помимо сородичей. — Погоня… близко.

Норенга развернулась, проделав это с неожиданной для такой туши легкостью, почти с изяществом, и устремилась вперед с еще более неожиданной скоростью. Все понеслись следом, на бегу удивляясь, как такому существу удается бегать подобно галопирующей лошади.

Эта гонка продолжалась недолго. Норенга резко остановилась, так что все остальные снова едва не повалились от резкого торможения.

— Близко… — повторила она озабоченно, развернулась мордой к стене туннеля, расправила передние верхние руки-ласты и вытянула их вперед. Стена туннеля начала стремительно таять и плавиться, словно масло, к которому прижали горячий утюг.

— Другой проход. Рядом, — пояснила норенга, хотя ее потрясенные спутники не очень-то поняли, что она хотела этим сказать.

Перед подземной жительницей камень и земля таяли и расступались, образуя проход. Норенга двинулась по нему, Тайра нетерпеливо рыкнула и мотнула головой, призывая остальных не медлить.

— Теснее, держитесь теснее, не растягивайтесь, — рявкнула шаманка.

Беглецы покорно сбились в кучку, и когда их компания продвинулась достаточно далеко в толщу земли, они с ужасом увидели, как земля и камень — все смыкается за ними вновь, полость, созданная норенгой, закрывается за их спинами.

— Теснее, теснее держимся, — снова повторила Тайра. — Ей тяжело удерживать большую пустоту.

Они сгрудились так, что стало трудно дышать. А может быть, здесь и правда было слишком мало воздуха. Мысль об этом, раз появившись, начала панически биться в сознании каждого из них, даже Райяне, Феру и Тьеру стало жутко, а про их юных спутников и говорить нечего. Талиса на спине у Райяны дрожала так, что волчица всем телом ощущала эту вибрацию.

Тьер мысленно что-то шептал девушке, которая сползла с его спины и стояла рядом, тесно прижавшись к нему, что-то ласковое, успокаивающее, так нежно шептал, что Райяне подумалось — эти двое, похоже, стали кем-то большим друг для друга, чем просто сокамерниками и товарищами по несчастью. Девушка едва слышно всхлипывала, цепляясь за Тьера так, будто его от нее отрывали, хотя они и без того были притиснуты друг к другу так, что и ладонь не просунуть.