В итоге, троица сильно рьяных «соседей» оказалась задержанной у Северо-западных Соседей. И это очень хорошо, что там; потому что, случись всё то же у Северных Соседей, всё было бы намного хуже… Это Гао понимал и по опыту, и по роду занятий.

В отличие от Северных Соседей, Северо-западные охотнее сотрудничали в области экономики, без ограничений пускали к себе китайские компании, без колебаний интегрировались экономиками и вообще во всех конфликтах (куда ж без них, особенно когда есть что делить) занимали всегда очень предупредительную позицию. Порой опасаясь нанести даже тень обиды Поднебесной.

Оно и понятно: Северо-западные соседи имеют ровно в десять раз меньше населения, чем Северные. Да и все спецбоеприпасы со своей территории ещё в девяносто третьем году принципиально вывезли. Являясь военным, Гао не мог не радоваться одностороннему разоружению в одной из сопредельных стран, но как офицер немного не понимал правительства этой страны: а на что оно рассчитывает, в случае любого конфликта с Китаем? Со своим населением в полтора десятка миллионов? В Китае есть с полсотни городов покрупнее населением… Не то что провинций. Нет, конечно, Поднебесная никогда ни на кого первой не нападёт. Но Соседям об этом откуда знать-то?

Когда «соседи» оказались задержаны Соседями, по всем правилам, утрясать ситуацию должен был реальный местный пограничный комиссар, фамилия Чжао. Который и к четвёртому управлению, и к МВД (МОБ) имел прямое отношение, поскольку там и служил последние четверть века.

Однако, при ближайшем рассмотрении выяснилось, что на той стороне оказались не просто «соседи», а достаточно высокого уровня сотрудники Центрального Аппарата. Нарушившие кое-какие внутренние свои циркуляры, то ли от излишнего рвения, то ли в погоне за более крупными звёздами. Ну да, каждый да-вэй мечтает досрочно стать шао-сяо…

Теперь этих мудаков, иначе и не скажешь, надо срочно с той стороны доставать. И вопрос даже не в ведомственной принадлежности (ну что такого могут за пару дней наболтать в стране третьего мира, у которой даже нет своей атомной программы, пара средних офицеров из Пекина? Ничего серьёзного. Чистая перестраховка, право слово).

Вопрос на самом деле в том, что один из «нырнувших» на той стороне был последним, кто общался с профильным биологом Цзюцюаня. И, возможно, слышавшим от того биолога реальные, хоть и косвенные, данные по вирусу. Который сейчас надо было обуздывать любой ценой. Карантин карантином, но люди есть люди.

Судя по всему, пекинские «соседи» что-то нащупали в Ганьсу, затем, по горячим следам кинулись кого-то догонять. Через половину Китая. И теперь застряли у Соседей.

А их источники — биологи с Цзюцюаня — последних суток не пережили, потому что вирус. И теперь, как ни смешно, надо или возиться не одну неделю, чтоб установить с ноля характеристики вируса. Либо — задать два полуминутных вопроса (разумеется, наедине) этому самому пекинскому «соседу», биологу по образованию. Который, может статься, в состоянии сэкономить время на научные изыскания и который сейчас бездарно сидит прямо на земле под стволами пограничников сопредельной стороны.

Которые в своём праве, чего уж.

На каких верхах было принято решение об замене Чжао офицером с более высокими допусками, Гао не знал. Хотя, решение принималось явно в Пекине: его самого везли сюда из родного округа и на ходу инструктировали (через спутник) явно не по ошибке. А, скорее всего, потому, что в Пекине видели ситуацию шире либо знали о ней больше.

Впрочем, офицером Гао был добросовестным и Родину любил. И если сейчас, из-за этого молодого мудака, что сидит на земле, придётся чем-то жертвовать, значит, придётся чем-то жертвовать. Даже если и…

«Сказано — сделано».

Людей надо спасать. Если для этого придётся шуметь и жертвовать, значит, будем шуметь и жертвовать…

— Уважаемый господин пограничный комиссар, — вежливо обращается да-сяо Гао к нашему полковнику. — Я полностью понимаю и разделяю все ваши резоны. Однако, вынужден констатировать: не смотря на полную законность ваших требований, выполнения циркуляра, как вы говорите, займёт какое-то время. Которого, к сожалению, у представляемой мной стороны нет. В этой связи, предлагаю ориентироваться не на букву Договора, а на его Дух. Какие, с вашей точки зрения, должны быть дальнейшие действия, будь на моём месте сейчас господин Чжао? Так некстати отозванный в Пекин?

— Я не вижу смысла в продолжении этого диалога, господин да-сяо. — Не вступает ни в какие переговоры наш полковник, который, очевидно, тоже что-то знает о техниках общения и манипуляции. — К сожалению, я крайне ограничен во времени и не располагаю достаточным его количеством, чтоб вести отстранённые беседы, не имеющие отношения к службе. В служебное время. Прошу меня извинить. Ещё раз: вот ваши граждане, они живы-здоровы, они будут размещены в четвёртом секторе согласно Соглашения, в течение сорока восьми часов мы с ними разберёмся. Ваш консул имеет к ним доступ в любое время. На всякий случай, напоминаю, вдруг вы не в курсе: внешняя охрана четвёртого сектора — МВД КНР. Честь имею.

— Погодите, — да-сяо трогает за руку разворачивающегося было нашего полковника. — Со мной же заместитель господина Чжао, шао-сяо Чэнь. Вы знакомы? — Да-сяо кивает на своего сопровождающего.

— Визуально, — спокойно кивает наш полковник. — Но господин Чэнь допущен только к документообороту, в структуру Секретариата. Он не является лицом, подпись которого легитимна на процедурных документах. Ещё раз прошу меня извинить.

В принципе, можно было бы и согласиться с этим бритым полковником, прикидывает Гао. По-хорошему, четвёртый сектор зоны — это почти такой же Китай. И сопредельная сторона явно не имеет никаких личных неафишируемых планов, разве что пообщаться от своей Безопасности с «коллегами», пытаясь что-то выведать. У соседей тоже есть масса своих собственных шао-сяо, мечтающих досрочно стать да-сяо.

Но есть то, чего Гао сейчас сказать не может, хотя невольным уважением к собеседнику и проникся: во-первых, информация от «соседа»-неудачника нужна сейчас. Лишние двое суток — это в данной ситуации неоправданно много.

Во-вторых, есть ещё один момент, которого сопредельный полковник не знает и не может знать: за ближайшие двое суток «сосед» мало того, что может умереть сам. И, попутно, утащить на тот свет так нужную сегодня информацию. Но и, что важнее, он может в последней, летальной, стадии перезаразить весь Хоргос, включая сопредельную сторону. А это уже далеко не шутки…

К сожалению, заботиться о людях, в том числе с сопредельной стороны, придётся вопреки правилам и соглашениям.

Впрочем, одну последнюю попытку ещё можно сделать.

Господин полковник, ещё секунду, — да-сяо снова за руку останавливает нашего полковника. — Среди троих задержанных вами с оружием, есть один человек, который нам срочно нужен. Мы можем прийти к какому-то компромиссу?

Да-сяо сопровождает свои слова каким-то странным движением руки, рисуя какой-то непонятный мне знак в воздухе.

— Наша сторона готова скомпенсировать вашей стороне неудобства от нарушения процедуры в любом объёме, на любом уровне: как на официальном, так и на любом другом. — Продолжает да-сяо. — Указанном вами или иными официальными лицами. От которых зависит скорость решения нашего вопроса в данном случае.

— Во зверь, — беззвучно смеётся Кеша, который сейчас начинает веселиться искренне. — Вот это пилотаж! Он знак юаня в воздухе нарисовал! — поясняет Кеша мне, видя, что я не понимаю, что происходит.

— Ух ты. А я и не понял. — с удивлением поднимаю брови.

— Ну. На что и расчёт. О чём и речь! — продолжает чему-то искренне радоваться Кеша. — Вот это пилотаж! При всех, на площади! И ведь главное, не подкопаешься! Другое дело что да-сяо, видимо, нашего бравого полкана явно с кем-то путает из своей прошлой жизни… Полкана, конечно, знать надо, чтоб таких косяков не вытворять. Смотрим дальше…