Кристальная ясность сознания и полное бессилие — именно то, что я чувствую. И осознаю, что лежу голая на каменном полу, не имея сил даже открыть глаза и тем более прикрыться. Усмирённая кем-то, кто только что проявился в храме.

И я чувствую изменение магического фона пространства. Чувствую близкий источник смертоносной силы, чей обладатель вызывает у меня первобытный трепет. Я знаю это чувство — именно так я ощущала себя на острове, когда монстр был совсем близко. Хочется со всех ног бежать отсюда. Хочется вступить в смертельную схватку, чтобы испытать себя. Отталкивает и манит безмерно. Ощущаю, как вновь пробуждается мой огонь.

— Уровень не ниже сотого, — с нотками гордости торжественно сообщает храмовник.

Повисла гнетущая тишина.

— В ней снова просыпается сила, это невероятно, — восхищается эльфийка.

Таинственный гость молчит. Вскоре звучат шаги, и я понимаю: он рядом.

— Тысячелетняя клеть, амулет и мои чары не смогли до конца усмирить ее. Только Ваша помощь спасла нам жизни, — лепечет Шиург.

— Она жива? — холодные пальцы касаются моего лица.

Почему такие холодные? Перчатки! Безусловно, это они. Маг-менталист.

— Да, только истощена физически. И магический резерв близок к нулю. Нужно несколько дней или даже недель на восстановление. Но в ее случае, вероятно, потребуется лишь пара часов.

— Я знаю, как происходит восстановление сил у магов столь высоких санов! — слишком властно звучит голос, значит, его обладатель привык повелевать. — Кто она?

— Крестьянка, сирота, полукровка.

— Быть такого не может! — слышу лишь недоверие, никакого удивления.

— Девчонка не врала, — растерянно лепечет храмовник.

— Значит, не знает о своём происхождении. Слишком взрослая, сколько ей лет?

— Ещё одна странность, Лорд. Она старше всех девочек, которых я видел здесь. А, судя по взгляду, лет Нити, действительно, много.

— Нити? Имя древней богини? Неужели, новое воплощение? Какие ещё странности связаны с этой девчонкой?

— Говорила, что ничего не умеет, кроме как призывать огонь в руки. Говорила, что никогда прежде не видела магов. Говорила и не лгала.

— Откуда же она взялась? — больше себя, нежели храмовника, спрашивает гость.

— Человеческая деревня где-то в глуши.

— Можно не лгать, но и не сказать правду, Шиург. Я с ней разберусь.

Опасен. Слишком опасен и умён. Если бы не обстоятельства, я бы всеми силами избегала встречи с такими, как он. Как велик риск провала!

— Она меня слышит? Флоренсия?

— Определено, Лорд.

— Хорошо. По закону я должен тебя предупредить: сейчас будем сканировать память, — холодно и бесчувственно осведомляет о крушении всех моих планов. — Я должен узнать правду.

Конец всему. Конец моим тайнам, возможности отомстить. Не будет спасения Александра, я не добьюсь освобождения моему острову.

— Сканирование может убить ее, — спасение приходит, откуда и не ждала — служитель храма заботится о моей жизни, нет, вернее сказать, о сохранности магини сотого уровня. — Нестабильный источник всегда непредсказуемо реагирует на вброс психической энергии. Но быть может, такова Ваша цель. Сотый уровень опасен…

Тишина. Убить меня хотят? Неужели, сейчас вот так неожиданно и рано оборвётся моя жизнь? Я слишком опасна? Да, это действительно так. Но не уровень силы делает меня таковой, совсем нет.

— Что ты, Шиург. Магов с таким уровнем дара не убивают. Их старательно выискивают и используют во благо государства.

— Тогда, что мы будем делать с девушкой, мой Лорд? Я не могу ее инициировать, — растерянно лепечет храмовник. — Ни я ни один из известных мне служителей не обладает столь высоким саном. Если только Вы сами попробуете обуздать силу девушки. Скорее всего, Вы справитесь. Ее нельзя выпускать отсюда без защиты! Слишком опасна для себя и для других.

Как же хочется открыть глаза и увидеть нового претендента на мою инициацию. Но сил все ещё нет.

— Не беспокойся о ней, служитель. С этого момента девчонка под моей юрисдикцией. Я ее забираю.

— В Бааллу? — шепотом произносит эльфийка, а я, словно от физического удара, вздрагиваю.

Самая известная в мире магов тюрьма, целый город глубоко под землёй, славится тем, что сбежать из него за всю историю существования не удалось ни одному заключённому. А ещё в определенных кругах тюрьма известна своими пыточными камерами и воистину ужасными условиями содержания пленников.

— Дальнейшая судьба девушки вас не касается! И я настоятельно рекомендую навсегда забыть о встрече с ней и о том, что вы сегодня видели.

Маг потребовал у храмовника и эльфийки принести ему клятву повиновения, а те благоразумно сделали это.

Внезапно я ощутила, как тело мое взмывает в воздух, как тонкая ткань окутывает его, а сильные руки подхватывают и прижимают к крепкому торсу. И снова пробую разомкнуть веки.

Горящие изумрудным цветом глаза, чёрные как смоль волосы и брови, а так же прямой острый нос в совокупности придают внешности их обладателя хищный угрюмый вид. На его губах блуждает ухмылка, совсем такая, какую я часто наблюдала дома — дешевая подмена для тех, кто некогда навеки разучится радостно улыбаться. А ещё он молод. И определенно красив. Именно такими я и представляла себе магов.

— Ну, здравствуй, Нити.

И мы входим в открытый портал, ведущий в Бааллу.

———

Примечание автора.

Начало главы, то, как оживает Нити, — это испытывала я. Было ли у вас нечто подобное? Если было, очень интересно прочитать об этом в комментариях! Удивительный опыт забыть даже собственное имя…

Хороша спасительница, ничего не скажешь. Три дня, как я выбралась с острова, и вот сижу в крохотной камере самой известной тюрьмы мира магов. Тот, кто принёс сюда мое тело сюда, небрежно скинул его на койку и ушел, а немногим позже служащие занесли и положили на табурет в углу чёрное платье, по всей видимости, обыкновенную тюремную форму. Когда я почувствовала, что моя физическая оболочка окрепла, словно из кокона выбралась из мантии, а потом по стене добралась до стула и надела платье. Другой-то одежды не предлагали, а встречать великого и ужасного вершителя моей судьбы нагой совсем не хотелось.

Тюрьма странно действует на заключённого. Полный желаний, стремлений и надежд, ты вмиг меняешься, погруженный в атмосферу четырёх пустых стен и маленького решетчатого окошка, ведущего в коридор. Беззащитный и униженный заточением, здесь изменится всякий. Всею душой я ненавижу заточение, и вновь оказалась заперта. Чувствую, как затекли мышцы, пробую их размять. Каждое движение отзывается болью, но такой сладкой. Наблюдаю внутри себя зарождающиеся энергетические вибрации.

Дверь открывается. Заходит мужеподобная женщина в форме и окидывает меня удовлетворённым взглядом, из чего я заключаю, что ей было велено меня переодеть, но всю работу за нее успешно проделала я сама.

— Пойдем.

Ненавижу выполнять команды. Вот сейчас выслушаю, что скажет мне этот надменный лорд, а потом выпущу на волю свой сотый уровень, и гори оно все синим пламенем!

Идём по коридорам, проходим мимо десятков камер с заключенными. Видимо, это женский сектор. Из некоторых окошек на меня взирают преступницы. И взгляды у них такие по-настоящему жуткие — убийственно-обречённые, без надежды и веры даже в самих себя. Лучше не жить вовсе, чем смотреть на мир так. Охранница стучит в металлическую дверь и с внешней стороны открывается окошко, после чего скрипит тяжелый засов. Звук этот, словно, царапает, прямо-таки режет оголённые нервы. Несколько дверей отделяют тебя от мира снаружи. Такой близкий и такой далекий…

Здесь уже начинаются иные совсем другие коридоры, без камер, с ковровыми дорожками и обыкновенными большими окнами. В конце одного из таких коридоров перед массивной двустворчатой дверью мы останавливаемся. Охранница смотрит на меня с сочувствием, и я остро хочу кулаком стереть это ее жалостливое выражение с лица.