Я протянула помятую бумагу, текст на которой уже заучила наизусть. Папа пробежался глазами по написанному. Выдохнул, сел на мою кровать и прикрыл глаза. Он молчал. Только тиканье часов, висящих на стене, нарушало тишину.

— Пап? — позвала его.

— Я надеялся, что этого не случится, — поморщился он и взглянул на Доминика. — Сколько у нас времени?

— Пара часов, — ответил парень, взглянув на свои наручные часы. — В полдень мы должны зарегистрировать ее в академии.

— Понятно, — кивнул отец, — значит так, Александра, слушай меня внимательно. Это не розыгрыш. Мы с мамой не местные. Вообще. Мы из мира, который называется Теллурис. Это параллельный мир. Еще до твоего появления мы переселились на Землю и остались здесь жить. У Ариши нет магического дара, поэтому я надеялся, что и тебе он не передастся. Но ты пошла в меня. Хотя раньше в академию зачисляли с восемнадцати лет. Я думал, что, раз уж на твое восемнадцатилетие ничего не случилось, то и переживать не о чем. Но ошибся.

— Уже больше десяти лет в академию поступают только с двадцати одного года, — подал голос Доминик.

— Вот в чем дело, — кивнул папа, — я не интересовался. Дальше. Саша, тебе нужно собрать все необходимые вещи и ваши женские штучки. На время обучения ты не сможешь покидать пределы Теллуриса. Я буду навещать тебя на каникулах и по мере возможности. Сейчас, — он поднялся и вышел из комнаты.

— Вы прикалываетесь, да? — посмотрела я на Доминика. — Папа знает, как я люблю фэнтези, а особенно академки, но это уже чересчур.

— Это не шутки, малышка, — вернулся отец, — вот, держи, — он протянул мне металлическую пластину с выгравированной подписью. Отец пальцем вывел на ней какой-то узор, и на поверхности загорелись цифры. Шестизначное число. — Это деньги Теллуриса. Ключ я тебе покажу чуть позже. Наедине. Сумма там приличная, тебе хватит на все время обучения. Я заведу себе новую, буду периодически пополнять твою, если будет нужно. Насчет учебы.

— Пап, да какая учеба? Я уже учусь в институте. Никуда переводиться не собираюсь, — воскликнула я, забрав странную карту для денег и разглядывая гладкую поверхность.

— Это уже не нам решать, — вздохнул отец, — если ты получила это письмо, значит, выбора у тебя нет. Придется учиться. Уверен, этот молодой человек получил задание доставить тебя любым способом. К тому же твой дар может проявиться в любой момент и навредить без должного контроля. Тебя всему обучат. Поступишь на какой-нибудь факультет. Выучишься, вернешься, если захочешь. Я бываю там часто по работе. Да, Саша, — ответил он на мой невысказанный вопрос, — мои командировки проходят не в других городах, а в другом мире. Так многие переселенцы живут. Я поставляю современную технику в тот мир. Не всю, некоторую. Это неважно сейчас. Поселишься в общежитии. Если не понравится, снимешь себе комнату в какой-нибудь гостинице. И, главное, Саша, не влезь ни в какие неприятности. Просто учись. Учиться там сложно, но интересно. Два месяца адаптации? — повернулся он к Доминику, парень кивнул. — Хорошо. Собирай, дочка, вещи, как пройдешь распределение, напиши мне. Молодой человек…

— Доминик, — представился гость.

— Доминик покажет и расскажет тебе, как это делается, это входит в программу адаптации, насколько я знаю. Я тебе кое-что отдам. По прибытию посмотришь. С мамой поговорю сам. А сейчас собирай вещи.

— Пап, ты не шутишь? — вновь переспросила я, хотя уже понимала по его настроению, что папа серьезен.

— Нет, а я пока поговорю с Домиником. Идем, парень, не будем мешать, — отец поманил его за собой, и они оставили меня наедине со странными новостями и огромным шкафом с одеждой, которую мне предстояло взять с собой.

Папа ползал по полу, вычерчивая какие-то символы. Он не позволил Доминику начертить портал, как и всегда, взял все в свои руки. Сдвинул в гостиной коврик, достал из кармана черный мелок в металлическом футляре и принялся за вырисовывание. Я никогда даже не видела, что у папы есть такие странные штучки, как черный мел. Папа начертил идеальный круг двумя движениями, вызвав у меня приступ зависти. Никогда бы не смогла без циркуля нарисовать такую идеальную окружность. Двумя стрелками разделил окружность на четыре равные части. В центре нарисовал еще один круг, поменьше. По внешнему краю вывел какие-то странные знаки. Подобные знаки спустя четверть часа заполнили практически весь рисунок, который напоминал странную сатанистскую пентаграмму. Лишь круг в центре оказался пуст. В процессе папа уточнял какие-то детали у Доминика, которыми парень без проблем делился.

— Нарисовал? — спросила я, когда папа обвел оценивающим взглядом свое творение.

— Не нарисовал, Саша, а начертил, — улыбнулся папа, — запомни это раз и навсегда. Магические круги не рисуют. Цветочки, листочки, да. А такие круги чертят. «Нарисовал» — это оскорбление любого мага, который окончил факультет начертательной магии. И мы, чертежники, очень не любим, когда нас сравнивают с художниками.

Доминик важно кивнул, соглашаясь с отцом. А я мотала на ус, потому что мне предстояло жить среди магов. С ума сойти. В голове не укладывалось, что это реальность.

— А что за знаки? — продолжала допытываться, глядя на замысловатые символы.

— Древний язык Теллуриса. Ты еще познакомишься с ним на занятиях. Сам теллурийский претерпел немало изменений, но вся магия основана на древнем.

— Подождите, — протянула я, — там что, совсем другой язык? Не русский?

— Нет, конечно, — хмыкнул Доминик.

— Но ты же говоришь на русском и без акцента. И письмо было на русском.

— Это магия, — как маленькой пояснил он, — все дело в порталах. При переносе порталом получаешь способность говорить и понимать язык места доставки. Вот с чтением проблемы. А для писем, насколько я знаю, есть заготовки на всех языках. В них вписывают только имена.

— А как я там учиться буду? Я же ни одного учебника не смогу прочесть, — возмутилась я.

— У тебя будет два месяца на изучение алфавита и правил произношения. Сможешь произнести слово, сможешь его понять, — спокойно откликнулся новый знакомый.

— Не переживай, малышка, все у тебя получится, — улыбнулся папа.

Он поднялся с колен. Отряхнул черную пыль и бережно уложил мелок обратно в футляр. Подошел к шкафу, сдвинул рядом висящую картину. За ней оказался сейф. День сюрпризов, не иначе. Набрал комбинацию цифр, вывел графический ключ, и с тихим щелчком дверца приоткрылась. Папа достал небольшую шкатулку и тонкий нож с рукоятью из красного дерева. Само лезвие скрывалось в ножнах из черной кожи.

— Держи, — протянул мне шкатулку из красного дерева, на крышке которой была вырезана пентаграмма. Эта пентаграмма была совсем не похожа на ту, что красовалась на полу. — Ключ тот же. Откроешь, как заселишься. Это тоже тебе, — протянул нож. — Облегченный стилет. Я покупал его специально для тебя. На всякий случай. Все остальное купишь на месте. Не потеряй карту.

Я прижала к груди подарки и кивнула. Сердце отбивало дробь в ожидании чего-то нового. Надо же, никогда не думала, что стану попаданкой, как герои множества книг, прочитанных мной. Папа вновь подошел к своему чертежу, достал из-за пазухи нож размером больше моего и полоснул по руке, заставив меня раскрыть рот от удивления. Сжал раненую руку в кулак и окропил чертеж кровью. Шептал какие-то слова, но я не понимала, а круг наливался светом. Фантастика!

— Все, Саша, вам пора, — грустно улыбнулся отец, — тебя ждет очень увлекательная учеба. Из твоего института документы я заберу. Вряд ли ты туда когда-нибудь вернешься. Ох, чуть не забыл, ждите, — он вышел из гостиной и вернулся через минуту. — Вот, — протянул маленькую бархатную продолговатую коробочку, — с днем рождения, дочка. Не думал, что все выйдет вот так. Прости, что ничего не рассказал раньше.

— Спасибо, пап, — прильнула к широкой груди отца и обняла одной рукой. — Я буду скучать по вам.