Народа вокруг стало почему-то больше.

— Блин, не успели до дождя, — простонала Ната.

— Ну, давай зонтики купим?

— Все равно промокнем, — поморщилась она. — Ладно, идем, там зонты продаются, — махнула головой в сторону одного из бутиков.

Я развернулась и столкнулась с каким-то парнем.

— Извините, — улыбнулась я. Высокий шатен улыбнулся и кивнул, перевел взгляд на Натку. Что-то изменилось в нем моментально. Показалось, что его серые глаза даже потемнели. Вновь посмотрел на меня.

— Что, Ладияс, новенькая чертила в ваших рядах, да? — ухмыльнулся, оглядев таким взглядом, что стало мерзко. — А ничего, хорошенькая, твоя? Очередная, которую пропихнули на факультет. Кто тебя объездил, девочка, может, и мне чего перепадет? — спросил меня.

— О, Тир, — расплылась в улыбке Ната, — а ты все не можешь пережить своего провала? Никак не можешь смириться с тем, что криворук? Или твой яд — это оттого, что Малика тебя отшила со всеми твоими сальными шуточками? Наверное, все-таки второе.

— Ой, заткнись, ты на факультете держишься только из-за того, что тебя парни опекают. Что ты им даешь взамен, поделись, а, чем расплачиваешься за помощь? — многозначительно осмотрел ее, я уже отошла от этого неприятного незнакомца к Натке и молча слушала их перебранку.

— Слушай, ты постоянно на что-то намекаешь, вот и про Сашку сразу решил, что ее кто-то объездил. У меня, знаешь ли, мысли всякие лезут, что-то ты так часто об этом говоришь, что мне кажется, что это тебя при поступлении на начерталку кто-то объездил, а тебе или мало было, или обидно, что объездили. Ты там сам со своими проблемами разбирайся, и да, поздравляю с поступлением на боевку. М-м-м, второй курс, второй раз, — хмыкнула она, схватила меня за руку и потащила к выходу.

— Дешевки, — прилетело нам в спину.

— Недоумок косорукий, — выплюнула Ната, вылетев из здания под моросящий дождь.

Люди спешили укрыться от мелких капель, а мы с Натой шли вперед, не обращая внимания на погоду.

— Что это было? — спросила я, когда мы отошли от торгового центра. — Вернее, кто это был?

— Ай, не обращай внимания, — отмахнулась девушка.

— Ната, Доминик мне уже рассказал о том, что вас не любят в академии, и объяснил почему. Этот, — мотнула головой назад, — тоже из академии, судя по тому, что я услышала, его отчислили в этом году, но что за намеки на интим?

— Почему Доминик тебе все рассказал? — она остановилась посреди улицы, людям пришлось обходить нас, но никто даже не толкался и не возмущался, только с недоумением глядели на нас, которых совершенно не волновал моросящий дождь.

— Ну, скажем так, ему пришлось. Я умею слушать, мне хватило пары намеков и оговорок, чтобы понять, что не все так хорошо на факультете, как расписывал Доминик.

— Только не говори пока…

— Я в курсе, — остановила ее, — сами потом остальным расскажете. Ну, так что за намеки?

— Ой, этот недоумок — наш однокурсник. Вылетел в этом году. Наконец-то. А намеки его, знаешь, я подозреваю, что у него какие-то проблемы, — хмыкнула она, — он пока учился с нами, так с ним общаться невозможно было. Что не разговор, то обязательно скатывается в тему секса, в очень похабной форме. И шутки у него всегда были слишком сальные. Мерзкий тип. К Малике приставал, однажды до слез довел, за что по морде от Лекса схлопотал. На боевку ушел, а намеки, да пусть говорит, что хочет, какая разница? Уж мы-то знаем правду.

— Не знаю, смогу ли я учиться в такой атмосфере, — поморщилась я. Дождь уже не моросил, а весело барабанил по асфальту. Подхватила Нату под руку и поволокла в сторону академии. Не хватало промокнуть и простыть.

— Не переживай, не все такие идиоты. Много студентов, которые не верят во все эти россказни и вполне нормально с нами общаются. В основном проблемы со стихийниками и боевиками. И то, после совместной практики четвертого курса боевки и пятого курса чертежников очень многие боевики меняют свое мнение, а многие становятся друзьями.

— А что там за практика? — я стерла с лица воду, которая застилала глаза и попадала в рот. Ливень уже разошелся на полную. Футболка прилипла к телу, штаны потяжелели. Я была мокрая до нитки. И Ната тоже. Мы уже практически бежали, прижимая к телу пакеты с покупками, черт бы их побрал. Лучше бы сидели в академии, буковки рисовали.

— Полгода практики в полевых условиях. Парами. Один боевик, один чертежник. Жить захочешь — найдешь общий язык. А там и до понимания с симпатией недалеко.

Отвечать уже не было желания. Небо затянули темные, практически черные тучи. Казалось, что вечер настал внезапно. Где-то вдалеке послышались первые раскаты грома, мы припустили еще быстрее. Добежали до академии, когда над нами сверкнула первая молния, разрезая темные тучи. А следом громыхнуло так, что Ната подпрыгнула на месте, взвизгнула и рванула в общежитие. Я вошла следом, смеясь и пытаясь отдышаться. Вода ручьем стекала с нас на пол, образовывая мелкие лужи на каменном полу.

— Ох, девки, — всплеснула руками комендант, увидев нас. Я взглянула на Натку. Волосы висели сосульками, косметика потекла, под глазами огромные черные круги, от которых по щекам расходились темные разводы. Бумажный пакет в руках промок, и казалось, прямо сейчас расползется на лохмотья. Одежду только выжимать. — Вы не в себе, что ли? Кто ж в такую погоду из дому выходит, а ну быстро по комнатам сушиться.

— Шикарно выглядишь, — не удержалась я.

— Ты тоже, — хмыкнула Ната, мокрой рукой стерла воду с верхней губы и оглядела себя. Нервно хмыкнула и похлюпала вверх по лестнице. Я хлюпала следом. Вода весело булькала в обуви.

— Ничего не говори, — сразу сказала Ната, встретив Адана на лестнице, — передай Доминику, пожалуйста, что мы вернулись, но в ближайший час будем приводить себя в порядок. Никакой учебы до вечера не будет.

— Вам это, может, чаю? — уже уходя, спросил Адан.

— Спасибо, мы потом сами заварим, — откликнулась Ната, завернув на наш этаж.

Через час мы сидели в гостиной, попивая чай. Тепло, хорошо, шелест дождя доносился из приоткрытого окна. Запах земли, травы и чая с какими-то специями, что еще нужно для счастья? Мне — ничего. До тех пор, пока я не вспомнила о письме, которое хотела отправить родителям.

— Дом, — протянула я, — а ты обещал показать, как тут письма отправлять на Землю. Мне надо. Очень.

— Вот прямо сейчас? — сморщился он. — Это в другое здание идти, а там дождь.

— Зонтики же есть, Ната говорила. Ну Дом, пожалуйста, я потом забуду за всеми событиями, а мне очень-очень надо, — сложила руки в умолительном жесте и состроила невинную просительную мордашку.

Уж не знаю, или мордашка получилась убедительной, или Доминик слишком добр, что не смог отказать, но через полчаса мы под двумя зонтами шли в главное здание. Я прижимала к себе лист, боясь намочить, а Доминик сопел, но ничего не говорил. На первом этаже учебного корпуса, в самом дальнем углу, какой только могли придумать, была небольшая комнатка, примерно два на два метра, не больше, и два ящика: один огромный, прям сундук, а другой — не больше привычного почтового ящика для писем. Один простой, гладкий, серого цвета, а второй необычный. На передней стенке несколько кругов с символами. Доминик подошел к этому ящику и начал вписывать мелом в пустые промежутки какие-то символы в один круг за другим.

— Все, кидай письмо, — скомандовал он, — обратные координаты у твоего отца есть. Их в письме пишут всегда, которое родителям отсылают.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— Нет, сначала объясни, как это работает.

— Вот, — махнул он рукой в сторону сундука, — две книги, одна с координатами нашего мира, другая — твоего. Находишь нужные, вводишь их на этом круге, капаешь каплю крови, кроху магии, и все. Работает, как портал, только энергии затрачивается меньше. Письмо в ту же секунду попадает в твою квартиру.