— …Пустой, свободный от сколь-нибудь значительных сил австрийцев Львов был взят — но, 600-ти тысячная группировка врага избежала окружения и последующего разгрома! Говорите, Львов сейчас в руках австрийцев… А, не те ли силы у нас его отбили — что были спасены руками нашего «героя»?!
— Вроде, в газетах писали об больших трофеях…
— «Писали»… На заборе тоже, много чего написано — а под ним всего лишь дрова сложены.
Подумав, Лемке сказал мне:
— Кажется, я знаю — откуда «ветер дует»! Впервые, восторженную статью об взятии Львова опубликовали в «Киевлянине». Должно быть, Рузский имеет выгодные для себя отношения с печатью — особенно с Брешко-Брешковским[150].
— Да! Умеет этот чувачок себя попиарить и, особенно — прикинуться простым и скромным… Как он «вдаль» ломался, получив от меня эту «висючку» — цирк да и, только![151] Так, что? Берётесь?
— …Немного не понял Вас, Государь.
Вздохнув тяжело:
— Пред тем, как я генерала Рузского арестую, а потом даст Бог — повешу, из этого «героя» в глазах общественности надо сделать мудака. Иначе, господин Лемке, полным «мудаком» буду выглядеть я…
— Не слишком ли строгое наказание?
— Видите ли, господин Лемке: если б, он один такой был — я может быть удовольствовался простой отставкой «с мундиром». Однако, такое явление — к моему великому прискорбию, характерно для всех наших больших военных «шишек». Куропаткин, Стессель — стоит ли перечислять ещё?! Если бы генерал Рузский выполнил приказ своего начальника, это была бы наша большая ОБЩАЯ(!!!) победа. Но, он предпочёл общей для всех победе, свою — хоть и маленькую, но СВОЮ(!!!) личную… Мысленно встаньте на моё место и, подскажите мне — как с этим явлением бороться, НЕ ВЕШАЯ?!
Достал и пододвинул господину Лемке тоненькую папочку, недавно приготовленную в Генеральном Секретариате — с «выжимкой» генеральских косяков за год войны:
— Вот, ознакомьтесь, Михаил Константинович… Заверяю Вас, Вам тоже очень сильно захочется кого-нибудь повесить.
— Разрешите взять её с собой?
— Конечно! Для Вас же, в моём Генеральном Секретариате приготовили — для «работы»…
* * *
После небольшого перерыва на чай, Лемке пролистал второпях «папочку» и стал задавать «наводящие» вопросы:
— Как я понял, дело не только в…
— В «Деле генералов»… Да! Я бы хотел более плодотворных отношений Ставки с российской периодической печатью! Нужно формировать общественное мнение, а не просто излагать какие-то отдельные факты.
— В какой форме, Ваше…
— Во время рабочих встреч наедине, называйте меня просто «Николай Александрович»… Ну, или — «господин Романов»…
— Господин Романов! Я решительно возражаю против идеи вашего генерал-квартирмейстера Пустовойтенко об издании при Ставке большой политической газеты!
Ага! Значит, не я один такой умный…
— Обоснуйте, господин Лемке, чем плоха такая «идея».
— Такое издание не будет пользоваться полным доверием читателей — как орган центральной власти! Был уже один такой случай, когда московская патриотическая газета «Голос русского» с разрешения главнокомандующего фронта (уже хорошо знакомого нам генерала Рузского!) бесплатно распространялась в частях. Так, эта «слякоть» лежала нетронутой — получая потом чисто бумажное «употребление»… Да и, на практике такое неосуществимо — из-за отсутствия в Могилеве типографии, редактора, сотрудников… Ну, не офицеров же Ставки привлекать!
— Да, дыра-дырой, этот Могилёв… А, если печатать в столице?
— В Петрограде? Это совершенно немыслимо и нежелательно по ряду причин, Николай Александрович!
Хорошо, когда имеешь дело с профессионалом! Способствует несовершению непоправимых ошибок и изрядной экономии времени.
— И, какие меры Вы предлагаете предпринять, господин Лемке?
— Предлагаю вместо издания новой газеты, обратить самое пристальное внимание на старые: сделать постоянные представительства при Ставке, таких самых популярных газет как «Русское слово», «Русские ведомости», «Биржевые Ведомости» и «Речь». В самой же Ставке необходимо создать орган — отвечающий за работу с печатью. Правда, нанять в него профессионалов из тех же газетчиков… Ну и, самое главное — негласное сотрудничество с владельцами и редакторами некоторых газет, которых не заподозришь в сотрудничестве с…
Здесь, Лемке несколько застеснялся и закончил, отведя взгляд в сторону:
— С Вами, Ваше Величество.
Понятно… Мой Реципиент был, типа — «нерукопожатый» в приличном обществе, и любое сотрудничество с ним, могло навсегда испортить репутацию…
Печально!
— Ну, что ж, Михаил Константинович… Принимайтесь за работу — создайте «Центр-Информ-Бюро» при Ставке Верховного Главнокомандующего.
Название Лемке очень понравилось и, после обсуждения с ним кое-каких второстепенных деталей, я вернулся к «самому главному»:
— Всё же я думаю, Вы абсолютно правы! Делать ставку надо на «негласное» сотрудничество с издательствами. Хотя бы в таких деликатных делах, как «Дело генералов»…
Затем, перешли к конструктиву:
— Кому я буду подчиняться? — спросил господин Лемке.
— Неофициально — непосредственно мне… Ну, а про официальную «крышу», мы с Вами поговорим позже.
— Мне потребуется объехать все редакции означенных газет…, — осторожно сказал Лемке, — поговорить с редакторами, с владельцами…
— Говорите своими именами — Вам предстоит их купить с потрохами. Как говорят в Америке: «Сколько этот человек стоит?». Сколько надо заплатить, чтоб самые популярные газетные издания опубликовали компромат на генерала Рузского?
Господин Лемке наморщил лоб, вспоминая:
— Могу лишь назвать примерные довоенные «расценки», Государь!
— Да, хоть так — чтоб примерно ориентироваться…
— Я очень хорошо знаком лишь с Михаилом Михайловичем Гаккебушем, с недавних пор ставшим Гореловым. Это — фактический редактор «Биржевых ведомостей».
— Что это за человек? Есть ли в нём «стержень»?
— «Стержень»?! — Лемке задумался, — конечно, есть — раз поднялся с самых низов и, до сих пор, похож на нищего — попавшего на помпезный обед и только и думающего, как стащить лишний кусок колбасы про запас…
— Хахаха!
— Он сказал мне, что получает тридцать тысяч рублей в год, а сам Проппер[152] — хозяин журнала, не меньше трёхсот тысяч рублей чистой прибыли.
— Ну, неплохо! Ну, а народ «помельче» в изданиях?
— Военный обозреватель Константин Макарович Соломонов, более известный как Шумской, получает в «Биржевых Ведомостях» три тысячи в месяц и ещё тысячу в «Неве». Заведующий отделом примерно тысячу в месяц, средний репортёр восемьсот…
— Не, ну кучеряво живут, наши «псы демократии»! Строевой офицер — за куда меньшие деньги, лоб под пули подставляет…
Я был сильно раздражён: во все времена одно и, тоже — осёл стоит дороже человека!
— Согласен, Государь…, — печально согласился со мной Лемке, — с надеждой об устройстве печати — как некой «общественной кафедре», несущей свет просвещения в народ, пришлось распрощаться: с некоторых пор, издательское дело стало весьма доходным делом для всяких жадных неучей.
— Ладно, — я хлопнул ладонью по коленке, — «с волками жить — по-волчьи выть», а «Париж — стоит мессы»! Собирайтесь в командировку, господин Лемке.
* * *
Я залез в верхний ящик стола, порылся в нём и, достав кое-что, черканул несколько закорючек:
— Вот, держите.
— Что, это?…Чек?! Тридцать тысяч?![153]
— Да, это — ваш аванс, командировочные и плюс — на непредвиденные расходы. В случае чего, телеграфируйте — ещё вышлю. Но, чтоб через неделю-две, «цепные псы демократии» вцепились генералу Рузскому у сраку!
Задумался:
— Про меня, ни в коем случае не упоминайте! В случае особых назойливых расспросов, намекайте что действуете от имени Алексеева, — что ещё? — начните пожалуй, с самого трудного — с «Киевлянина», Михаил Константинович… В случае чего, в случае каких-либо затруднений, опять же — телеграфируйте.
