В этот момент Патрик встал передо мной, закрывая собой от дракона. Что, в рыцаря вздумал поиграть?.. — отстраненно подумалось мне. Это ты зря, муженек дорогой, сейчас оба пропадем ни за что, ни про что…

Боковым зрением заметила и то, что Вафан снова стал оборачиваться волколаком. Олух, не вздумай снова напасть на дракона — в этот раз он тебя жалеть не станет, разорвет на куски! Оборотень ты наш бестолковый, лучше подумай о том, что у тебя есть возможность удрать отсюда на четырех лапах, так что улепетывай изо всех своих волчьих сил. Конечно, дракон начнет за тобой охоту, но всегда есть шанс забиться в какую-нибудь узкую щель и сидеть там до того времени, пока крылатый ящер не улетит восвояси.

Меж тем дракон остановился напротив нас, и при желании Патрик мог дотянуться рукой до длинных зубов в приоткрытой пасти чудовища. Святые Небеса, ну какой же он огромный и страшный, этот летающий ящер! Сказать, что я была испугана до смерти — это ровным счетом не сказать ничего! К тому же в моей голове пребывал самый настоящий сумбур, а все мысли и эмоции дракона спутались в нечто хаотичное и непонятное, во всяком случае, я не различала никаких слов, все закрывал вихрь гнева и недовольства, в котором явственно прослеживалось лишь одно желание — разорвать в клочья дерзких людишек. От страха у меня едва ли не темнело в глазах, сердце в груди бешено колотилось, подкашивались ноги, и я чувствовала, что вот-вот рухну на землю. А еще это бесконечное ожидание того страшного мгновения, когда в тебя вцепятся длинные когти дракона, до костей полосуя теплую плоть, а его острые зубы перекусят тело, одеревеневшее от ужаса…

Не знаю, сколько времени это все продолжалось — мне показалось, что тяжелое дыхание зверя и наше молчание длилось бесконечно долго, а затем я услышала:

— Что вы хотите получить за свою помощь?

— Просим снять колдовство с нашего товарища, того самого, который сейчас стоит перед вами… — выдохнула я, боясь поверить в услышанное.

— Что еще?

— Это все…

— Почему вы решили, что я могу расколдовать этого человека?

— Нам сказали, что наведено драконье колдовство, а могущество драконов велико. Значит, в ваших силах снять колдовство.

— Вам сказали правду… — после недолгой паузы откликнулся ящер. — Я могу снять колдовские чары, но сделаю это лишь после того, как вы спасете моих детей.

— Договорились… — сказала я. Вообще-то мы с самого начала рассчитывали на подобное развитие событий, только дракону об этом знать не стоило. — Но нам надо знать, где они находятся, что с ними случилось, и как до них добраться…

… С наступлением сумерек мы трое расположились на старом войлочном одеяле, брошенном на кучу веток из разоренного гнезда. Нам надо было отдохнуть — все же мы очень устали за день, а завтра с самого утра отправимся в пещеру. Дракона не было — он улетел (судя по всему, на охоту — что ни говори, но такой громадине надо немало пропитания), так что у нас была возможность спокойно поговорить, и я рассказала спутникам о том, что дракон счел возможным поведать мне.

Принято считать, что драконов уже давно нет, причем так думают не только у нас в стране, но и во всех государствах, находящихся на нашем континенте — во всяком случае, об этом мне заявил летающий ящер. Правда, есть земля, лежащая далеко за морями, где все еще обитают эти крылатые создания, и вот именно оттуда дракон и прилетел к нам. Казалось бы — что монстр здесь забыл? Жил бы у себя, и не отправлялся в дальний путь. Как оказалось, этому есть своя история.

По словам дракона, в этот год на их землю пришел мор — к несчастью, такая напасть иногда случается как у людей, так и среди животных. Сия беда не миновала и драконье племя, причем в этот раз мор оказался особенно силен — как это ни горько, но умерших ящеров было не просто много, а очень много. Говоря точнее, возникла реальная опасность того, что драконий род окажется под угрозой исчезновения. В таких случаях особенно важным был вопрос о выживании молодняка — как оказалось, новорожденные дракончики, появившиеся на свет на родной земле, почти сразу же умирали, зато те малыши, что были рождены в иных краях, оставались в живых. Вот потому-то старейшины и приказали всем драконицам (назову их так) отправиться рожать детишек в те места, которые они считали безопасными, а уж потом возвращаться домой вместе с малышами. Дело это, конечно, достаточно непростое, но зато есть шанс того, что большая часть дитяток, рожденных на чужбине, будет здоровенькой, и продолжит драконий род.

Надо сказать, это был далеко не первый случай, когда драконы вынуждены покидать свою землю, и улетать в дальние края, чтоб через какое-то время вернуться назад. Правда, случалось это достаточно редко — раз в сто или сто пятьдесят лет. Причин тому может быть немало, и все они достаточно серьезные: мор, пожары, землетрясения и извержения вулканов, которые нередки в тех далеких и гористых местах. Тут не поспоришь — существуют такие беды, от которых лучше бежать, и пережить их в отдалении.

Так же поступила и драконица по имени Нлий. Вообще-то у нее было иное имя, куда более длинное и заковыристое — думаю, что если б кто-то из людей рискнул записать его на листе бумаги, то оно заняло бы строчки три, не меньше. Повторить это имя полностью я не смогла бы даже под угрозой отправиться на костер инквизиции, и потому решила кое-как сложить те несколько первых букв, которые сумела уловить в имени драконицы. На мой неискушенный взгляд, получилось хотя и не похоже, но более-менее терпимо.

Так вот, Нлий полетела в нашу страну. Почему именно к нам? Для этого у нее имелось серьезное основание: когда-то в этих местах обитали ее предки, и память о прошлом была жива в ее роду. Вообще-то драконы, отправляясь в столь дальние края (а особенно в тех случаях, когда ожидается рождение потомства), обычно летают парами, вместе строят гнездо, заботятся друг о друге, оберегают рожденных детей… Однако в этот раз Нлий осталась одна — ее дракон погиб от мора, и теперь она должна была сделать все, чтоб память о любимом муже не пропала в драконьем роду.

Вначале все шло хорошо. Нлий успешно преодолела долгий путь, отыскала то место, куда иногда прилетали ее сородичи, соорудила гнездо… В кладке оказалось пять яиц, и драконице оставалось только дождаться того времени, когда ее дети появятся на свет. Людей Нлий не боялась — она не трогала их, а те, в свою очередь, даже не совались в те места, где обитал невесть откуда появившийся дракон. Казалось бы, все хорошо, и беды не ожидалось.

С появлением Нлий в здешних местах живущие в округе люди меньше стали ходить в горы, но однажды, пролетая над землей, драконица заметила конный отряд вооруженных мужчин. Ей не было дела до этих всадников, хотя они и направлялись к тем горам, где у нее находилось гнездо. Драконица не опасалась тех, кого увидела — знала, что они не рискнут связываться с ней, ведь дракон может легко расправиться даже с небольшим отрядом умелых воинов. На следующий день, покидая гнездо, она не заметила ничего необычного, и, как обычно, улетела на поиски еды — увы, но горные козы умели хорошо прятаться, а при виде дракона хоронилась и вся остальная живность, так что поиски пропитания занимали немало времени. Когда же через несколько часов Нлий вернулась, то она увидела, что ее гнездо опустело, а будущие дети пропали.

Трудно описать ту ярость, вернее, то неистовство, которое охватило драконицу при виде этой картины. Она в ярости металась по округе, что-то кричала, искала тех, у кого хватило дерзости совершить столь немыслимый поступок. Однако к концу дня Нлий постаралась взять себя в руки (или, правильней сказать, в лапы), и попыталась разобраться в произошедшем. Здесь, на Синих горах, нет заклятых врагов драконов — скальных обезьян и горных варанов, которых полно на родине Нлий, и для которых яйца драконов являются самой желанной едой. Более того — с появлением в этих местах дракона от Белых скал ушли даже такие сравнительно небольшие хищники, как лисы и волки. И потом, если бы все же какой-либо зверь добрался до драконьей кладки, то он вряд ли стал бы куда-либо уносить большие кожистые яйца, которые весят немало, а просто съел бы их на месте. Ответ напрашивался сам собой — это сделали люди.