Помимо всех технических требований водитель обязан был владеть оружием. Эрика, впервые ехавшая в машине, с любопытством разглядывала кабину, обшитую темно-красным бархатом и пахнущую настоящей кожей. Приборная доска весело мигала зелеными и красными огоньками, что-то хрустело под ногами девушки, когда водитель дергал рычаг, расположенный между ним и телохранителем, застрелившим Гвоздя. Над головой шофера травница увидела дробовик, держащийся на двух скобах. В случае опасности он мог достать оружие и отстреливаться, защищая хозяина. Но девушке не хотелось, чтобы в умиротворяющей поездке случилось нехорошее. Лучше уж они спокойно доедут до Гринхилла и вылечат несчастного юношу. Эрика об этом мечтала всю дорогу и поэтому крепко прижимала к себе корзинку со своими мазями и настойками. С опухолями она умела бороться, но боялась, что не сумеет совладать со страхом ожидания ошибки, и на самом деле сделает что-то не так. И ей отрубят голову.

— Меня со вчерашнего дня, как только вы появились в Лосином Холме, одолевают вопросы, — лорд смотрел рассеяно на дорогу, по которой гарцевали около десятка всадников. Часть из них окружила машину, а другая оторвалась на несколько метров вперед. — А что нужно Ордену в брошенных землях? Поверьте, брат Симон: туда, куда вы стремитесь, нет ничего интересного. Людей мало, больше всего морфов и дикого зверья. Что вас туда тянет? Да еще в странной компании, тщательно маскирующейся под хороших приятелей.

— Вы слыхали о «заповедниках», лорд? — монах, сидевший с правого края, и таким образом, закрывавший своим телом Харлана на случай обстрела и нападения, повернул голову к собеседнику. — В американском секторе уже давно провели учет древних разрушенных городов и выделили охрану на каждый из них. Европейцы только лет десять как спохватились и тоже стали вливать большие деньги в сохранение последних артефактов старой Земли. Но всех интересуют, что же находится за пределами контролируемых территорий.

— Так кто мешает им исследовать их? — усмехнулся Харлан.

— Вы, — спокойно ответил монах. — Точнее, не именно вы, а ваши территориальные претензии. Каждый клан считает своим долгом не допустить к изучению брошенных земель научные экспедиции. За сто с лишним лет здесь нашли свою смерть несколько тысяч добровольцев, рейнджеров, воинов и научных работников. Данные точны. Я бы мог щегольнуть знанием списков, но не буду этого делать. Вы и так сами все знаете.

— Все точно, — кивнул Свисток. — Кланы никогда не дадут территориалам проникнуть вглубь наших земель. Мы прекрасно осознаем всю опасность ползучего продвижения дальше на запад. Хочу напомнить, господин монах, что в случае нападения на одну из Семей, мы все обязаны по договору прийти на помощь.

— А как же взаимные претензии?

— Так они всегда были, — пожал плечами лорд. — Жить в одной норе и не загрызть пару конкурентов? Такова реальность. Лично я, не буду скрывать, раз в пять лет сгрызаю слишком оперившегося и наглого соседа. Зачем? Чтобы он меня раньше не достал.

Эрика ощутимо вздрогнула от слов лорда, и Харлан с удивлением посмотрел на нее. Впрочем, разговаривать с девушкой он не собирался. Монах привлекал его куда больше.

— И так будет всегда, — добавил Свисток. — Ордену наше копошение совсем не нужно, правильно? Однако я не уверен, что иерархическая верхушка не дала задание своим агентам провести картографию местности, разведать пути на запад. Вот это меня беспокоит, а не бумажные векселя Ордена.

— Смею заверить, в наших планах не стоит разведка, — монах схватился за кожаный ремешок, болтающийся над дверью. Машина в это время накренилась на повороте, и пассажиры с трудом удержали равновесие. Водитель что-то пробормотал, и чуть поддал газу.

— Но я об этом не знаю, — возразил лорд. — Что вам нужно на западе? Поиск «заповедников»? Или нечто другое? Если информация о нахождении древних развалин достигнет ушей секторальных правительств — мы получим войну и проиграем ее гарантированно.

— Значит, за межой что-то есть?

— Ничего там нет, — отрезал Свисток. — Равнины на северо-западе, потом болота. Если идти прямо — лесостепи. Южнее — очень много рек и озер, почти непроходимые места с постепенным выходом к гористой местности. Мои люди несколько раз пытались провести долговременную разведку, но из десяти человек вернулись лишь трое. Морфы, морфы… Кругом одни твари. А где-то в горах, по слухам одичавших беглецов, скрываются некроманты. Кстати…, — оживился лорд. — Они же маги, и значит, проходили инициацию в Ордене?

— К сожалению, вы можете быть правы, господин Харлан, — нехотя сознался монах.

— Почему вы так сказали, Симон? Могу быть прав… А могу — и не быть?

— Не все одаренные прошли инициацию с помощью иерархов Ордена. Кое-кто испугался своего Дара и не стал просить помощь у профессионалов. Как итог: бродячие чародеи на дорогах цивилизованного мира, объединенные кланы отверженных, вроде тех, кто сидит в горах.

— А некроманты? — не унимался лорд. — Как они могли получить знания по оживлению трупов, созданию зомби? Скажете, тоже неконтролируемый Дар?

— Они — очень большая проблема Ордена, — сознался Симон и вздохнул. — Но мы говорим не о них. Что же дальше, уважаемый Харлан? Ваши люди дошли до океана?

Лорд рассмеялся. Эрика, сжавшаяся в своем углу, чувствовала, как ходят от смеха его плечи. Что он нашел смешного в вопросе славного и доброго монаха?

— Вы ищете Оазис! — чуть ли не с торжеством человека, поймавшего на лжи своего собеседника. — Ну, теперь понятно, почему с вами всего лишь трое пройдох, а не целая армия бездельников и горлопанов! Хотите получить лавры первооткрывателей заколдованного города?

— Почему заколдованного? — неожиданно для себя спросила Эрика. Она ведь тоже слышала сказки про счастливых жителей Оазиса, про то, как им не приходится бороться ежедневно за свою жизнь, отбиваясь от кошмарных тварей, или искать пропитание в лесу или в поле. Если честно, всего раза три, не больше. И считала рассказы про таинственный город легендой. И даже испытала разочарование, когда лорд раскрыл тайну маленького отряда.

— Да потому, девочка моя, что Оазис существует только в воспаленных мозгах идиотов, сидящих в мягких креслах! — усмехнулся Свисток. — Они думают, что после «божьего суда» на Земле остались места, сохранившие быт, традиции и технологии прошлого! Нет такого места! Может, когда-то и существовал, но сейчас я не поставлю даже две золотые монеты на Оазис.

— И все же? — выслушав тираду главы клана, монах повернулся всем телом к лорду. — Ваше мнение, господин Харлан? Если отбросить все предположения, домыслы и субъективизм?

— Там что-то есть, — немного помолчав, ответил лорд и поморщился, когда водитель неосторожно въехал в какую-то рытвину на дороге. — Не развалины городов, не бродяги-людоеды… Оазис ли это? Не думаю. Мои охотники углублялись в Дикие земли на пятьсот миль. Не уверен точно, что так, но… Этого было достаточно, чтобы понять о существующих там порядках, о населении, о тварях… Так вот, некие странности присутствовали. На горизонте частенько появлялись странные темные предметы, летающие по небу, но за неимением подзорных труб невозможно было рассмотреть, что этот такое. Но не тучи, не облака. Нечто крупное, но насколько — не знаем. По ночам небо на западе освещалось розоватым сиянием. Опять же — при отсутствии грозового фронта.

— Хм, уже интересно, — оживился монах и надолго замолчал, поглядывая в окошко.

Унылый пейзаж в виде холмистой равнины, поросшей невысоким леском, сменился возделанными полями. По дороге стали попадаться лошади, тянущие телеги с каким-то товаром, накрытым плотной дерюгой. Кто-то ехал навстречу автомобилю, а кого-то водитель с сердитым нажатием на сигнальную кнопку обгонял, не желая тащиться следом за медленным гужевым транспортом.

Гринхилл поэтому так и назывался, что стоял на большом зеленом холме, а вернее, на двух холмах. Просто они были сросшимися, и неширокая ложбина между ними не показалась строителям каким-то препятствием. Ложбину использовали для слива дождевых вод, и благодаря этому в столице всегда было сухо.