«В избах он не нужен», — строго посмотрев на меня, ответил Воу и отошёл к шкафу, чтобы закрыть дверцы.

Это почему это? Тебе хорошо говорить, небось, сам-то мясо тут жареное каждый день на обед и ужин жуёшь, я там уже все пальчики себе покоцала от постоянной чистки картошки. И, между прочим, рыбу я тоже для всех, получается, чистила в прошлый раз, а вы даже спасибо не сказали. Жадины! Вот, научусь языку, я тебе всё выскажу! А пока радуйся, что можешь от меня просто отмахнуться и не слушать.

Чего ты отвернулся-то? — А! Понятно.

В комнату, забыв стянуть с себя какие-то обмотки, служившие ему вместо обуви, вбежал Отэ и тут же кинулся за стол. Потрясающая быстрота, а голод пострашнее моего. Точно бы на запах бежал.

Следом за ним нарисовалась русалица, как обычно вся из себя: сегодняшняя рубаха на ней была короче предыдущей (У, стервь!). Мы с ней презрительно смерили друг друга взглядами, фыркнули одновременно и расселись по разным сторонам стола. Кижум предпочёл на это никак не реагировать, а вот Отэ весь подобрался из-за русалицы, милота.

Обед прошёл тихо. Блюдами я осталась вполне довольна, несмотря на то, что буквально только час назад в одну счастливую морду слямзала рыбину и баночку варенья, но от мяса отказаться не смогла, даже и варёного.

И плевать мне, что эта мальвина дрищеватая о моём аппетите думает: не нравится, не смотри!

«А ты на неё не пялься! На меня смотри!» — зыркнув, в сторону Халка приказала я. Вслух-то ему это повторить боязно, а хочется. Ситуация между нами прямо скажем не фонтан, ничего не понятно. И объяснять никто не собирается, изверги.

Одно счастье — наелась, и голова вроде бы больше не болит.

Когда обед закончился, Воу с Кижумом в две пары рук (форкошу я их пририсовала мысленно) сноровисто всё покидали обратно в шкаф. Я даже ойкнуть не успела, а уже всё куда-то подевалось.

Очертенеть какой сервис! Они ж туда и грязные ложки кинули. Что за магическая золушка их там потом мыть будет? Уж не держат ли они для этих целей с той стороны шкафчика десяток рабынь-попаданок? Мне бы не хотелось. Хотя, за такую вкусноту можно и поработать.

Пока я рот от удивления открывала, народ из-за стола успел подняться. Лохмач, по-быстрому со всеми раскланявшись, крикнув что-то Халку, куда-то спешно улепётал, русалица отошла к дивану и, демонстративно не глядя в мою сторону, принялась раскладывать у себя на коленях какой-то металлический сундучок.

Мне, конечно же, тут же жуть как стало интересно что же у неё там, но подойти означало бы признать перед ней превосходство, а на это я была неготова ни за какие коврижки.

И чёрт с тобой! Неинтересно мне, что это за флакончики да таблеточки. «Колёса», наверное, ваши какие-нибудь. Перетёртая веточка можжевельника, с которой тебя колбасит на твоём болоте. Во-во, занюхни, может, отпустит, истерить будешь поменьше.

Отвернувшись от неё, я уже хотела поинтересоваться у Халка когда пойдём домой, как он вместе с форкошем взяли меня в оборот, утянув заниматься изучением языка. Вот тебе и раз!

Я-то думала, что теперь, когда узнала как тут всё круто и волшебно, точно найдётся способ меня экстренно осчастливить возможностью говорить на всех возможных языках: хоть с птичками, хоть с гамадрилами, а тут такой вот облом. Значит, косу мне вырастить и перекрасить — это раз плюнуть, а учить язык надо непременно зубрёжкой.

Изверги!

Да делать нечего, пришлось подчиниться. Происходило это так: сначала Халк показывал какое-то действо или предмет, потом я называла его вслух, представляла закрытыми глазами, а потом мне уже озвучивали его название на их языке. И происходило это при строгом наблюдении Воу, который вмешивался в процесс не чаще пары раз. Уж, не знаю, зачем он вообще с нами сидел? Может, выискивал, какие скандальные подробности наших взаимоотношений с Халкушей из моей памяти, но особо не мешал.

А вот русалица хоть и всячески делала вид, что наши занятия ей собственно до лампочки, а от её взгляда у меня то и дело меж лопатками чесалось. Настырная синюшка. Я вот куда реже к ней поворачивалась, и только потому что боялась, мало ли чего этой умолишённой в голову взбредёт, высверлит во мне ещё своей голосиной дырку.

Потому-то я время от времени на неё отвлекалась. Но всё равно пропустила, как он себе цвет волос изменила! Вот так раз и всё, зелёная теперь. Неужели из-за одного из пузырёчков? И ведь ресницы стали длинней кажется, точно у бабулиной Бурёнки.

У, зараза хвостатая, нечестно действуешь! В обход идёшь, стервь!

Уф, я больше не могу. У меня уже все эти стулья и столы в голове перемешались! Сколько можно пытать?

«Хорошо, отдохни, я займусь пока другими делами», — тут же легко согласился Воу, переводя взгляд на сильно покрасивевшую русалицу, сидящую на диване с постной миной.

Упс!.. Я же не знала, что он меня всё время слушает. Мог бы и придупредить, я бы в голове прибралась слегка, подчистила свои недобрые мысли в сторону рыбёхи. Она сидит, бухает всякие флакончики, модничает, а я вся такая из себя моль бледная: из богатства только коса-то и есть теперь, и та сомнительно-русая. Я, конечно, зелёные, особенно вот такого яркого, практически фосфоресцирующего оттенка, волосы себе не захотела, но всякие разные другие цвета было бы интересно на себя примерить, особенно если это вон как быстро: глотнул и через секунду готово.

Чёрт! Она же себе и цвет глаз на зелёный поменяла!

Я тоже хочу!..

Только мой интерес никто, кажется, замечать не собирался, да и меня вообще. Воу теперь интересовала только русалица (Вот волк, а туда же, пал жертвой), а Халк тоже куда-то навострил лыжи. На меня посмотрел лишь раз, угнулся и тут же поспешил прочь, будто его кто гонит.

А я?! Мне-то что прикажете делать?! Кровопийцы!

Раз так всем назло ещё варенья слопаю. Вы у меня своей учёбой все силы вытянули, нужно чем-то пополнить, а сладенькое тут вроде как раз будет. А после, глядишь, Кижум вернётся, и мы домой потопаем. Да, дорога не близкая, снежная, нужно себя напоследок побаловать, а то в нашей избушке не назаказываешь себя всяких разносолов, всё готовить самой придётся. Я, конечно, ещё Халку рассольник должна, и сделаю, непременно, но ведь не прямо сейчас.

В этот раз я из шкафа вытянула банку побольше и уже малиновое, не перекрученное. М-м-м… Получается всё лучше и лучше. И на вкус всё отличное. Настроение враз начинает повышаться.

А если бы с учёбой у меня было бы получше, и совсем стало бы хорошо. А так прошлись всего по два раза вразброд и уже запарилась, виски совсем стянуло. Разве ж так запомнишь?

Я скучающе обвела обстановку взглядом, старательно вспоминая хоть что-то из уже заучиваемого, не забывая при этом налегать на варенье, и внезапно осознала, что многие из предметов могу назвать как на родном языке, так и на чужом. Вот чёрт! Зелье их мне что ли ещё и извилинки подзакрутило? Вот это память скакнула!

Чёрт, ребята, да вы тут реально жируете со своей магией. У вас, небось, и войн нет, не из-за чего, кому надо — магия мозг вправит, или обеспечит, чем нужно. Конечно, чего переживать, вы тут сами все маги, как на подбор. Колдуй бабка, колдуй дед… Я-то думала, только Халк может предметы силой мысли двигать, а теперь вижу, что это чертовщина у них, как вирус, прилипает ко всем. Могла бы догадаться, ведь видала уже, как Воу запускает железки в небо.

Может, и я так уже тоже могу? Чем чёрт не шутит, в конце концов, по законам попадания мне тоже магия должна обломиться. По сути, я среди них должна оказаться самой крутой и мочить неприятелей направо и налево, прямо, как Рембо или Терминатор, но так как в этом мире с интригами, принцами и врагами явно недостаток, то на что-то стоящее рассчитывать мне особо не стоит, наверное. А вот телекинез вполне так подходяще.

И время, подходящее для эксперимента, никого кроме меня в комнате нет, значит, засмеять не смогут. Так что, меньше слов — больше дела! На чём бы мне попробовать? А не важно. Вот хоть ложка есть, на ней и потренируюсь. Так-с, посмотрим. Она ещё немного сладкая, но я ж её руками щупать не буду, значит, сойдёт, а то умывальник искать лень.