Сегодня не было и речи о прогулках по окрестностям Хогвартса. С наступлением февраля, погода резко испортилась. При всем желании можно было бы запросто увязнуть в глубоких сугробах, спеша на деловую встречу или свидание.

С угрюмых неприветливых туч шел снег, раздуваемый резкими порывами ветра, который постепенно усиливался, превращаясь в снежную бурю и создавая иллюзию плотного тумана. Но Крауча это отнюдь не останавливало, он слышал, как Дамблдор во время завтрака предостерегал студентов не высовываться без видимой нужды на улицу, но сам не собирался следовать этим указаниям.

Проснувшись, он уже знал, где ее искать. Потихоньку выскользнув из Большого Зала, Барти вышел в холл и через пару минут оказался во дворе. Выйдя на опушку Запретного Леса, он твердо двинулся вперед. Над его головой почти тут же сомкнулись верхушки деревьев. Звенящая тишина непривычно давила на Барти, как будто весь мир вокруг него отмер, спрятавшись в пелене снега. Выпитое накануне Оборотное уже переставало действовать, но ему было все равно. Эту роль он играл каждый день, а сейчас ему хотелось быть именно собой. Почувствовав приближение трансформации, Крауч скривился, опустившись на землю. Его лицо вновь стало гладким и бледным, а глаза приобрели свой привычный серо-голубой цвет. С трудом поднявшись на ноги, он ринулся в гущу леса, выкрикивая имя Элен.

Дойдя до очередного дерева, Крауч внезапно увидел знакомую голубую мантию. Его сердце куда-то ухнуло вниз и он резко осел на снег рядом с ней. Элен походила на ледяную статую, а под ее волосами медленно растекалась кровь, окрашивая снег вокруг.

- Нет!!! — из груди Барти вырвался отчаянный крик и в глазах потемнело. — Не бросай меня, Дюалье, слышишь? Ты будешь жить, не поступай так со мной! Ты нужна мне, нужна! — мужчина обхватил ее за талию, крепко прижав к своей груди. — Прости меня, девочка, — он судорожно поцеловал ее в макушку, — я не хотел.

Собрав в кулак все силы, Крауч осторожно поднял девушку на руки, бережно поддерживая ей голову.

Возвращаться в замок Барти хотелось меньше всего, он был не в состоянии сейчас кого-то видеть. Ему хотелось только одного: побыть наедине с Элен и никогда ее больше никуда не отпускать. Если бы можно было все исправить. В помутневшем сознании неожиданно всплыл остров матери, такой одновременно далекий, уютный и родной. Барти никогда бы не смог забыть о такой красоте. Снега практически никогда не было, словно на острове сохранялся другой климат, отличный от холодной Англии. В то время, как Лондон буквально утопал в снегах, на острове стояли теплые дни, и у Краучей не раз мелькала мысль, что они попали в какую-нибудь тропическую страну, разве что пальм не хватало.

- Только дорогой тебе человек сможет побывать в этом месте, — говорила, ему Мелани, ласково улыбнувшись. — Это место словно создано для двух любящих сердец.

- Все будет в порядке, Элен, — шепнул ей мужчина.

Крепче прижав Дюалье к себе, он закрыл глаза, ясно и четко представив остров, и крутанулся на месте, оставляя за собой черную дымку.

Крауч стоически перенес особенности трансгрессии, приспособившись к этому нехитрому способу закрывать глаза, когда его начинало закручивать в темном вихре. Через считанные секунды, они оказались на месте. Это уже не был Хогвартс. Как же давно он здесь был. Время словно остановилось прямо у него на глазах. Все такой же величественный, не похожий ни на что другое, остров Джиллинг, словно вновь звал Барти в прошлое, не хватало только матери.

Девушка не подавала признаков жизни, шанс выжить у нее был минимальным.

«Нет, я не буду об этом думать, иначе я сойду с ума!» — пронеслось у Барти в голове.

Раньше он не замечал, насколько она была ему дорога, а теперь, когда она была на грани жизни и смерти, ощущал это с новым приливом чувств и эмоций. Повернув голову налево, Барти наткнулся взглядом на небольшой домик, расположенный между двух скал.

Сколько же лет прошло, а дом нисколько не изменился. Только сейчас он вспомнил, что мать наложила на него в свое время специальные чары. Жаль, что Дюалье ничего этого не видит.

Открыв дверь заклинанием, он вошел в одну из комнат, бережно уложив Элен на широкую дубовую кровать возле окна.

- Оживи! — негромко произнес мужчина, направив палочку на девушку.

Дюалье слабо пошевелилась, но он видел, что это давалось ей с трудом.

Склонившись над ней, он вновь ее обнял, словно хотел согреть, и в это же самое мгновение девушка открыла глаза. Следы слез отчетливо виднелись на бледных щеках Элен. Увидев Крауча, она сделала попытку улыбнуться, но тут же скривилась от острой боли в висках.

- Барти, — прошептала она, протянув к нему свои руки.

- Я здесь, малышка, — Крауч подвинулся к ней поближе, заботливо поправляя ей подушку. — Я так боялся за тебя, я думал, что ты...

Приложив палец к его губам, Элен ласково обняла Барти, чувствуя, как он порывисто стиснул ее в своих объятиях.

- Прости меня, Элен, прости, моя девочка, — прошептал он.

- И ты меня прости, я не должна была так говорить.

- Все в порядке, солнышко, — Крауч нежно улыбнулся девушке, поцеловав ее в макушку. — Каким же я был дураком, прости, что так себя вел. Тогда, в кабинете Грюма, ты сказала правду, Элен, — тихо воскликнул Крауч, положив ее голову на свое плечо. — До сегодняшнего дня я не осознавал, как люблю тебя, люблю с тех пор, как ты пришла из Ордена.

- Но... — начала было Элен. — Кто бы мог подумать, что это всего лишь твоя маска! Ты был таким злым и неприступным, мне каждый раз казалось, что ты меня ненавидишь.

Барти грустно усмехнулся.

- Я хотел так думать, что ненавижу, каждый раз я боролся с собой, считая, что если буду с тобой груб и зол, то оттолкну тебя, вызвав в тебе ответную ненависть ко мне. Но мое сердце всегда было с тобой, как только я впервые тебя увидел в Хогвартсе. Тогда же мне пришлось молчать, разве кто-нибудь мог полюбить такого, как я!

- Глупый, — прошептала Дюалье, почувствовав как под ее веками предательски начало жечь. — Я люблю тебя, и всегда буду любить, всегда. Если бы ты знал, сколько значишь для меня. Каждый раз ты оказывался рядом, когда мне нужна была помощь, становясь мне таким родным и одновременно далеким.

Девушка неосознанно потянулась к нему, крепко поцеловав в губы, чувствуя, как Барти разомкнул свои губы ей навстречу, отвечая на ее порыв взаимностью.

Крауч чувствовал, что не мог больше сдерживаться, ее губы невольно манили его к себе. Дерзко прильнув к ее устам, он настойчиво стянул с нее блузку одним движением, от чего Дюалье бросило в жар. Его поцелуй был долгим, страстным и таким настойчивым, словно Крауч желал выпить ее до дна. Элен согнула ноги в коленях, желанно маня его к себе. Мужчина опустился на нее, попутно избавляя от одежды, такой ненужной сейчас.

Склонившись над ней, он вновь накрыл ее губы своими. Руки Дюалье обхватили его талию, скользя все ниже и ниже по его спине. На какие-то доли секунд она едва ли не вскрикнула, впившись ногтями в него, почувствовав боль внизу живота. Облизнув пересохшие губы, она запустила руки в его волосы. Боль вскоре исчезла, уступив место блаженству. Тело Элен выгибалось в его жарких объятиях, их губы снова искали друг друга. Ласково и осторожно двигаясь внутри нее, Крауч заходил все глубже и глубже, лаская ее шею, плечи и грудь, бросаясь вместе с Дюалье навстречу неистовому жаркому пламени.

- Еще, еще! — кричала она, извиваясь под мужчиной. Ее сердце учащенно забилось, в глазах появился лихорадочный блеск. Она чувствовала его страстное тело и льнула к нему, сливаясь с ним в единое целое. Мир, казалось, замер и, не было в нем никого. Только она и Барти.

Прижавшись к Элен покрепче, Барти не смог сдержать своей нежной и счастливой улыбки. Каждую ночь она приходила к нему во сне, но он был абсолютно далек от мысли, что его сны реализуются в жизни. Слишком призрачными казались Краучу его надежды. Еще бы совсем немного, и он мог бы навсегда потерять свое счастье, упиваясь навязанной ему ролью в мире Волдеморта.