— Маша, ты что удумала? — пока все были заняты приготовлениями, Святояр решил вволю на меня пошипеть.

— Воевода, будь любезен, более развернуто формулируй вопрос, — да-да, я все помню и не намерена делать вид, что уважаю руководителя нашего сказочного похода в Кощеево царство.

— Ты зачем с Кощеем заигрываешь и во всем ему потакаешь? — выговаривал мне боярин.

Хм, потакала я вчера, чувственно, неспешно и вовсе не дохлику. Тут и поинтереснее мужчины встречаются, — искренне улыбалась я своим мыслям. А с Кощеем я вынужденно вежлива, а куда мне, бедной, деваться, если он такой сильный и страшный?!

— Святояр, ты предлагаешь мне вступить с ним в конфронтацию? — уточнила я, на что получила одобрение в виде кивка головой. — То есть вступить в конфликт с главой целого государства, в гостях у которого находится мой четырехлетний сын, а если быть точной, то в заложниках? — моя формулировка боярину явно не понравилась.

— Все не так серьезно, как может показаться на первый взгляд! — пытался уговорить меня воевода.

— Святояр, если ты такой смелый и решительный, тогда начинай первым, тем более, твоя мама тоже находится в полоне у Бессмертного, — напомнила я. — Так что мы с тобой в одинаковом положении!

Ответом мне было тихое рычание и злой взгляд, не суливший ничего хорошего. Святояр резко развернулся и пошагал от меня прочь вдоль берега.

Как я смогла заметить, все мужчины избегали ивовых зарослей, в которых, судя по веселым крикам, активно барахтались наши пенсионерки.

— Маша, чего ты по берегу слоняешься? Иди к нам! — разнесся над озером зычный голос Яги.

— Зачем? — зайдя ступнями в воду, спросила я.

— Чтобы преобразиться и быть для суженого самой красивой! — удивилась моему вопросу Янина.

— Думаете, в этом есть необходимость? — спросила я, при этом чуть приподняла подол платья, чтобы не замочить.

— Так ты же для него самой-самой красивой будешь! — послышался слегка раздражённый от моей несусветной глупости голос Яги.

— А надолго? — мой скептицизм убедил всех в необходимости задуматься над гарантиями.

Мне вспомнилось, как одна знакомая моей мамы рассказывала, о своем походе к пластическому хирургу, который ее консультировал о круговой подтяжке лица: операция, месяц в бинтах, шесть месяцев сходит отечность, желанный эффект держится еще шесть месяцев, а затем, для сохранения результата нужна новая операция. Сомнительное счастье так мучиться, чтобы омолодиться только на полгода.

— Кощей?!! — послышались два испуганно-пищащих женских голоса из ивовых кустов.

— Известно, что озеро награждает красотой согласно вкусу суженого или суженой, а потом внешность с возрастом медленно начинает увядать, — пояснил злыдень, внимательно следя за моей реакцией.

— Значит, я не останусь красавицей на веки вечные? — в голосе бабы Янины слышалась обида.

— На веки вечные не получится, максимум лет на сто пятьдесят, не больше! — терпеливо объяснял Кощей.

Надо же! А по голосу и не скажешь, что бледненький издевательски посмеивался над пенсионерками.

— Ну, тогда еще ничего, жить можно, — приободрила Яга сестру. — А через сто пятьдесят лет мы опять к Бессмертному в гости напросимся и вновь здесь искупаемся!

Вот такой вот бесхитростный план по омоложению озвучили прямолинейные интриганки. От их наглости брови бледненького уже не в первый раз поползли вверх. Так что, я, уже не скрываясь, подхихикивала над ним. Он заметил мое настроение, залихватски мне подмигнул, отчего у меня задрожали ноги, и я покачнулась, рискуя упасть в воду. Но обошлось, а Кощей продолжал с явным удовольствием препираться с седенькими купальщицами:

— А как вы думаете, вашей обновленной красоты надолго хватит суженым?

За кустами затихли всплески воды:

— Это что ты, Кощеюшка, нам сказать хочешь?

— Хочу сказать, что одной красотой любовь не завоюешь, а тем более, не удержишь! — снисходительно ответил бледнолицый.

— Ох, государь ты наш злопамятный, ума, опыта да житейской мудрости у нас полное лукошко, аж через край пересыпается! — посмеялась над злыднем баба Яга.

— Нам только молодого румянца, да прямой осаночки не хватает, да еще, чтоб волос черен, без сединок, был, да кожа белая, гладкая, да и так по мелочи: тут прибавить, тут взбить, тут припудрить, тут закучерявить, — давясь смехом добавила баба Янина.

— Машенька, а ты что ж купаться отказываешься? — посмотрел на меня бледнолицый, при этом чинно прогуливаясь по бережку на значительном расстоянии от воды.

— Да понимаете, многоуважаемый Кощей, — начала я под насмешливые фырканья старых перечниц: — Меня мои суженые уверяли, что я прекрасна такая, какая есть. Боюсь удачу спугнуть, — кивая на троицу богатырей, с важным видом обходивших скалу, нависающую над озером.

Богатыри скосили на меня взгляды, в которых откровенно читался немой укор, мол, если есть такая возможность, то почему же нужно из-за глупого бабьего упрямства ее упускать, а не окунуться с головой в озеро, и для надежности сделать это раза три-четыре. Но я профессионально проигнорировала эти взгляды, списав их на свое плохое зрение, мол, скала довольно далеко, мне все померещилось. Не могли мои бравые защитники на такую гадость, как изменение внешности намекать, ведь любят безмерно и самоотверженно! Даже ради меня, но по приказу царя-батюшки отправились в самое кощеево логово! А так, я для них самая красивая и без этой заповедной лужицы. Самовнушение — это сила!

— А почему Вы, Кощей Бессмертный, не окунетесь? Нет желания суженую покорить? — перевела я стрелки на бледненького.

— Так красотой девичье сердце покорить — не велик труд! — прохрипел страшилка. — А вот, если она меня полюбит за ум да доброту, то не будет ей цены!

Мда, у мужика нет шансов! Это ж где он такую бесстрашную найдет, что она перед падением от страха в обморок успеет разглядеть, оценить и, главное, восхититься его умом и добротой? Точно! Его суженая слепая!

— Да, твое дело — труба, милок! — как всегда бестактно заявила баба Яга, пакостно хихикая.

— Ты ж у нас самый страшный и ужасный колдун среди всех соседних государств, — подлила масла в огонь баба Янина. — Тебе, чтобы девкино внимание да расположение завоевать, ее сначала выкрасть нужно, а потом, либо запугать, либо подкупить, либо колдовством обмануть.

Седенькая интриганка не щадила мужского самолюбия, кроша его соломкой.

— Подкуп! — воодушевился бледненький. — Какая интересная идея!

— ААААА!!! — послышался откуда-то сверху мужской истошный крик.

Я, не помня себя, метнулась к детям, Серый был уже подле них, и искал источник звука.

— Ваня, Иста на берег! Серый, остаешься рядом с детьми, глаз не сводить! — скомандовала я.

— Я — волк, а не сторожевая собака! — огрызнулся волчара.

— Хвост купирую! — пошла я во все тяжкие.

И тут со скалы полетело тело, махая руками и ногами, на голове была какая-то тряпка. На падающем разглядела только штаны и рубаху, поэтому определить, кто это свалился — было проблематично. Правда, страдалец тщательно драл глотку во время полета, причем так жалостливо, что сердце кровью обливалось. Наконец, фееричный полет закончился, и «Икар» в косоворотке славно булькнул в озеро, завершив прыжок многочисленными брызгами.

— Ну, и кому там неймется? — послышался недовольный голос Яги. — Кто посмел нарушить такую идиллию? — бабуська лениво негодовала.

— Пока неизвестно, — ответил за всех Серый, помогавший детям обсушиться и одеться.

У хищника проглядывался явный талант к отцовству. А в это время горе-ныряльщик показался на поверхности и забарахтался, неуклюже лупя руками по воде, он неумело пытался стащить тряпку с головы и при этом продолжал орать. Судя по суетливым движениям, мокрый «Икар» плавать не умел совершенно.

Я глянула на Кощея и его сопровождающих, они стояли на бережку и флегматично наблюдали за происходившим утоплением. Быстро пробежалась глазами по побережью и скалам, мною были опознаны охранники, вельможи, Кощей, Тихон, Любомир, Святояр. Елисей! Царенка нигде не было. Глаза метнулись к утопающему, и точно, над водой взметнулись знакомые сафьяновые сапоги.