Литмир - Электронная Библиотека
A
A

Брегон стоял прямо и срывал искореженный наруч. Дзинь. Часть доспеха упала в траву. Он поднял голову и прошипел:

— Как долго ты будешь бегать от вечности, друг? Сколько надеешься ускользать от Последних Врат? Надумал прятаться от Арвы Антре до конца времен? — Он зло усмехнулся. — На тебя жалко смотреть. Ты умираешь. Хватит сопротивляться! Уйди достойно! Как шерл короля! Поклонись мне, признай своим королем и я отпущу тебя на покой, — он милостиво махнул Вутуларом, — даю слово, Габриэл.

Парень наощупь отыскал потерянный клинок, сжал рукоять и начал подниматься. Оборванную рубаху продувал свирепый ветер побережья, шелковые лоскуты гулко хлопали по мускулам, светящимся лунным светом.

Брегон топнул с досады. Когда, черт возьми, его одолеют усталость и боль?

Изгнанник разогнул онемевшую спину и выпрямился. Он имел гордый, бесстрашный вид воина, готовившегося вознестись и предстать пред взором Иссиль. Чуть слышно его губы шепнули:

— Был только один правитель, которого я признавал. Ты его убил.

Самообладание темноэльфийского короля дало течь — он взревел, кидаясь в атаку.

Безмолвные наблюдатели вздохнули со стен. Дети Сумерек едва не стонали, ибо знали — на их глазах разворачивалось ни что иное, как битва претендентов за право владеть троном Эр-Морвэна. Детям Рассвета было невдомек, что поединок на арене — не просто схватка двух давних врагов из рода первых королей, а нечто большее. Лишь позже они узнали ее истинный смысл. А пока…

Брегон свирепо наступал, нанося легкие болезненные удары. Габриэл отбивался, передвигаясь с удивительными легкостью и проворством. Каждое его движение было полно грации и мастерства, однако ни от кого не укрылось — он на пределе своих возможностей.

Король ускорялся. Изгнанник глухо шипел, получая уколы в плечо, порезы в предплечья и руки, удары под колени и в босые ступни. Хлопавшая рубаха сбивала и оглушала его. Откатившись от противника, он рывком сорвал халлийский шелк, оставшись в одних брюках, перетянутый широким серебристым поясом. Острый звон слева сообщил ему — летит меч короля. И выбросил клинок. Раздался звон и безымянный клинок разлетелся. Все что от него осталось — рукоять с обломком лезвия. Осколки хрусталем осыпались на доски.

Брегон не медлил и кинулся подобно большой ядовитой змее. По ушам Габриэла скрежетнул шелест пенных волн и… бросок врага — он отклонил левое плечо в узорной татуировке, но запоздал. Вутулар вошел ему строго под ребра. Сумеречный воин поперхнулся воздухом и по твердым кубикам пресса потекла горячая кровь. Сердце заколотилось, выбивая предсмертный ритм. Со стен сорвался взрыв стонов, всхлипов и криков.

В лицо ударило дыханье Брегона:

— Вот и все.

Он не позволил поверженному сопернику упасть. Подхватив в раз ослабевшего «друга», король плавно опустил его на доски, опускаясь следом с торжествующей улыбкой на темных губах.

— Одна неудача — ничто, — коварно шептал он, — я найду Неугасимую Звезду. С тобой или без тебя. Я ее найду.

Брегон вырвал меч из грудины Габриэла — брызнувшая эльфийская кровь потекла по полированным доскам из альхенской древесины — и съязвил:

— Увидишь Теобальда, передай ему от меня поклон.

Хватая воздух, Габриэл приподнял сведенную судорогой левую руку и сорвал с лица повязку. Правой — нащупал на поясе короля драгоценный кинжал и с усилием разомкнул веки. Воспалившиеся, полуослепшие глаза цвета ясного неба напряженно всмотрелись в восковое лицо противника.

— Ты… видишь меня? — Пробормотал Брегон в растерянности и хотел добавить «этого не может быть, Тени Запада ослепили тебя», но захрипел. Вместо слов из королевского рта брызнула кровавая пена.

Рука Габриэла безвольно соскользнула к земле — из шеи Его Величества торчала рукоять из белого золота, украшенная гербом дракона и змеи. Брегон содрогнулся и потянулся к кинжалу, но тот прочно засел в его тонкой, благородной шее. Черные глаза правителя затуманились — оружие, которым он совсем недавно украл жизнь своего отца, низринуло его в темноту. Медленно отклонившись, он завалился на доски грудой сверкающего серебра и затих.

С западного края донесся пронзительный вскрик. Вопил его верный слуга Сэт. Предчувствуя назревающую свару, он кинулся в темноту, вскочил в седло королевского кохейлана и умчал в темноту.

Грохнули городские ворота — из Гелиополя высыпали воины.

Одни орали:

— Прикройте маршала щитами!

Другие:

— В бой!

Со стен прыснула туча стрел. Загремели клинки и щиты. Строй Брегоновых гвардейцев сшибся с легкой пехотой Сирилла и светлыми эльфами Хегельдера.

Габриэл не слышал. Упав на арену, он узрел неземную прелесть сияющего Созвездия Льва и его сердце остановилось.

… Однажды, он уже шел этой дорогой в никуда (полгода назад — после жестокого побоища в Мертвом лесу Стих Оргул) и в тот раз ему удалось ускользнуть от забвения вечной весны Арвы Антре. В этот — вряд ли получится.

Вокруг царила мрачная тишина; темнели стены в неясных символах; в треногах безучастно мигали факелы; кое-где просвечивали мертвые стволы иссохшихся берез, под ногами сверкали скользкие плиты. На душе было невыносимо тяжело, в застывшем сердце — пустота и печаль, эхо шагов причиняло физическую муку. Наконец, впереди проступили очертания Последних Врат. Габриэл внимательнее всмотрелся в их облик и поразился невообразимой древности и величественности этих створ. За Эпохи они слиняли, потеряли краски и покрылись плотным слоем паутины. Заметная трещина, начинавшаяся у вершины, зигзагом черкала их металл и терялась в сумрачных плитах холодного пола.

Створы дрогнули и с ужасающим лязгом стали отворяться. Ослепительный свет облил эльфа горным водопадом, пьянящие ароматы цветов и трав вскружили голову. Добро пожаловать домой, Дитя Сумерек…

И вдруг окружающие очертания смазались, метнулись вдаль, а его швырнуло в бездну бесконечного сумрака, окутанного седыми пучками зловонных дымов.

Злобный женский голос произнес:

— Здравствуй, темный принц. Здравствуй, Тот, кто будет повелевать Тенями Запада.

Слепящий блеск факела резанул по глазам. Габриэл огляделся и понял, что вернулся в сон-воспоминание, обрывок которого из его сознания вырвали дурманящие кристаллы продавца грез Лавво еще на Троллевом рынке. Он вновь его переживет.

Ужасное подземелье было подобно драконьей пасти. Ему только семь. В груди от ужаса колотится сердце. Скрученные руки за спиной сжимают два крепких воина в кольчужной броне.

Он мотнул головой, сбрасывая с глаз темную прядь.

Из темноты, пропахшей кровью, вынырнула фигура, облаченная в просторный, колыхающийся саван-накидку. Алое зарево высветило ее свинцовую бледность, угловатые черты лица, пухлые глянцевые губы. Свистнул ледяной порыв — северный ветер заиграл длинными распущенными локонами, что были черней полуночи; тряхнул тяжелый подол слепящих одежд. В одной руке она сжимала обнаженный клинок, во второй мешочек из домотканого сукна, в каких обычно хранили руны.

— Мы ждали тебя, сын Бриэлона, — хрипло молвила она и распахнула жуткие глаза, поблескивавшие смолой и темным коварством.

Черноземья? Это она приветствовала его «темным принцем» чуть раньше? Похоже на то.

Забыв о страхах, мальчик выдохнул:

— Как вы узнали, что я приду?

Ведьма тряхнула мешочком — на каменный пол посыпали округлые камушки с вырезанными по гладкой поверхности палочками и черточками.

— Руны никогда не лгут.

— Ты предсказательница? — Предположил Габриэл.

— Я — Руга Мифиста. Вещунья королевы Валиенты.

— Валиенты Паучий Яд? — Прошипел мальчишка и дернулся в стальных перчатках воинов. Любой здравомыслящий житель равнины Трион знал — попасть в сети королевы ведьм или ее прислужниц — верная и мучительная смерть.

Повеяло холодком и сыростью. Красное пламя затрепетало и по стенам с потолком, затянутым коврами клыкастых сталактитов, метнулся ураган теней. Ведьма визгливо рассмеялась, подтверждая правоту ребенка.

177
{"b":"663492","o":1}