— Мы… это прекратим. Больше никогда…

Уния дёрнулась, вывернувшись.

— Никогда, — тихо проговорила она. — Как, интересно, ты это прекратишь, Чёрный Мечник?!

Я вздрогнул, видимо, настолько явно, что девушка обернулась ко мне.

— Да, я знаю, кто ты. У Робина составлено на тебя досье. Я прочла. Только здесь, Кирито, нет добренького Хитклиффа с непонятным кодексом чести. Никто тебе не собирается предлагать поединок с отключённым бессмертием. И ты не знаешь ничего! Ничего!

— Хватит уже истерик! — раздался мрачный голос, и тени забегали по замковым сводам. Мой старший брат стоял рядом, и вся теплота и сердечность улетучились с его лица. Через мгновение оно смягчилось, но тени какого-то мрачного прошлого ещё остались.

— Любые раны, нанесённые монстрами, теперь приносят реальную боль, и чем выше уровень монстра, тем больнее, так?

Я кивнул. Уния подавленно молчала.

— И эта мразь каким-то образом питается болью игроков.

— Возможно, урон, наносимый игрокам, и отзыв AURO служат ему тестовой средой, — добавил я, словно за соломинку хватаясь за рациональное объяснение.

— Пусть так. А наше игровое оружие способно навредить ему?

Собственно, это и был основной вопрос с самого начала. Чем убить Призрака?

Хитклифф подчинялся общим правилам Айнкрада. По крайней мере, оставался шанс, и я знал, как им воспользоваться. Оберон, подключённый к Амусфере, всего лишь обладал правами доступа администратора, но стоило их изъять, как и он превратился в обычного смертного. С Десганом всё обстояло ещё проще — всего лишь уникальное оружие и маскировка. А что же теперь?

— Когда я отбил Когтем молнию, — задумчиво начал соображать я, — то отдача разорвала щупальце в небе, за несколько сот метров от точки столкновения. Но… поможет ли делу, если мы изрубим этого спрута на куски?

— Стоит хотя бы попробовать, — зло перебила Уния. Лицо девушки было обращено к стрельчатому окну, но я мог бы поклясться, что в её глазах блестят слёзы.

— Стоит, — вздохнул я. К моему сердцу вдруг приложили холодную льдинку. Перед мысленным взором всплыл образ Атланта, вздымающегося из океанской бездны, и груз мира лёг на мои плечи. Я смотрел ему в глаза и с удивительной ясностью понимал его. Зло по ту сторону всегда выглядело и оставалось злом. Но то, ради чего я шёл в бой в донжонах Айнкрада, или на равнинах Альвхейма, или в джунглях ГанГейл разительно отличалось от Магических войн.

Ценности, которые я мог подержать, увидеть и взвесить, испытать и прочувствовать: моя собственная жизнь и жизни друзей, любовь Асуны, ненависть за погибших… Но никогда я не ощущал ответственности за всех разом. Теперь игры кончились. Я остался один на один с неведомым врагом. Сотни тысяч людей, даже не подозревающих о моём существовании. Семя Каябы, которому я дал прорасти. Сотни тысяч миров легли на мои плечи. Я вновь вздохнул.

— Сейчас мы разлогинимся, и я перескажу господину Дзюну всё, что мы видели. Он мне вколет анаболик и подключит капельницу на всякий случай. Потом я зайду и постараюсь пробиться на Срединный архипелаг. Ну а дальше…

— Ты идиот, Кирито? — сердито пробурчала Уния. Потом утвердительно кивнула: — Ты идиот. Ты и в Айнкраде вёл себя, как идиот. Я не пущу тебя одного.

— Уния, поверь мне… — начал я и упёрся взглядом в кривую улыбку Юри. Старший брат взял мою узкую ведьмачью ладонь в свою ручищу и сжал. Повинуясь алгоритмам AURO — или неизвестной мне магии — моё тело охватил жар. Льдинка у сердца мгновенно растаяла.

— Что чувствуешь? — требовательно спросил Юри.

— Тепло, — улыбнулся я.

Юри кивнул на наши сомкнутые руки.

— Клану, как боевой единице, доступны особые связи. Ресурсы крови и маны можно объединить. Это распространённый способ усилить более слабых соклан.

Уния раскрыла окно семейной почты, и я заметил, как она включила запись голосового сообщения.

— Глава Семьи Сато Уния Сато — всем членам Семьи. На время я покидаю вас. В моё отсутствие главой Семьи станет Найджел. До моего возвращения Семье не покидать пределы замковых владений. Я отправляюсь на Срединный.

Девушка повернулась и накрыла своей крошечной ладошкой наши. Её бездонные тёмно-синие глаза без слов сказали мне то, о чём обычно говорят в таких случаях, и попросили то, что обычно просят.

Осталось лишь одно слово.

Мы с братом смотрели на руки, руки двух удивительных магов этого мира и маленькую, почти детскую ладошку, лежавшую сверху. Мы молчали, но морская ведьма также знала его, это слово, рождённое в нас троих.

— Сильнейшие, — проговорила она, запечатывая наш союз.

Ведьмак с пляшущими на океанском ветру белыми волосами. Высокий, крепко сбитый маг вполне человеческого обличья, закутанный в каймановый плащ-дождевик с прорезями для рук. Между ними — крошечная фигурка морской ведьмы. Тёмно-русый поток волос поверх сине-белых квадратов семейного герба на магических доспехах.

Втроём мы стояли на пустынной каменной площадке перед Ущельем Каменных Тисков.

— Готова? — я скосил глаза на Унию.

— Как никогда, — звонкие девчоночьи нотки её голоса вибрировали от скопившейся ярости. Уния вскинула руки с зажатыми в кулаках камнями Призыва. Этот монстр стал для неё кровным врагом — это я хорошо понимал: в чём, в чём, а в кровных врагах я поднаторел. И, разрабатывая наш прорыв к убежищу Призрака, я даже не заикнулся о помощи с Айлендкипером Ущелья.

Это финальный квестовый босс, после уничтожения он никогда уже не восстановится. Уния убьёт его навсегда, сама, своими руками, и это поможет затянуть боль памяти. Я знал, что поможет.

— Аква! — голос Унии плескался звоном тысяч мечей. — Эребус! Нон санат пиродай!

С последним словом яркая искра проскочила между её рук, и вихрь молний, будто пляска безумных эквалайзеров, охватил морскую ведьму. Зелёный всех оттенков — от густо-изумрудного до облачно-салатового — горели в воздухе. Молнии волнистыми нитями потекли вниз, в океанские глубины, наполнив воду призрачным свечением.

Прошла минута.

И ещё.

И ещё.

Иногда одна из молний начинала пульсировать ярче, но Уния только презрительно дёргала уголком рта и гнала своих посланниц дальше.

Мне приходилось слышать, что Призывающий маг в момент поиска довольно сильно ощущает на себе сопротивление стихии. Вполне вероятно, что каждая из множества молниеподобных нитей несла Унии холод и тьму океанских глубин, давление миллионов тонн воды — отклики древней силы, в сравнении с которой ты — доля самой малой песчинки.

— Проснулся, — заметил Юри.

Дым в Ущелье стал гуще и, не выдерживая своей плотности, изливался наружу. В глубине слышалось ворчание и клацанье челюстей, и в дыму уже мелькали два мутных тёмно-багровых глаза. Из серого марева осторожно выглянула первая клешня. Змееподобное суставчатое тело изогнулось, заставляя щёлкающий оголовок слепо тыкаться туда-сюда. Через несколько секунд монстр обнаружил цель. Ущелье, полное смога, выплюнуло в нас десятки костяных щупалец, паукообразные жвала и шевелящиеся многопальцевые отростки. Глаза приблизились, и в дыму уже начали проступать очертания гигантского черепа.

Юри беспечно взирал на эти приготовления. Меня, в общем, тоже не особо напрягал Кипер. Просто я не хотел, чтобы труды Унии пропали даром, но если в ближайшее время никто не призовётся, придётся расчехлять Когти.

— Он уже тут, — вполголоса начал я.

— Чудовища спят на дне, — напряжённо отозвалась Уния. — Но я разбужу их.

Костяные клешни застыли в трёх метрах от нас, ожидая приказа «сверху».

— Есть.

Молнии-ниточки потухли, словно задутые язычки свечей. Все, кроме одной.

— Нашла, — девушка разговаривала, будто в сомнамбулическом бреду. — Далеко. Тайная впадина. Огромная. Как Архипелаг. Глубоко. В иле. Призыв.

Травянистая искра сорвалась с воздетой руки и канула в морскую волну.

Из Ущелья выплыла голова Хранителя, которому надоело ждать гостей внутри.