— Вех его знает, — отозвался Веслав. — Очень может быть, что это и правда не он.

Тео сделал почти молитвенный жест — «Ну, наконец-то»! Виола сделала другой жест. Он угрожал Веславу скоропостижной ринопластикой.

Алхимик скривил досадливую мину — специальное выражение лица для догадок и неподтвержденных теорий.

— Я сперва думал — Теодор как-то соприкоснулся с этим самым источником мира. В Конторе, у себя в архиве или ещё где-то — ну, тот и наделил его магией. Хорошая теория, в нее всё укладывается — позднее проявление сил, неумение ими владеть… только вот не то, что мы только что видели. Я бы скорее сказал — это похоже на мощнейшую защиту извне.

— Защиту? — переспросил Тео слабо. — Меня кто-то защищает?

— Не кто-то — что-то. Интересно бы знать — чем ты так ценен для этого источника, что бы это ни было… так ценен, что за компанию и по одному твоему жесту он защитил ещё и нас. Напомни мне покопаться в твоей памяти — что-то мне кажется, ты вспомнил ещё не всё.

Это предложение Теодора не обрадовало, хотя уже в следующий миг он просветлел:

— Постойте… но в таком случае выходит, что я всё же не аномал?

Алхимик безжалостно покачал головой — мол, извини, тебе не светит, способности мага у тебя всё-таки есть. Мрачнее архивариуса после этого стала только Виола, которая выдала на максимуме подозрений:

— Стало быть, ты на сей раз ничего не делал?

— …я просто увидел, что на нас опускается что-то белое, а потом эта несчастная выхухоль закричала, что… а я как раз хотел спросить: ее никто не видел?

— Ыгх!

В несколько секунд мы оказались на том месте, где еще недавно красовалась «мутированная выхухоль». Теперь там восседала мрачного вида жаба ядовитой нездешней окраски.

— Что бы я еще квак-нибудь согласилась помочь… — процедила жаба под стать своей окраске. — Да еще таким, квак вы…

— Вы немного изменили вид, — сообщил архивариус, наклоняясь над ней. — Собственно говоря, я не думаю, что все стало хуже… Но хоть вы-то не считаете, что это из-за меня?

Теперь это была еще и Надежда. В чистом виде. За моей спиной хихикнул Веслав.

— Эта защита ее в исходную форму перекинула, — пояснил он шепотом. — Как в самую защищенную.

Непонятно как, но до Ыгх это дошло. Винить Тео во всех грехах мира сего, наподобие Виолы, она не стала, и кокетливо пошла розовыми пятнами по зеленому фону.

— Так ты, значит, местное дарование? Скромный стихийный универсал с нетипичными глазами? Ути-пути, ты, конечно, согласишься мне помочь?

— Я… о, ну, конечно. Разумеется, если это не будет включать применение магии, поскольку я все еще стою на той позиции, что я человек.

— Не-ет, магии не надо, — и добрая жаба Ыгх зацвела розовым еще активнее. Все остальные застонали и отвернулись. Все в точности знали, что за этим последует и какая реакция возможна в ответ.

— Ты умеешь целоваться по-французски? Мм-м-м-м-мцццц…

Легкий вскрик и звук падающего тела нас не особенно отвлек от раздумий.

— Из того, что знаем об источнике мира — он активен, может действовать на дистанции, защищает придурков-архивариусов, — заявила Виола, направляясь в сторону лагеря, — Значит, существует возможность его отследить по влиянию. Если нет — готова надеть розовое платье.

— Собираешься влупить чем-нибудь по Тео и посмотреть, что получится?

— Кхм!

— Да, Эдмус прав. Ты ж всё время его лупишь. По такой логике — тебя уже должно было испепелить, как тех Сиамов.

— Ну, вряд ли этот источник с его защитой реагирует на сломанный нос, а вот если бы…

— Эй! — возопила Ыгх позади нас. — А он, что же, так и будет валяться?

— Ему не в первый раз, — отмахнулась Виола. — Эдмус, захвати жабу с собой. Она нам пригодится.

Конечно, мы подождали, пока архивариус немного придет в себя. Бросать единственную реальную связь с источником мира в бессознательном состоянии никто из нас не решился. Хотя подозреваю, что Виоле хотелось.

Уже когда наша смешанная компания подходила к черному входу на базу повстанцев, я заметила, что Йехар еще не сказал ни слова. Рыцарь, который после обнаружения Ыгх воспрянул, снова выглядел почти таким же прибитым, как после смерти своей Дамы.

— В чем дело? — я поравнялась с ним и задала вопрос так, чтобы нас никто не слышал. Это было легко: рыцарь шел последним, а глаза у него были такими невменяемыми, что к Йехару просто близко никто не отваживался соваться.

— «Саван грешника», — пробормотал Йехар, — ты ведь знаешь, кто его может использовать, Ольга?

— Профессор светлой магии? — предположила я.

Больше рыцарь не сказал ни слова.

Его уравновесила Ыгх, из которой слова теперь лились неостановимым потоком. Хуже всего было то, что жаба обожала ныть и жаловаться на свою несчастную долю, так что пятьдесят процентов из всей информации, которую она нам сообщила, и составляли, собственно, жалобы и стоны:

— Выхухоль! Нет у тебя ничего святого спирит, нет! А потом еще и «Саваном Грешника» чуть не приква-а-а-акнуло… и все это по чести моей, все по бескварыстности, а он-то даже и поцеловать бедную девушку не захотел, в обморок грохнулся! Что я — уродина такая, да?!

Виола сбежала почти сразу, не вынеся этих скорбных стенаний. Эдмус тоже наловчился было дать деру, да Йехар перехватил его за рукав, осадил грозным взглядом — и спирит остался с нами. Делить горькую юдоль.

Так и сидели вот на кухне — втроем, не считая Ыгх и архивариуса. Хотя Тео сначала не считался: он отходил от своего обморока, прикладывая к затылку пузырь со льдом. Но столь душераздирающее восклицание не оставило его равнодушным.

— Нет, конечно же нет! — Тео рванулся было встать со стула, но плюхнулся обратно, со стоном схватившись за поясницу. — Вы, словом, ваша внешность… очень оригинальна и ярка и… довольно мила…

— Среди медуз, гадюк и нетопырей ты возьмешь почетное третье место! — утешил Ыгх и Эдмус.

Жаба засопела, но продолжать дискуссию по поводу внешности не решилась.

— Это вы со всеми так? — осенило ее. — Это кто в кваманду принят — вы вот так шутите?

— Членского билета тебе еще не выдали, — осадила жабу я. — Сначала по порядку: как ты оказалась у Программиста, потом под психушкой, а потом у нас?

Глаза у жабы выпучились в два раза больше.

— Квакушки-пожалуйста. Опять?!

Ах, она ведь, кажется, уже говорила об этом… сегодня? Или вчера? Не помню, какой-то уж слишком насыщенный день. Не мешало бы опять все разложить по полочкам…

Раскладывать взялся Эдмус, и через полтора часа после его шуток, соплей Ыгх и молчаливых вздохов Йехара я пояснила, что Ыгх явилась к Программисту чтобы поинтересоваться, не знает ли он чего о местных сильных источниках магии. Подсмотрела все, что могла в его базах, наткнулась на упоминание источника мира сего — и отправилась в психушку, прояснять. В психушке на всякий случай сказала хранителю колодца, что ее послали, а кто — договорить не успели, потому что в этот момент на нее грохнулись мы.

Ужас, который Ыгх испытала, когда увидела знакомых дружинников…

— Это же никвак не описывается, что вы все сваливаетесь на меня, сваливаетесь, ловите меня, сожрать обещаете…

…не поддавался описанию: она пустилась наутек. Пошастала по базе Программиста еще несколько деньков, всё в разных обличьях. Потом решила переместиться на базу повстанцев — авось, мы интересуемся магией хоть немного больше.

— А то этот квакнутый, он же совсем не в себе, он же думает, что магия — она что-то там подрывает и разрушает…

О своих приключениях на базе Ыгх повествовала особо, но мне уже было неинтересно слушать. Я подошла к Тео, который так и замер на стуле, только пузыль со льдом держал в опущенной руке, капли водыстекали с кончиков пальцев.

— Помочь с головой?

— Что? — Тео как очнулся, посмотрел на пузырь, отложил его в сторону, слабо улыбнувшись. — Нет, просто шишка, обычно я падаю удачнее.

Усмешка была вопросительной, а тон ей не соответствовал. Как будто Тео хотел сказать мне что-то, чего никому пока еще не поверял — я приподняла брови…