— Национальное достояние! — фыркнул один. — Вызвоните Степу, пусть подбросит трижды дружинницу. Светлые перед защитой все совсем спятили, не говоря уже о делах душевных.

Ментальники. И на блок у меня нет сил. Ну, хоть объяснять не надо, что творится.

— А вы-то здесь зачем?

Один, кажется, печально знакомый мне Олеандр, молча ткнул пальцем в небо. Атмосферные чары. Ну, конечно. Каждая аномалия погоды заставляет весь «Сектор Паранойи» в панике искать в Питере и окрестностях сильного мага воды или воздуха. Враждебно настроенного.

Некоторые даже предполагают, что, судя по питерской погоде — в окрестностях орудует какой-то злонамеренный древний орден.

Залезая в подъехавшую машину и пытаясь не удивляться такой щедрости, я уловила голос второго:

— До сих пор видеть Арку в снах — это звездная болезнь?

— Это стресс, — буркнул Олеандр, которому выпала сомнительная честь просвечивать меня ментально после третьего возвращения. Ментальник обзавелся головной болью и образом Чумы Миров, который я ему все время старалась подсунуть. Кажется, теперь он побаивается пиявок.

Ладно, спасибо хоть, смотрели мои мысли поверху. Если бы они наткнулись на сенсацию, вроде любви к Повелителю Тени…

Шофер растолкал меня у подъезда, уверяя, что по ступеням его минивэн точно не полезет. Потом еще — нейтрал! — пытался уговорить меня на внеочередной сеанс целения радикулита. Как плату за провоз.

— С удовольствием, — заплетающимся языком согласилась я. — Но если у вас после моего сеанса появятся грыжа, саркома и геморрой…

Обиженный нейтрал посмотрел на мое помятое лицо и уехал, не попрощавшись и буркнув что-то вроде «Защита!».

У себя я стащила только пальто и сапоги — и сладко обнялась с подушкой на пару часов. Жаль, что только на пару: так-то я намеревалась проспать часов как минимум десять, но меня все-таки разбудили. Не пушки, не крики и не рычание чудовищных тварей, которые пришли истребить город — все это гарантированно не заставило бы меня открыть глаза.

Что-то заскреблось в мою дверь. Звук был такой, будто в замочной скважине ковыряли чем-то длинным и острым.

Я отлипла ухом от подушки, поклявшись дополнить интерьер нашего подъезда шикарными ледяными статуями тех, кто решил поживиться моими вещами среди ночи.

Как-то раз, давно, ко мне уже залезли воры, по несчастной (для них) случайности. Спутали подъезды и очень удивились, когда хозяйка оказалась не в отъезде.

Что хозяйкой квартиры окажется раздраженный первой сессией стихийник воды — они тоже не ожидали. Я тогда была зеленой студенткой, призывающей стихию вербально, да и перенервничала, так что незваных гостей буквально смыло из квартиры, а ментальники из отдела нейтралов долго зачищали память свидетелям.

А сейчас я вроде как профессионал, который вскоре готовится получить «корочки» подмастерья. И ничего, что со сна и от усталости у меня двоится в глазах. Уж как-нибудь разберусь, в какую дверь бить заморозкой.

Осторожно, на цыпочках я подкралась к собственной двери, в которую уже больше ничего не скреблось. Вот так, занять «позу холода», все будет сделано тихо. Несчастных воров закует в лед не насмерть, но вполне прилично, чтобы я успела вызвать кого-нибудь из дежурных ментальников-нейтралов.

Итак, стоя в собственном коридоре, я протерла глаза в последний раз, сфокусировала их на своей входной двери, подняла руки, становясь в привычную позу…

И остолбенела.

Из-за двери слышались голоса.

Голоса, которых сейчас никак не могло быть в Питере.

— Послушай, так же нельзя, мы же ее побеспокоим…

— А ты знаешь, что может сделать побеспокоенная женщина? Нет, вот ты знаешь? Посмотри на мое левое ухо, оно больше правого…

— Да заткнись ты! — это прошипела девушка, и сразу вслед за шипением раздался лязг железа. — Будем стучать?

— Еще как. Башкой нашего придурка, он и так полдома перебудил, да не толпитесь вы!

Ну, вот этот голос мне уже точно приснился. Стресс, нервная работа, да еще этот сеанс… Я на всякий случай ущипнула себя за руку.

Наверное, это очень-очень реалистичный сон.

— Ну… всё, — раздраженно выдали тем временем в коридоре, — сейчас… я… постучу.

И моя тяжеленная дверь распахнулась внутрь, как будто в нее ударили тараном. Кажется, даже искры высекла о вешалку для пальто. А из темного коридора до меня донеслось выразительное шипение:

— Заболела или по жизни такая? Не видела Знака?

В дверном проеме стоял тот, на кого я вчера гадала с Ипполитой.

Несколько секунд моим открытым ртом можно было пользоваться как средством от мух и комаров. Это было нереально, чудовищно нелепо и невероятно, это просто не могло быть явью, не прошло же и двух месяцев, но вот они стоят в моем коридоре: Виола, Йехар, Эдмус и предмет моих (хе-хе) воздыханий. Последний — с разрыв-травой в обклеенных пластырем пальцах, как всегда, в мешковатом то ли пальто, то ли плаще с кучей карманов, да еще холщовая сумка через плечо, словом, алхимик, который вышел на тропу войны.

— Да как же… — начала я, изо всех сил сдерживая вопли восторга и лезущие на лоб глаза: — Да как же вы меня нашли?! В Питере?

— Он показал! — хором отмазались гости из других миров, тыча пальцами в Веслава. Тот сунул разрыв-траву в сумку и по-хозяйски включил свет.

— А что мне их — в Канцелярию тащить надо было? — огрызнулся он, между делом осматривая мою прихожую. — На вокзале с ними ночевать, ментов с бомжами распугивать? Я в вашем чертовом городе…

Но я уже не слушала. Заперла покрепче дверь, для надежности еще заморозку наложила, и уставилась остальных вне себя от изумления.

— Что-то я не о том… вы вообще почему здесь? Почему в этом городе? В этом мире?

Воцарилась секундная тишина. Веслав нервно хихикнул и направился дальше по коридору, к кухне.

— Оля, — озабоченно сказала Виола. — Может, ты заболела?

Но я не обратила внимания на вопрос; в конце концов, тот, что я задала, был еще хуже. Я уже знала, зачем они здесь. Просто не могла поверить, что они появились без предупреждения.

— Но ведь был бы Знак…

Я задрала рукав свитера и остолбенела. Знак был. Он все время был там. Значит, прошлой ночью — это был не сон, а я-то…

— Почему мне не позвонили?

— Никто в городе больше не знает, — ответил Йехар, выступая вперед. — Как мы рады тебя видеть в добром здравии! — он собрался было поцеловать мне руку, потом наплевал на церемонии и стиснул меня в объятиях, да так, что оторвал от пола.

— Мы с Веславом столкнулись на выходе, — пояснила Виола, глядя, как я пытаюсь освободиться: хватка у рыцаря была железная. — Он только в город приехал, а нас как раз возле какой-то остановки выкинуло. Ни встречающих… ни тебя, но хоть Весл выручил. Там уже паника начиналась.

— Из-за меня, — влез Эдмус. — Но, может, и из-за Йехара тоже, в паре мы смотрелись, как это? Экзотично! А какая-то старуха кричала, что все пьют что попало, и еще что-то про… чернобыльник, что ли, но тут появился Веслав, кое-что применил…

Я издала до того придушенный звук, что Йехар поставил меня на землю и осторожно удостоверился, жива ли я вовсе.

— Не «Горгону», — успокоил он. — Что-то, связанное с видениями, все начали видеть кто что, и, хотя я не вполне одобрял этого…

— Кто-то кричал про «синее котэ»! — вставил Эдмус. — А что такое косплеер?

— …потом мы под мороками добрались до тебя, ну и… вот.

И добирались, конечно, пешком, поэтому так долго. Веслава в метро калачом не заманишь, а с Эдмусом — трюк тянет на самоубийство.

Виола пожала мне руку, а Эдмус не стал ждать своей очереди и облапил нас обеих.

— Как трогательно! — завыл он. — Я так ждал секунды, когда смогу это сделать! Когда смогу обнять тебя, и ее, ну и немножко Йехара, ну, и уж точно не Веслава…

Словно в ответ из кухни долетел голос алхимика:

— У тебя в холодильнике хоть что-нибудь натуральное есть? Составы длиннее, чем в моих снадобьях!