Он позвонил в Академию и разыскал комиссара. Эд Хорнер был старым другом. Ричард, Генри и он – это все, что осталось от старой гвардии, которая еще помнила допиннэклианскую, земную археологию. Они вместе пережили великую революцию в археологии, вместе много раз удивлялись руинам, возраст которых равнялся миллионам лет. Хорнер и Вальд – одни из первых, кто высадился на Пиннэкле. Они до сих пор встречаются время от времени и вместе обедают.

– Не думаю, что сегодня вечером ты займешься бегом, Ричард. – Эд намекал на ураган. Он был немного помоложе остальных – большой, жизнерадостный, добродушный. У него были густые черные волосы, карие, слишком широко расставленные глаза и густые брови, которые прыгали вверх и вниз, когда он волновался. Хорнер казался безобидным молчуном, которого можно легко отодвинуть в сторону. Но приятная улыбка была иногда последним, что помнили его враги.

– Не сегодня, – согласился Ричард. – Тут у нас весело.

Эд ухмыльнулся:

– Когда появишься в столице? Мэри хочет видеть тебя.

– Спасибо. Передай ей от меня привет. – Ричард поднял стакан, приветствуя старого друга. – Слушай, я получил сообщение от Генри.

– Он и нам прислал. Я еще не видел его. Что-нибудь о Черном Жнеце?

– Что-нибудь о Создателях Монументов, – съязвил Ричард. Эд почувствовал себя не в своей тарелке.

– У нас трудности, – сказал он. – Ты знаешь, что мы собираемся оставить Куракуа.

Ричард знал. Куракуа стоит первой в списке трансформирования. Она должна была стать Новой Землей. (Ни один из других миров не внушал надежд на возможность выживания поселенцев. Кроме Инакадемира, где жили Ноки. Но эта планета-сад уже стала домом для другой цивилизации.) Теперь большая группа политиков видела в Куракуа лабораторию – место для создания Утопии, мир, где можно все начать с начала.

– Когда?

– Через шесть недель. Или немногим раньше. Генри давно должен был покинуть ее. Но ты же знаешь его. Черт, Ричард, как только они начнут, нам крышка. Навсегда.

Ну, по крайней мере, на полвека. А может, и навсегда.

– Ты не должен допустить этого, Эд. Ситуация изменилась.

– Я не вижу, как. Всем наплевать на Создателей Монументов. Может, не совсем всем. Остаемся ты да я. К сожалению, налогоплательщики не на нашей стороне. И уж, конечно, не политики. Многих захватила идея трансформации. Отсрочек больше не будет.

– Ты разговаривал с Кейсуэем?

– Нет. И не собираюсь. Этот сукин сын не даст нам ни дня. Нет. – Глаза Хорнера сверкали. Ричард видел, в каком отчаянии его старый друг. – Слушай, ты знаешь, что я бы сделал это, будь хоть малейшая надежда на успех. Почему бы тебе не попытаться поговорить с ним?

– Мне?

– Да. Он думает, что ты большой спец в таких делах. Он читал твои книги. Всегда говорит о тебе с уважением. Даже спрашивал, почему большинство из нас не могут быть похожими на тебя. Он утверждает, что Вальд никогда бы не поставил свои интересы на первое место. Он считает тебя порядочным человеком. Само собой, в отличие от меня.

Ричард улыбнулся.

– Здесь я с ним согласен. – Снаружи завывал ветер. – Эд, ты можешь дать мне транспорт в Куракуа?

– Зачем?

– Потому что у нас нет времени. Я хочу посмотреть Храм. И Оз. Ты можешь это устроить?

– У нас есть еще один рейс. Мы должны забрать Генри с людьми.

– Когда?

– Когда ты будешь готов?

– Как только стихнет ураган. Спасибо, Эд.

Уголки губ Хорнера приподнялись.

– Я попрошу тебя кое-что сделать для меня.

– Скажи, что.

– На самом деле, две вещи. Я хочу, чтобы ты подумал о разговоре с Кейсуэем. И когда прилетишь на Куракуа, проследи за тем, чтобы Генри вовремя улетел. О’кей?