— Альбина говорила, что вы решили назвать её Настей.

— Да, — опуская взгляд на дочь, подтвердил Руслан. — Анастасия Князева. — Пауза. — Не могли бы вы?..

Врач с пониманием кивнула.

— Вернусь через пару минут.

Руслан проводил её глазами до двери и лишь затем снова посмотрел на кроху в своих руках.

— Здравствуй, малышка, — одними губами прошептал Князев и едва ощутимо запечатлел на лбу новорождённой поцелуй. — Вот мы и встретились.

Настя уставилась на отца глазками-пуговками и пискнула, то ли подтверждая сказанное, то ли возражая.

— Добро пожаловать, родная. Мы тебя очень ждали.

И хоть это являлось чистой правдой, факт того, что Альбина забеременела, стал для супругов большой неожиданностью. В какой-то момент Руслану удалось отвлечь жену от её маниакальной идеи родить ребёнка, и они сфокусировались на происходящем в настоящем. Друг на друге. На своей семье. И это сработало лучше любой сосредоточенной работы над желаемым.

— А вы хорошо смотритесь вместе, — донесся до Князева слабый голос жены. — Я вам явно не нужна.

Губы Руслана дрогнули в улыбке от наигранно-грустных ноток в Альбинином тоне.

— А вот и мама начала ревновать, Настя, — вздохнул он. — Предупреждал меня Романов, но я не слушал…

— Ты опоздал, — последовал ожидаемый мягкий упрёк.

— Прости, я спешил, как только мог.

— Твоя дочь спешила сильнее, — уголками губ улыбнулась Альбина, показывая, что не имеет ничего против такого расклада.

— Как ты?

— Жить буду.

— Впечатляющий прогноз, — усмехнулся Руслан, а затем осторожно склонился к жене и поцеловал в губы. — Спасибо тебе.

Альбина перевела взгляд на малышку, а затем снова посмотрела на мужа.

— Одним «спасибо» не отделаешься. Я же меркантильная, мне подавай бриллианты да меха…

— Я положу к твоим ногам весь мир, только дай знать.

— Я люблю тебя, — прошептала Альбина. — Вас обоих. И большего мне не нужно.

— Дай-ка нам с дочерью посоветоваться, — с серьёзным выражением лица попросил Руслан, склоняясь к уже засыпающей Насте. — Она говорит, что в этом вопросе мы все придерживаемся одинакового мнения.

Губы молодой матери снова дрогнули в улыбке.

— Она и не могла ответить по-другому.

— С чего ты это взяла?

— Потому что она Князева, как и ты.

Взгляды новоиспечённых родителей встретились, молча озвучивая друг другу всё то, что так тяжело сейчас оказалось обличить в слова.

— Где же твоя группа психологической поддержки? — наконец нарушил тишину Руслан, имея в виду свою мать.

Альбина вновь улыбнулась.

— Я её отправила домой отдохнуть. Она очень вымоталась.

— Я думал, устаёт роженица, а не поддерживающий её человек.

Князева наградила мужа строгим взглядом и никак не прокомментировала прозвучавшую шутку.

— Я очень благодарна Евгении Петровне, даже не знаю, чтобы я без неё делала.

— Ну вот видишь, а ты переживала. Небось, ещё и отец круги наматывал за дверьми.

— Он звонил вообще-то, хотел вырваться, но твоя мама его отговорила.

— Даже удивительно, как ей это удалось!

Настиного рождения действительно ждали с нетерпением не только родители, но и старшее поколение. Когда пол ребёнка стал известен, Евгения Петровна словно сошла с ума. Все разговоры так или иначе сводились к малышке. Хотя бы раз в неделю будущая бабушка появлялась в гостях у Руслана с Альбиной, желая знать все подробности протекающей беременности. И если Князев-старший блажь жены сносил терпеливо и с пониманием, то Руслан однажды не выдержал и спросил у мамы, почему та раньше не говорила, как хочет девочку. Он бы наверняка как-то исхитрился и что-то сделал с неугодным материнскому сердцу сыном. На что мать с улыбкой парировала, что сын и внучка — понятия совершенно разные.

«Теперь воспитывать будешь ты, а я — баловать. Вот в чём прелесть».

Отец Руслана, хоть и проявлял свои эмоции на порядок сдержаннее, тоже очень обрадовался известию о расширении семьи. Со временем старший Князев привязался к невестке, став ей в некотором смысле вторым отцом. Таким образом, выйдя замуж за Руслана, Альбина, некогда стойко противостоявшая окружающему миру в одиночестве, получила не только мужа, но и настоящую большую семью.

— У тебя материнский дар убеждения, — напомнила мужу Альбина. — Так что думаю, для Евгении Петровны уговорить кого-то не составляет большой проблемы.

— Наглая ложь. Уломать меня жениться по отцовской указке маме так и не удалось.

— Просто она по-настоящему не пыталась, — возразила Альбина.

— Потому что она в меня верила? — полуиронично предположил Руслан.

— Как никто другой, — последовал тихий ответ.

Если нахомячил, старательно делай вид, что это не ты.

Если старательно делать вид не получается, дави на жалость.

Если и это не прокатило, признавайся с оооочень раскаивающимся видом.

«Рецепт, как выйти сухой из воды» от Насти Князевой.

— Настя!

От собственного крика Альбина даже вздрогнула, но затем её взгляд вернулся к виртуозно разрисованному кафелю в ванной комнате. Тёмно-красные разводы виднелись везде, куда только могла дотянуться шаловливая рука младшей Князевой. И даже не сам факт художеств стал причиной надвигающейся грозы (ведь Настя с прыткостью трёхлетнего ребёнка постоянно находила себе какие-то не совсем уместные, по мнению взрослых, развлечения). А то, чем разрисовали ванную. Помадой. Альбининой неприлично дорогой и любимой красной помадой, которую она использовала лишь в особенных случаях.

Послышался топот детских ножек, и Альбина напомнила себе, что это её обожаемый и долгожданный ребёнок. Очень долгожданный. И значит, ничего смертельного в проказах малышки нет. Но всё же это не повод считать, что дочь выйдет сухой из воды.

— Мамоська… — Настя замерла на пороге, не рискуя подходить слишком близко. Наказывали её крайне редко, но как знать, может, сегодня именно тот неумолимый случай?

Тёмные волосы, аккуратно забранные в косу с утра, растрепались, придавая крохе ещё более умилительный вид. Внешне — копия матери, Настя тем не менее взяла от Руслана так много, что порой казалось, будто девочка — женская версия отца.

— Это что такое? — нарочито строго спросила Альбина, взглядом указывая на ванную комнату позади себя.

Настя преувеличенно проникновенно взглянула на мать.

— Это не я, это Макс. — Пауза. В огромных глазах серого цвета появилось выражение самой невинности. — Сесно!

— Сомневаюсь, что Максим додумался бы искать в моей косметичке средства для рисования.

— Что за крики и без драки?

На пороге возник Руслан, потревоженный громким возгласом Альбины. Быстро оценив суровый взгляд жены и не менее ангельский — Насти, Князев снова посмотрел на Альбину, ожидая ответа.

— Сам спроси у своей дочери.

— Нашей, милая, — усмехнулся Князев. — Почему она всегда моя, если что-то натворила? Кстати, а что она?..

Все ещё не до конца доверяя себе, Альбина взмахнула руками, молча приглашая мужа полюбоваться трудами их ребёнка.

Руслан снова усмехнулся, подхватил так и застывшую у входа в комнату Настю на руки и двинулся к месту преступления. Детские ручонки тут же обвились вокруг шеи отца, и малышка с грустным вздохом прильнула к родительской груди.

— Ну и что… Ух ты! — Князев замолк на полуслове, рассматривая рукотворный шедевр. Затем обернулся к жене и сверкнул улыбкой: — Кажется, у нас растёт будущая художница.

— Посмотрим, как ты будешь шутить, когда она начнёт использовать твои вещи, — вкрадчиво парировала Альбина, адресуя ему предупреждающий взгляд.

— Ну и? — опуская дочь на пол и садясь на корточки перед ней, спросил Руслан. — Зачем ты это сделала? Знаешь же, что мама расстраивается, когда ты заимствуешь её косметику для таких целей.

— Это не я, сесно! Это Макс! — Настя упорно не сдавалась и гнула свою линию, забавно насупившись.

Недоверчиво изогнутая бровь отца стала проказнице ответом.