В толпе началось оживление: это возвращались с маневров австрийской армии австро-венгерский престолонаследник Франц-Фердинанд и его супруга Софи фон Гогенберг. Сидя на заднем сиденье открытого автомобиля, ее высочество направо и налево раздавала благостные улыбки. Ее августейший супруг приветствовал народ стоя.
Молодой человек, кого-то поджидавший у моста, не торопясь, вытащил револьвер и прицелился.
В оживленном гудении толпы не было слышно выстрелов.
Франц-Фердинанд покачнулся и свалился на борт машины. Софи фон Гогенберг так и умерла с застывшей благостной улыбкой на лице.
Молодого человека схватили. Звали его Гаврила Принцип. Он убил чету Габсбургов 28 июня 1914 года.
Узнав, что Австро-Венгрия предъявила Сербии ультиматум, русский император Николай II заявил: «…ни в коем случае Россия не останется равнодушной к участи Сербии».
Через день Австро-Венгрия объявила Сербии войну.
В России началась всеобщая мобилизация.
В ответ на это 1 августа 1914 года Германия объявила войну России.
4 августа кайзеру Вильгельму II бросила вызов Англия.
Так началась первая мировая война, побоище, растянувшееся на 4 года.
Страны Антанты — Россия, Англия и Франция — совместно с Сербией воевали против Германии и Австро-Венгрии; впоследствии к союзникам русских присоединились Италия, Румыния и Греция, к их противникам — Турция и Болгария.
Черчилль начал подготовку к военным действиям задолго до их начала. Занимая пост военно-морского министра, он совместно с адмиралом Фишером пересмотрел состояние английского боевого флота. На всех судах были заменены орудия: с 13,5-дюймового калибра англичане перешли на 15-дюймовый. Флот перевели с угля на нефть. Специально для этого была создана англо-иранская нефтяная компания, что позволило снизить пошлины на ввоз топлива. Угрожая отставкой, при содействии министра финансов Ллойд-Джорджа Черчилль вытребовал у правительства дополнительные ассигнования на военно-морской флот в объеме 2–2,5 млн фунтов стерлингов.
Англия встретила первую мировую во всеоружии.
Франция, Булонь, июнь 1915 года
— Черт бы их всех побрал! — Джордж стянул с себя нательную рубаху и энергично ее встряхнул.
— Кусают? — сочувственно поинтересовался Эдди Китченер, родственник того самого генерала Китченера, под руководством которого молодой Джордж Герберт Рейли участвовал в суданской кампании.
— Как собаку… — Джордж оглядел свое тело, сплошь покрытое красными пятнами. — Проклятые вши…
— Говорят, они переносят тиф, — озабоченно сообщил Эдди. — Я вообще не понимаю, почему командование не принимает мер по дезинфекции…
— Больше командованию думать не о чем, — пробурчал Джордж, снова натягивая на себя рубаху и гимнастерку. — Где ты видел генералов, которые заботятся о войсках на передовой, словно о собственных детях?
Уловив в этих словах намек на своего двоюродного дядюшку, который теперь занимал в английском правительстве пост военного министра, Эдди промолчал.
— Уф, мерзость какая, — продолжал ворчать Рейли, нахлобучивая на голову защитный шлем. — Сами бы посидели в такой панаме при тридцатиградусной жаре,’я бы на них посмотрел…
Вытянув шею, Эдди попытался выглянуть из окопа.
— Интересно, будут они сегодня стрелять?
— А ты как думал? — Рейли тоже приподнялся на локтях и поглядел в ту сторону, откуда ожидали противника.
Словно в ответ на его слова, послышался свист пули.
Джордж пригнул голову и тоже выстрелил.
Пули засвистели одна за другой.
— Ну, наконец-то! — оживился Эдди. — А то у меня уже тело затекло…
— Ложись! — Джордж с силой толкнул его. Лицо Эдди уткнулось в горячую сухую землю. В ту же секунду где-то неподалеку разорвался артиллерийский снаряд. Затем в некотором отдалении другой, третий…
Оглохший от взрывов Эдди, повернув голову и открыв глаза, увидел, как, словно в немом синематографе, его командир подымает вверх правую руку и беззвучно раскрывает рот.
И тут же новые взрывы — уже со стороны английских орудий — вздымают в воздух комья земли, перемешанные со сгоревшей на солнце желтой травой.
И опять свист пуль. Грохот… грохот… грохот… грохот… Эдди казалось, что он сходит с ума. Внезапно молоденький солдатик из нового пополнения, который лежал в окопе с ним рядом, дернулся и упал.
— Макс, — стараясь перекричать грохот, позвал его Эдди, — Ма-акс!
Он протянул руку и потряс Макса за плечо. Сильнее, еще сильнее… Макс никак не отреагировал. Эдди осторожно перевернул его голову. Правая половина лица Макса превратилась в кровавое месиво. На месте левого глаза зияла дырка. Глазное яблоко на каких-то окровавленных скользких нитках болталось около кончика носа.
Эдди задумчиво потыкал указательным пальцем в дырку и облизал кровь. Потом он аккуратно подложил под голову Макса пригоршню земли и сел. Внезапно ему стало очень весело и он расхохотался. Взглянув на Джорджа, который почему-то отполз на приличное расстояние, Эдди увидел, что капитан что-то ему кричит.
— Конечно, сэр! — весело кивнул ему Эдди и по-обезьяньи ловко выкарабкался из окопа. — Обязательно, сэр!
И он торопливо побежал в ту сторону, откуда неслись немецкие пули и артиллерийские снаряды.
— Стой! — орал ему вслед командир батальона Джордж Рейли. — Стой, болван! Идиот!
Но Эдди не слышал. Он вприпрыжку приближался к вражеским окопам, лавируя между воронками от взрывов.
— Не стреля-ять! — повернувшись к своим солдатам, Рейли скрестил руки над головой. — Не стрелять!
И кинулся вдогонку за обезумевшим мальчишкой.
Немцы усилили огонь.
Джордж бежал пригнувшись, надвинув на глаза защитный шлем, спотыкался, падал, снова подымался, уворачиваясь от пуль и осколков и стараясь не потерять из виду расплывающуюся в дыму и пыли фигурку юного Эдди Китченера. Когда он наконец догнал лейтенанта и схватил его в охапку, в нескольких метрах от них на землю упал очередной немецкий снаряд. Небо заволокло дымом. Стало темно и тихо. Крепко прижимая к себе обмякшее тело Эдди, Джордж упал и больше не шевелился.
Немного истории
В октябре 1914 года в войну на стороне Германии вступила Турция. Союзники получили нового противника и новый фронт. В январе следующего года верховный главнокомандующий российских войск великий князь Николай Николаевич обратился к англичанам с просьбой отвлечь силы турок на Ближний Восток, с тем, чтобы ослабить их давление на русские войска в районе Кавказа. Несмотря на скептическое отношение к этой просьбе остальных британских руководителей, Черчилль с энтузиазмом разработал план, согласно которому английский флот должен с боем прорваться через Дарданеллы, подойти к Стамбулу и, взяв город, заставить Турцию выйти из войны.
19 января, не дожидаясь прибытия сухопутного подкрепления, флот начал обстрел турецких укреплений в районе Дарданелл.
Турки упорно сопротивлялись. Англичане вынуждены были прекратить продвижение вперед.
1 марта, когда был предпринят новый штурм, английские корабли неожиданно наткнулись на мины. В несколько минут была потеряна почти половина армии.
25 апреля, когда к операции наконец-то подключились сухопутные войска, в районе Дарданелл появились немецкие подводные лодки. Англичанам пришлось увести свои корабли.
Бесперспективность операции с каждым днем становилась яснее.
Правительство и журналисты связывали этот провал с именем Черчилля. В газете «Морнинг пост», где он когда-то начинал свою деятельность, появилась серия статей под красноречивыми заголовками: «Удивительный дилетант», «Адмирал-дилетант», «Политик против специалиста», «Слишком много Черчилля».
Обстановка в парламенте менялась отнюдь не в пользу военно-морского министра.
В ноябре 1915 года правительством — без участия Черчилля — было вынесено решение об эвакуации английских войск из района Дарданелл. Операция, с которой военно-морской министр связывал серьезные замыслы, провалилась. Из 500 тысяч английских солдат и офицеров, принимавших в ней участие, 43 тысячи были убиты, попали в плен, пропали без вести или умерли от болезней.
