— Ты этого не знаешь. Он был пьян.

— Как раз знаю. Я бы узнал этот взгляд где угодно. И знаю, каково это, черт возьми, понятно? — Майлз смотрит с таким огнем в глазах, что сбивает меня с толку. Я не уверена, стоит ли бояться его или сказать спасибо.

— Черт возьми, да он собирался воспользоваться тобой, пойми ты! Этот поцелуй был не единственным, за чем он пришел. Подобные уроды не останавливаются, пока не получают все.

Майлз выворачивает руль с такой силой, что я почти уверена, что мы перевернёмся, но ему удается удержать машину на нужной полосе. Могу сказать, что он вымещает весь свой гнев на поездке.

— Но ты избил его до полусмерти, Майлз. Филипп свидетель. Половина школы была там. Они узнают, что это был ты, — говорю я.

— Мне все равно. Они могут хоть отволочь меня в полицейский участок, и мне будет насрать.

— Почему? Зачем ты это сделал?

— Потому что я не хочу видеть, как тебе больно! — кричит он.

Мучительный взгляд в его глазах ошеломляет меня в одно мгновение. Румянец вспыхивает на моих щеках.

— Ты не должен был делать это ради меня.

— Я сделал это, потому что твой гребаный парень не смог. Чертова трата ДНК.

— Не говори о нем так!

— О, серьезно? Что он для тебя сделал? — спрашивает Майлз, скрипя зубами. — Ты ему вообще нравишься? Скажи мне честно, ты счастлива с ним?

— Это не твое дело, — отвечаю, хмурясь. — Теперь останови машину.

В ответ звучит лишь смех.

— Ага, счас.

— Я серьезно. Останови машину.

— Нет.

— Да. Выпусти меня.

— Нет.

— Я не хочу быть здесь, — говорю я. — Ты меня слышишь?

— А где ты хочешь быть? — Майлз смотрит на меня. — На выпускном? — У него вырывается придушенный смешок, и я чувствую, что он насмехается надо мной.

— Ты такой же, как он.

— Что? — бросают мне. — Повтори?

— Ты меня услышал. — Я скрещиваю руки на груди. — Ты заставляешь меня ехать с тобой против моей воли.

— Со мной ты в безопасности, в отличие от тех дебилов.

— В безопасности? Это ты избиваешь людей и тащишь меня бог весть куда!

— Думаешь, с ними безопаснее? — рычит он.

— Возможно. А может и нет. Но я просто хочу, чтобы ты оставил меня в покое, хорошо? Неужели я прошу так много?

Майлз хмурится.

— Да, потому что я не собираюсь тебя бросать. Неважно, сколько раз ты меня оттолкнёшь.

— Ты понятия не имеешь, что происходит в моей жизни, — говорю я.

— И ты тоже. Ты даже, мать твою, не знаешь ни одного из них.

— Я знаю Филиппа. Может, я знаю его лучше, чем тебя. Он не посадил бы меня в машину против моей воли.

Внезапно Майлз ударяет по рулю так сильно, что я подскакиваю на месте.

— Черт возьми, Ванесса! Когда же до тебя дойдет? Он тебе не друг! Ему даже плевать на тебя. Тот парень, который хотел тебя поцеловать? Они друзья, Ванесса, друзья. И я предполагаю, что он убедил Филиппа позволить ему использовать тебя.

Я качаю головой, мои губы дрожат от страха.

— Я слышал, как они разговаривали возле шкафчиков. Почему, думаешь, я следил за тобой весь вечер? Я знаю, чем они занимались. Филиппу, возможно, не нравилась эта идея, но он не сказал свое «нет», — говорит Майлз. — Он не защитил тебя, Ванесса. Ни перед другими парнями и не для себя самого. Срать он на тебя хотел.

— Ты пытаешься меня разрушить… — говорю я, сдерживая настоящие эмоции.

— Нет, я говорю тебе правду.

У меня больше нет сил это терпеть. Мне нужно выговориться.

— Нет. Ты не можешь говорить правду. Ты ничего не знаешь о ней, — кричу я, сжимая кулаки, потому что у меня дрожат пальцы. — Ты не знаешь, что я переживаю, и не смеешь делать себя центром всего.

Его губы приоткрываются, но он ничего не говорит. Вместо этого просто тупо смотрит на меня, а затем снова отворачивается к дороге.

Несколько минут Майлз молчит, и я чувствую невероятный порыв закричать, а потом заплакать, хоть и не хочу. Плюс тот факт, что моя мама выдрессировала меня хранить эмоции в себе. Я сглатываю комок в горле, когда смиряюсь с тем, что только что произошло. Тот парень пытался наброситься на меня, а Филипп ничего не сделал. Он никак не защитил меня, хотя собирался стать моим мужем.

До меня дошло только сейчас.

Когда слезы собираются у меня на глазах, я опускаю веки.

Внезапно ощущаю, как тыльной стороной ладони Майлз ласкает мою щеку.

— Эй… — парень улыбается, когда я смотрю на него. — Не грусти.

Облизывая губы, убираю голову от его руки, не желая такой жалости. Вместо этого смотрю на улицу, мокрую от дождя. Капли стучат по окнам, создавая успокаивающий эффект для мыслей.

Машина медленно останавливается посреди дороги, рядом с полем, к которому мы всегда ходили, и я расстегиваю ремень, чтобы глубже вдохнуть. Подумываю открыть дверь и выйти, чтобы сбежать от Майлза, но что-то внутри мешает мне уйти. Что-то... инстинктивное.

— Слушай, извини. Мне не стоило так его избивать, но я не мог позволить им сделать с тобой то, что они хотели. — Он наклоняется в сторону. — Я не хотел, чтобы ты пострадала.

— Я знаю… — говорю я, сглатывая.

Майлз вздыхает.

— Мне ненавистно видеть тебя с ним.

— Ты не единственный… — бормочу я.

— Тогда почему вы вместе? — Внезапное выражение отчаяния на его лице волнует меня.

— Я бы предпочла не говорить об этом, — нахмурившись, отвечаю я. — Кроме того, ты тоже был с девушкой.

— Да, но это не значит, что я хотел уйти с ней, — он пожимает плечами. — Она ничего не значит для меня.

— Ты хватал ее за задницу, — говорю я.

Его глаза сужаются.

— Ты это видела?

— Ты сам хотел, чтобы я увидела.

— Я был просто застигнут моментом. Но кто бы говорил? Ты сама поцеловала Филиппа.

— И что? Он мой парень.

— А то, что я поцеловал свою пару, — говорит Майлз, снова пожимая плечами.

— Эй, это не честно. Ты сделал это просто чтобы разозлить меня.

— О, а ты нет? — Он наклоняется ближе. — Потому что по последним данным ты просто утерла мне этим нос. — Он прищурился, глядя на меня. — Ты пыталась заставить меня ревновать.

Я ахаю.

— Неправда!

— Нет, правда. Хватит отрицать это, Ванесса.

Я смотрю на него, но взгляд продолжает скользить вниз к его мокрой белой рубашке, которая теперь полностью просвечивает, и, боже мой, в тот момент, когда я вижу его мускулы на груди и животе, то думаю, что растеряю всю свою выдержку. Я имею в виду, он великолепен. Стоит того, чтобы попускать на него слюнки, особенно когда капли стекают по его телу.

Черт, почему я так на него смотрю? Мне бы стоило лучше держать себя в руках.

— Ну, ты просто мудак за то, что прикасался к ней подобным образом, — говорю я, пытаясь игнорировать сильные чувства, которые во мне поднимаются.

Он наклоняется ко мне, но я не сдвигаюсь ни на дюйм.

— Почему? — говорит он с ухмылкой на лице. — Потому что хочешь, чтобы я танцевал с тобой вместо нее?

Я кривлюсь.

— Прекрати.

— Нет, я хочу услышать правду, Ванесса. Скажи мне, что ты на самом деле думаешь, когда смотришь на меня. — Парень кладет руку на мое бедро. — Что ты чувствуешь, когда я прикасаюсь к тебе? — Я глубоко вздыхаю, когда Майлз наклоняется еще дальше. — Чего ты действительно хочешь, когда мы остаемся только вдвоем? — Он так близко сейчас. Я чувствую его горячее дыхание на моей коже рядом с ухом, когда он шепчет: — Потому что я точно знаю, что это то, чего я хочу.

— Но ты был с ней… — бормочу я.

Его рука поднимается вверх по моей ноге.

— И каждую секунду с ней я представлял, что это ты.

Когда он приближается, быстрый стук моего сердца отдаётся в районе горла, и дыхание становится прерывистым. Я не знаю, почему Майлз так на меня влияет. Как миллион горячих спичек, зажженных во мне. Я не могу это остановить, не могу это контролировать и больше не хочу.

Его губы касаются моей челюсти, затем находят рот. Поцелуй поглощает мои губы с неконтролируемой потребностью, быстрее целуя с каждой попыткой ощутить мой вкус. Я не могу насытиться, поэтому придвигаюсь ближе, чтобы он мог поцеловать меня везде. Его губы не щадят мой рот, подбородок, шею, чуть ниже уха, и даже ключицу. У меня сбивается дыхание, когда Майлз касается меня, его рот оставляет горячие поцелуи на моем теле.