— Это ты, — шепчу я, поворачиваюсь к нему лицом и кладу руку ему на щеку. Он смотрит на простыни, не в силах поднять на меня взгляд. — Посмотри на меня, Феникс.

Ему нужно время, чтобы решиться.

— Я сделал это для тебя.

— Я знаю, — отвечаю, подползая ближе к нему.

— Не хочу, чтобы ты снова думала о нем. Никогда больше. — Он скрипит зубами, все еще переводя дух после того, что только что сделал. — Мне наплевать, если это означает, что ты будешь ненавидеть меня до конца жизни. До тех пор, пока я единственный, о ком ты думаешь, черт возьми, меня это устраивает, хорошо?

— Тсс… — останавливаю я, чувствуя такую усталость, что могу заснуть прямо у него на руках. — Все нормально.

— Из меня паршивый лжец, но ты уже знаешь это. Так что я просто скажу тебе прямо. Я не могу, блядь, перестать думать о тебе, и это разрывает меня на части. Я хочу ненавидеть тебя, Принцесса, правда. Но это невозможно, понимаешь?

Я смахиваю слезы.

— Я точно знаю, что ты чувствуешь.

— Мы больны, — заключает Феникс, качая головой.

— Больные ублюдки, — подтверждаю я, чем вызываю у него вялый смех.

Он хватает меня за руку и подтягивает к губам, нежно целуя тыльную сторону.

— Я скучаю по тому, что у нас было.

— Я тоже, Майлз. Я тоже.

— Не называй меня так, — говорит он. — Я ненавижу это чертово имя. Оно принадлежит не тому, кем я являюсь.

— Для меня ты тот парень. И всегда будешь Майлзом. Моим Майлзом.

Он улыбается и ласкает мою щеку, а затем наклоняется, чтобы поцеловать в губы. Поцелуй одновременно причиняет боль и успокаивает, потому что мне не все равно… и после всего, через что мы прошли, я все еще хочу его. Но это плохая идея, извращенная на всех уровнях. Мы чертовски запутались.

Но я хочу его. Невероятно хочу. Хочу его больше, чем героинщик — дозу. Его темную, непристойную любовь... Я зависима от нее.

— Нахрен это. Мне уже наплевать, — шепчет Феникс мне в губы. — Если ты меня ненавидишь, пусть так. Я сделал то, что должен был, чтобы извести ублюдка из твоей головы. Я единственный, о ком ты должна думать. И точка.

— Знаю, — отвечаю я, прижимаясь лицом к его груди. У него такой родной запах, напоминающий мне о том, какими мы были, и меня это успокаивает. Он меня успокаивает. Причина его поступков — я. Даже когда Феникс говорил, что ненавидит меня и хочет причинить мне боль, причина была только в том, что я предала его и заставила почувствовать бессилие. Но он никогда не переставал любить меня.

Между любовью и ненавистью всегда существует тонкая грань. Чем больше мы любим людей, тем больше будем ненавидеть их, когда они сделают нам что-то не то.

Я сделала Фениксу столько зла, что не заслуживаю его.

И все же он здесь, утешает меня в моей же постели, пока мы пытаемся помириться.

Будет справедливо, если я тоже не останусь в долгу.

Поэтому я поворачиваюсь к нему и заставляю его посмотреть на меня, чтобы он понял серьезность моих слов.

— Спасибо тебе.

— За что?

— За это. За то, что ты только что сделал.

— Я сделал нечто отвратительное, — отвечает Феникс.

— Но это было для меня. Чтобы убрать плохие воспоминания. — Я прижимаюсь к его губам в поцелуе, крепко запечатывая любовь к нему в его сердце, и, когда делаю короткий вдох перед следующим, то повторяю: — Спасибо.

Ванесса 

Я просыпаюсь посреди ночи. Не знаю, сколько проспала, но, посмотрев на часы на стене, вижу, что много, и это пугает. Я настолько устала? Должно быть, я провела в постели весь день и всю ночь.

Когда оглядываюсь, вижу рядом со мной Феникса, его руки частично обвивают мою талию. Темные волосы беспорядочно падают на лицо, закрывая пирсинг в брови. Секунду я просто смотрю на него, любуясь видом. Он красиво вписывается в эту спальню… когда не пытается меня убить.

В воспоминаниях всплывает сегодняшний вечер, тот момент, когда он вошел в комнату и трахнул меня. Секс истощил меня эмоционально, если не сказать больше. Слезы все еще на щеках, и когда я провожу по коже, она еще красная и опухшая после драки. Он душил меня, чтобы стереть воспоминания. Радоваться мне от этого или сходить с ума? Только теперь, когда я полностью проснулась, понимаю, что именно он сделал, и от этого в горле застревает ком, который я просто не могу проглотить.

Всё так неправильно. Мои чувства к нему. Его обращение со мной. Наше взаимное предательство.

Это не то, что я представляла для себя, для своего будущего. Для нас.

И глядя, как он лежит в моей постели, как будто мы какая-то счастливая пара, я ощущаю вымораживающий страх.

Осторожно выползаю, следя за тем, чтобы Феникс не проснулся, когда встаю с кровати. Мое обнаженное тело — первое, что я скрываю, достав из шкафа халат, а затем смотрю на свое побитое отражение. Женщина в зеркале раньше была звездой и любимицей. Теперь на ее месте заплаканная блеклая красавица, теряющая яркий цвет светлых волос, с размазанной тушью под глазами.

Я беру ватный диск и наношу на него лосьон, осторожно втирая его в болезненную кожу. Болит все. Не только тело, но и сердце. Душа. От меня остался лишь мерзкий беспорядок из обломков. И все из-за Феникса.

Это его рук дело. Все это. Во имя справедливости. Стоило ли оно того? Он получил, что хотел? И что более важно, получила ли я то, что хотела, когда решила разрушить свою жизнь?

Жалость. Вот какой я стала. Жалкой.

И мне не невыносима мысль об этом. Все из-за него.

Смотрю через плечо на обнаженное мускулистое тело, скрытое под тонким одеялом. Он даже не знает, что я на самом деле чувствую, что действительно думаю, когда смотрю на него и на себя. Все, что я вижу, это подлые, отвратительные люди. И я не хочу больше быть такой.

Но чего другого мне еще ожидать, если я все еще рядом с ним?

Как мы можем измениться, если мы такие друг из-за друга?

От этой мысли я ненавижу его еще больше.

Но себя я ненавижу еще больше за то, что люблю его.

Встаю и прохожусь по комнате, обыскивая все шкафчики и даже его одежду. Нахожу то, что ищу, в его кошельке, рядом с моей фотографией, на которой мне всего шестнадцать. Боже, я выглядела совсем иначе. Все еще невинна. Еще чиста.

Я достаю ключ из его кошелька и бросаю бумажник обратно на простыни. Зубами вставляю его в манжеты наручников и поворачиваю. Один щелчок — и их нет. Мое сердце немного трепещет при мысли, что у меня получается так легко. Я снимаю наручники и беззвучно кладу на ковер.

Обыскиваю комнату в поисках телефона, и как только нахожу его, выхожу из комнаты и набираю 911.

— Алло? Это полиция? — Я прочищаю горло.

— Да, мэм. У вас чрезвычайная ситуация?

— Меня держат заложницей в собственном доме, — говорю я фальшивым, чрезмерно эмоциональным голосом. — Пожалуйста, помогите мне.

— Мэм, оставайтесь на линии и скажите нам, где вы находитесь.

Я называю им свой адрес и быстро заканчиваю разговор шепотом, потому что он может услышать меня и убить. Это наверняка быстро приведет копов к моему порогу. Они понадобятся мне, потому что, когда Феникс заметит, что меня нет, ему это не понравится.

Заглянув в комнату, вижу, что парень все еще крепко спит. Он не узнает, что я собираюсь сделать. Феникс опустил свои барьеры. Они пали от моего обаяния, а затем и от моего страха. И когда я показала ему свои слезы... он поддался моей любви. Потерял контроль, и теперь он в моих руках. На самом деле буквально, потому что я держу поводок, который все еще прикован к ошейнику на моей шее.

Прикасаюсь к металлу свободными руками, и, что удивительно, он больше не чувствуется странно. Даже если бы у меня было время искать ключ, чтобы снять штуковину, я не уверена, что смогла бы. Не знаю почему... просто странно даже думать об этом.

Но я не могу отступить. Нельзя терять время, когда на кону моя жизнь. Даже когда Феникс говорит, что не убьет меня, я знаю, что это неправда. Он способен потерять контроль над собой. Все, что для этого нужно, это щелкнуть пальцами… и щелкать теперь моя очередь. Он до сих пор не спросил меня кое о чем, и если ответ ему уже известен, я не переживу следующий день. Я в этом уверена.