Но начальник отдела кадров «Кони и Буканен» из деликатности не стал слишком долго держать молодых людей перед засушенными растениями и мертвыми насекомыми. Угостив их великолепным чаем и пирогом, который оказался не столь хорош на вкус, он отпустил гостей, сердечно пожелав на дорогу.

Я не буду красть время, которое вам необходимо, чтобы строить планы на будущее. Идите, я рад, что встретился с вашей молодостью. Этим ограничивается мой эгоизм. Счастливого отпуска!

Он куда лучше, чем я думал, — сказал Фредди, когда они полем возвращались домой.

— Люди на работе и на отдыхе ведут себя совершенно иначе, — ответила Ева. — Мистер Бекс очаровательный человек и очень культурный. А на работе он суров и придирчив.

День клонился к вечеру, но солнечные лучи словно наполняли пустошь огнем, и молодые люди поспешили отыскать укрытие. В двух милях от Саттонвилля протекает Грини, небольшой приток Темзы, который петляет по лесистой местности.

— Пойдем в пещеру Прометея, — предложил Фредди.

— Что за мифологическое местечко?

— Прелестный грот в чащобе. Скалы там имеют любопытные очертания. В одной из них некий джентльмен узрел фигуру Прометея, прикованного к скале в ожидании прилета орла-мучителя.

Когда они выходили на лужайку, где находился грот, Фредди недовольно вскрикнул:

— Здесь уже есть люди… Эти автомобилисты — настоящие тараканы, которые портят всё вокруг! Похоже, мне знаком этот «понтиак».

Он указал пальцем на длинный элегантный автомобиль, оставленный пассажирами и спрятанный под ветвями плакучей ивы.

— Это же машина мистера Бинкслопа!

Ева Габров поджала губы.

— В этом случае и мисс Леройд поблизости, — сказала Ева.

И словно подтверждая ее правоту, послышался веселый голос.

— Эй, влюбленные, топайте сюда к автомобилю. У нас в багажнике есть шампанское!

Фредди поднял глаза и увидел оживленную Дженни Леройд, которая поспешно спускалась с зеленого холйа. За ней с осторожностью следовал толстый мужчина с серьезным выражением лица.

— Представляю вам мистера Джедода Бинкслопа, — сказала она, подойдя к молодой паре. — Вы знаете, что мы, он и я, в том же положении, что и вы, голубки?

— Что это значит? — спросил Фредди.

— Всё просто. Вчера вечером я сказала Жедоду: «Друг мой, мне заплатили за восемь дней, как служанке, уволенной за пережаренное жаркое. Меня выбросили на тротуар Лондона, самую грязную и отвратительную мостовую в мире. Разве это не так? Я спросила себя, что буду делать, когда истрачу последнюю зарплату на покупку шляпки цвета морской воды. Стану хористкой в каком-нибудь заведении на Друри-Лейн? Это мне бы подошло, умей я петь, но у меня нет талантов, кроме умения квакать, как лягушка, или кричать, как ласточка».

— Простите, это не так, дорогая, — серьезным голосом возразил мистер Бинкслоп.

— Видите, у меня даже еще меньше талантов, чем я думала… Мне остается только кинуться в Темзу с высоты Тауэрбриджа.

— Вы хорошо ныряете и также хорошо плаваете, Дженни, — заявил ее ухажер.

— Таков мой шанс. Я всё время повторяла себе: «Что делать? Что делать?» В конце концов Жедода осенила идея. Они ему не приходят в голову ежедневно, но в этот раз…

— Очень хорошая идея! — решительно подтвердил мистер Бинкслоп.

— Он мне сказал: «Выходите за меня замуж, мисс Дженни Леройд».

На что я ответила: «Правда? Я никогда не мечтала об этом, но такое возможно, ведь я вдова, а он холостяк».

— Простите, Дженни, всё наоборот!

— Несомненно, несомненно, но это одно и то же. Тогда мы обручились, а завтра обратимся с просьбой о выдаче брачной лицензии.

— Желаю вам счастья! — воскликнул Фредди Маллемс.

— Да, у нас его будет много! — кивнул мистер Бинкслоп.

— Честь по чести! — подтвердила мисс Леройд. — Ведь у Жедода есть автомобиль, яхта, деревенский дом, конюшня с пони, три охотничьих собаки, не считая счета в банке.

— Да, да, — подтвердил толстяк, — не стоит забывать о счете в банке, Дженни, и о заводе.

И это правда! — воскликнула блондинка. — У Жедоды есть завод, но от него так воняет, что я охотно обошлась бы без него.

Нет! — воскликнул мистер Бинкслоп. — Отличный завод и приносит кучу денег.

Он ткнул пальцем на юго-запад.

Если выйти из леса с той стороны, то будут видны его трубы.

Черт подери! — воскликнул Фредди. — В этом случае это фабрики внезапной смерти, как их называют в округе.

Да, — живо подтвердил мистер Бинслоп, — они работают по заказу государства на Военный департамент. А потому вы сейчас находитесь в запретной зоне.

Боже, вы готовы вышвырнуть нас отсюда! — с комической тревогой простонал Фредди Маллемс.

Нет… Я даю вам разрешение ходить здесь.

Почему гуляющим не разрешается свободно ходить по лесу? — с агрессией спросила Дженни.

Запрещено из-за шпионов, моя дорогая. Моя фабрика работает на английскую армию, выпускает газы и опасные вещества.

Хватит говорить об этих ужасах, Жедода! — воскликнула Дженни Леройд. — Ведь у нас есть шампанское, а оно не душит и не отравляет.

Ева Габров не открывала рта и, казалось, больше интересовалась парой болтливых сорок, а не разговором. Дженни порылась в багажнике автомобиля, достала скатерть, ведерко для льда, бокалы и бутылки с шампанским. Потом пригласила всех рассесться вокруг скатерти.

За наше счастье! За прекрасное будущее!

Пробки с хлопком взлетели вверх, и шипучее вино полилось в бокалы. Мистер Бинкслоп выглядел озабоченным. Несомненно, его мозг пытался привыкнуть к новой и великолепной мысли.

Дженни искоса поглядывала на него и едва сдерживала смех.

Внезапно толстяк бросил на нее укоризненный взгляд:

Ну, Дженни… начинайте!

Мисс Леройд звучно рассмеялась и, наконец, решилась стать серьезной.

— Мистер Маллемс, вы знаете, мы с Жедодой искали вас?

— Да, — живо подтвердил мистер Бинкслоп. — Мы искали вас, мистер Маллемс.

— Мы знали, что вы будете проводить отпуск у вашей тетушки Миллисент, которая в какой-то мере наша соседка, а вернее, соседка моего жениха.

Удовлетворенный таким оборотом разговора, толстяк-фабрикант решил дальнейшую беседу вести сам.

— Мисс Леройд, которая завтра станет миссис Бинкслоп, — сказал он, — рассказывала мне о вас. Когда я услышал ваше имя, то сказал себе: я знаю это имя, и знаю очень хорошо!

Он замолчал и с интересом глянул на молодого человека.

— Ваш дядюшка, майор Хериберт Маллемс, был великолепным человеком.

— А, вы знали моего дорогого дядюшку?! — воскликнул Фредди.

— Да, и весьма высоко ценил его. Я делал ему щедрые предложения, чтобы он стал работать на моем заводе. Он отказался, сославшись на то, что его опыты еще не завершены. Но обещал по их завершении вернуться к моему предложению. Увы, он раньше времени скончался, — печально завершил свою речь мистер Бинкслоп.

— И это всё, что вы хотели сказать мистеру Маллемсу?! — воскликнула мисс Леройд.

И снова толстяк оказался в затруднении.

— Тогда я скажу вместо него, — заявила Дженни, — поскольку сегодня утром мы приняли решение, Жедода и я, что негоже племяннику майора Маллемса, имеющего научные степени и дипломы, тратить время у «Кони и Буканен» за тридцать шесть шиллингов в неделю.

— Боги, тридцать шесть шиллингов! — вскричал мистер Бинкслоп. — Едва ли цена бутылки шампанского.

— Поэтому я и не могу пить его каждую субботу, — весело объявил Фредди.

Так вот, — продолжила Дженни, — он делает вам такое же предложение, какое делал вашему дядюшке. Не хотите ли поступить на работу на его завод?

Фредди с потрясенным видом обернулся, настолько предложение было неожиданным. Он пытался заглянуть в глаза невесты, ища ее согласия, но мисс Габров не отрывала взгляда от земли.

Мы поговорим об этом, — сказал он, — у меня восемь дней отпуска, и я собираюсь прожить их с единой мыслью отрешиться от всего.