Литмир - Электронная Библиотека
A
A

Глава 13

— Встать. Суд идет.

Мне вспомнилась комнатка в здании Екатеринбургского ювенального суда, где так же решали мою судьбу. Те же покрытые желтым лаком выщербленные столы. Только зал шире.

Я встал. Стоял сгорбленно, выпрямиться до конца мешали кандалы. Титановые кольца сковывали руки, цепочка тянулась к браслетам на ногах.

— Сегодня, 18 сентября 2198 года, военный трибунал 109-ой гвардейской космическо-десантной дивизии начинает закрытое заседание. Младший-сержант космическо-десантных войск Евразийского Союза Олег Романович Кузнецов, 2174 года рождения, вы обвиняетесь по статье 162, часть первая уголовного кодекса Евразийского Союза. Государственная измена. А именно: переход на сторону врага, шпионаж, оказание иностранному государству помощи в проведении враждебной деятельности против Евразийского Союза. Признаете ли вы себя виновным?

— Нет, — ответил я. Впервые понял выражение — «это было, как в дурном сне». Сильнее нелепости происходящего было только чувство несправедливости.

* * *

Я проснулся и несколько секунд не мог понять, где нахожусь? Лежал в кровати на мягкой постели, почти ничего не болело, только подташнивало.

Белая, похожая на округлую мыльницу, комната. Попытался протереть глаза и обнаружил, что пристегнут к ручке кровати.

Наверное, сработал датчик, показавший, что я очнулся. В комнату вошли доктор и медсестра. Доктор молча подошел и стал меня осматривать, но как будто не глядя. Губы сжаты. Медсестра наоборот, смотрела с брезгливым любопытством. Как на змею в зоопарке.

— А где… — начал я и закашлялся. В горле першило. Во рту будто долго лежала пропитанная химией вата. Сильно мутило.

— Да нет, жить будет, — сказал доктор, оттянув мне веко и сверившись с датчиками над головой.

В голове постепенно прояснялось. Вспомнились ракета, Ефим-сука и ребята. Пацаны! Они же все погибли!

Я дернулся, наручник звякнул о металлическую перекладину.

— Что это?!

— Наручники, — спокойно ответил доктор.

— Почему? Где я?

— Родной корабль не узнаешь? Это «Генерал Скобелев», санчасть. А наручники потому, что ты перестал считать его родным.

— Что? О чем вы?

— Как доктор сообщаю, что у тебя две рваные раны на голове и огнестрельная рана левого плеча. Пуля прошла навылет, кость не задета. Многочисленные ушибы. Переломов нет, легкое сотрясение мозга. Раны мы почистили, загноение остановили. Провели курс физиотерапии, и подержали твою тушку под эндженезис-реконструктором. Кожу на левой части головы, лично часть срезал, часть зашил. Красавцем тебе не быть, но жить будешь. Закачал в тебя диоксорекубирабита по гланды. Так, что кожа, пусть и не в полном объеме, со временем, восстановится. Остальные вопросы не ко мне. К Особому отделу. Тобой теперь они занимаются. Моя совесть, как врача, чиста.

Я хотел спросить что-то еще, но снова поперхнулся. Врач все так же, не глядя, буднично добавил:

— Шкура.

Вместе с медсестрой вышли.

Какая шкура? Надо подумать. Хотелось быстрого понимания. Не думалось. В голове был сумбур и тянуло в сон. Как меня сюда доставили? И да, — мне есть, что сказать Особому отделу… но доктор как-то странно… голова чешется… и плечо.

Дверь снова открылась. Вошел майор Петр Матюшин, человек примечательный, очень добродушный и улыбчивый. Общались мы дважды. Когда формировался экипаж на крейсер, он читал нам лекцию о ситуации в мире. Очень краткую, очень формальную, очень ясную. И второй, уже на корабле. Он подходил ко мне в коридоре, когда я возвращался из командного отсека куда, по приказу Пью, ходил докладывать о необходимости выделения нам дополнительного помещения под снаряжение. В тех коробках, что нас разместили, только мы сами с трудом помещались. Тогда он чуть ли не ласково расспрашивал меня о настроении, о том, как чувствуют себя ребята в группе, каково общее расположение духа?

Петр Валерьевич Матюшин носил ту же нежно-оливкового цвета форму, что и мы. Только погоны с фиолетовой окантовкой, а на петлицах меч и щит. Вместо кулака на фоне ракеты, как у нас. Особый отдел армии. Форма всегда выглажена. Он взял стул у стены и подсел ко мне.

— Здравствуй Олег, — он всегда улыбается, когда говорит? Я его только радостным видел. — Как самочувствие? Доктор говорит, что ты уже можешь говорить, — и рассмеялся, — забавно звучит, да? Говорит и говорить.

— Я хреново себя чувствую. Почему на мне наручники?

Он пытливо посмотрел мне в глаза:

— Правда, не понимаешь? Или роль отыгрываешь? «Я ни в чем не виноват».

— Не понимаю. И я ни в чем не виноват. Вообще я как бы, на награду даже рассчитывал.

— За что?

— Ну как? Я все-таки ребят вытащил. В том числе урода этого. Хотя ребят, к сожалению, не уберег. Но я и предположить не мог… хотя я и сейчас не до конца понимаю. Черт! Да я ни хрена не понимаю, что происходит?!!

— Значит, ребят ты вытащил, — задумчиво произнес Петр Валерьевич.

— Ну да!

— А урод это…?

— Ефим! Урод и тварь!

Майор достал планшет, включил. Снял очки и, поигрывал ими в руке, вежливо улыбнулся:

— А расскажи-ка, что же случилось на планете двести семьдесят один шестьдесят пять эй-эйч-зед.

* * *

— Слово обвинителю, — судья откинулся в своем похожем на трон Кощея кресле.

Обвинитель, в звании полковника, подтянутый крепыш под пятьдесят, с руками, будто он ими каждое утро подковы разгибает, встал из-за стола, направился в мою сторону. Не дошел, опустил глаза в планшет и ровным голосом начал:

— Задачей экипажа тяжелого фотонного крейсера «Генерал Скобелев» на планете двести семьдесят один шестьдесят пять эй-эйч-зед было обнаружение предположительно находившегося в данном квадрате бандформирования из террористической группировки «тхе-пару». Его боевой состав, положение, состояние и количество. По возможности определить характер действий и намерений боевиков, сильные и слабые стороны. Предварительное сканирование, ни в инфракрасном диапазоне, ни в сантиметровом радиодиапазоне не вывило никаких следов присутствия людей. Возможно из-за плотного лесного покрова, возможно из-за болотистых испарений, чье действие слабо изучено. Поэтому было принято решение выслать вниз разведгруппу.

Десантный взвод из состава 315-го отдельного разведывательного батальона, 109-ой гвардейской космическо-десантной дивизии, под командованием лейтенанта Михаила Ефимцева высадились на планете во временной отрезок соответствующего середине мая на планете Земля. Через три дня разведотряд обнаружил деревню, где проживали женщины и дети чхоме. Сами боевики отсутствовали. Предположительно организовали базу или сеть небольших баз в этом же районе. За деревней было установлено орбитальное наблюдение с целью зафиксировать появление в ней боевиков, затем попытаться вести их с орбиты, а заодно передать информацию разведгруппе, чтобы они или проследили за террористами и вышли на их базу, или взяли языка.

Обвинитель провел пальцем по планшету, кашлянул и продолжил:

— Еще через три дня на лагерь разведгруппы было совершенно нападение. Террористы сумели обнаружить присутствие десантников и вычислить расположение их лагеря. В результате боя почти вся группа была уничтожена. Пятерых боевики увели с собой. В плен попали Вячеслав Лисовец, Леонид Уваров, Юрий Церенов, Виталий Петренко и обвиняемый Олег Кузнецов.

Это было первое вранье, но не последнее. Самое паскудное ждало впереди.

* * *

Петр Валерьевич внимательно выслушал мою историю. Диктофон на планшете писал звук, переводил его в текст, с чем майор регулярно сверялся.

— Значит, так все было, — задумчиво сказал он.

— Ну, да! А, что не так?! И почему на мне наручники?!

Он, продолжая вертеть очки в руках, смотрел на меня и ничего не отвечал. Пожевал губами и выдал:

— Я прослушал совершенно иную историю. И вот в чем проблема. Та история и звучит правдоподобнее, и что самое главное, к ней прилагаются весьма веские доказательства.

22
{"b":"653488","o":1}