Помощник князя ринулся вперёд.
Тогда же, там же.
Уже спрыгивая вниз, Кристофер услышал, как за его спиной открылась дверь. И, приземлившись, рванулся к ограде.
В обычной ситуации человек не может и помыслить о том, чтобы превзойти вампира в скорости, но перед прыжком Кристофер предусмотрительно воспользовался жезлом — на этот раз кольцом с буквой «Х». «Кровь немёртвых», заклинание, на время наделяющее человека силой Блуждающего-в-Ночи. Опасное, безжалостное заклинание.
Кристофер знал, что завтра ему будет очень плохо — непосильные нагрузки, ставшие вдруг доступными и простыми, не забудутся просто так.
Но это будет завтра.
На бегу молодой человек крутанул ободок с римским обозначением числа двенадцать. И спокойно, расчётливо, не размениваясь на лишние эмоции подумал, что решение оставить в руках при прыжке жезл, вполне вероятно, спасёт ему жизнь.
Небольшое подтверждение одного неоспоримого факта: Лорен не зря тратил время на его обучение — даже собираясь уходить, Кристофер был готов к любому, в том числе самому неприятному, повороту событий.
Сейчас его окружило одно из наиболее мощных защитных заклинаний, известных Лорену. «Адамантовый кокон», по уверениям колдуна, охранял от всего, пропуская только свет, да и то не слишком яркий. Даже в космосе Кристофер смог бы существовать, защищённый непроницаемой плёнкой адаманта.
Но при всём совершенстве действия, это заклинание вампиры не жаловали. То, что не пускало магию — и не только магию — внутрь, не выпускало её наружу. При активированном «Коконе» колдовать возможным не представлялось. Кристофера, впрочем, конкретно этот минус не беспокоил, однако имелась другая проблема — кроме света защита не пускала внутрь действительно ничего.
Ничего.
… и молодой человек, стремительно несясь к серебрящейся впереди ограде, надеялся, что воздух в лёгких кончится после того, как он окажется на свободе.
Тогда же, там же.
Не останавливаясь, Курт перелетел через подоконник и коснулся земли на секунду позже беглеца. Помощник князя не сомневался, что это предатель — тёмная фигура неслась со скоростью, недоступной молодым вампирам. Да и созданный «Адамантовый кокон», который Курт ясно почувствовал, подтверждал догадку. Сил на формирование столь мощного заклинания хватало только у Старейшин. Но Старейшинам тут делать было нечего, и круг подозреваемых резко сужался. До одного лица.
Курт даже не пытался догнать Лорена. Вместо этого он сосредоточился и привёл в действие каскады защитных чар.
И приготовился наблюдать, как сила владыки Праги повергнет в прах последнего из Патриархов, но…
Ничего не происходило.
Всё так же светили луна и фонари, бежал впереди предатель, которому оставалось несколько десятков шагов до ограды, и вокруг не было и следа смертоносных, могущественных чар.
А потом…
Ослепительно полыхнула ночь, и невероятная боль тысячами ядовитых игл вонзилась в Курта, бросив его на колени.
Из груди не выдавливался даже хрип. Магия корчила помощника князя, сминая, будто фантик в кулаке. Он не в состоянии был вздохнуть, тело отказывалось подчиняться, а вышедшие из-под контроля заклинания нещадно терзали всех, оказавшихся рядом.
Сквозь стиснутые веки всё равно ясно виднелись освещавшие темноту вспышки, каждая из которых приносила новые муки. Курт не мог кричать — горло свела судорога, не мог кататься по земле — мышцы не повиновались, танцуя под кожей, пытаясь вырваться из вечного плена тела, разорвав его на части, не мог потерять сознание — колдовские конструкции князя и герцога не позволяли жертве сбежать в беспамятство.
Казалось, эта пытка не кончится никогда.
И ночь вновь и вновь озарялась светом смертоносных чар.
Тогда же, там же.
До ограды оставалось не больше двадцати шагов, и Кристофер решил было, что уже вырвался, когда какая-то сила невыносимой тяжестью навалилась на плечи, заставив рухнуть на землю…
Но молодой человек не растерялся. Лорен предупреждал его, что против расставленных здесь артефактов и колдовских сетей «Адамантовый кокон» не будет идеальной защитой. Потому что ничего идеального в мире нет, и чары — не исключение. Пробить адамант могло только небывалое по мощи воздействие — как раз такое, какое вызывали созданные усилиями двух Старейшин ловушки.
Кристофер попытался подняться, но магия, не в силах причинить вред, всё же не давала полностью владеть мышцами. По телу волнами прокатывалась крупная дрожь, из каждой поры хлынул пот, перед глазами замелькали цветные пятна… Пришлось собрать в кулак всю свою волю, пытаясь вернуть контроль над передвижениями. Удавалось плохо, но он всё же заставил себя ползти вперёд.
… И так, ползком, борясь с воющими над головой убийственными чарами, озаряющими сиянием ночь, Кристофер продвигался к ограде. Требовалось подождать совсем немного — заклинания подобной мощи не могут работать долго.
Как только вложенная в чары энергия иссякнет, он встанет на ноги, и тогда уже вампирам его не догнать.
Тогда же, там же.
Мучения кончились внезапно.
Курт сумел вздохнуть и тут же вскочил. От резкого движения помутилось в глазах, и он, потеряв равновесие, едва снова не оказался на земле, с трудом устояв на ногах. Рвущая тело боль исчезла, силы стремительно возвращались — вампиры восстанавливаются быстро. Курт огляделся и увидел вскочившую фигуру, рванувшуюся к ограде.
Но медленнее, куда медленнее, чем раньше. И помощник князя устремился следом, на ходу крича:
— Уроды! Вставайте, быстро! В гараж! Бегом!! Он уходит!!… Вы там что, все подохли?! Мы не должны его упустить!!!
С переговорным устройством не расставался ни один из находившихся в здании вампиров, поэтому Курт был уверен, что его услышат. Конечно, некоторые наверняка не пережили жуткий удар защитных сетей, но не все же! Кто-то точно уже оправился и должен слышать его приказы.
Он не задумывался, как получилось так, что заклинания ударили по местности вместо единичной цели, это сейчас не имело значения. На уме у Курта было только одно: «Не упустить предателя!»
И он продолжал орать:
— По машинам! Живо!! Если мы его выпустим, князь и герцог спустят с нас шкуры!
Курт понимал, что даже несмотря на сильно замедлившиеся движения беглеца, тому удастся выбраться с территории. Отрыв слишком велик, да и сам помощник князя пребывал далеко не в лучшей форме.
Оставалась рассчитывать на то, что собранные в особняке воины не проигнорируют его приказ и догонят выродка на машинах.
Тогда же, в особняке.
Нильс пытался встать.
Чудовищная боль настигла его на том самом диване, где он лежал в момент, когда в комнату вошёл Курт, и теперь Кристенссен тщился сморгнуть висящую перед глазами кровавую муть, одновременно предпринимая попытки подняться на ноги. И то и другое одинаково не удавалось, но он не прекращал попыток; наконец одна из них увенчалась успехом, и Нильс смог принять вертикальное положение оперевшись на спинку дивана, и, ещё раз моргнув, сумел разглядеть за красной пеленой хоть что-то.
И в этот момент вставленный в ухо наушник передал оглушительный рык Курта.
Пражанин кого-то видит!
Он рванулся к гаражу. Нельзя упускать предателя! Вихрем пролетая по комнатам, Нильс протянул Резонанс к своему господину, мысленно прокричав: «Герцог! Герцог, у нас проблемы!»
«Что происходит?! — ответ пришёл тут же, и не требовалось быть резонатором, чтобы почувствовать ярость сиднейского правителя. — Я ощутил, что ловушки сработали!»
«Герцог, я не до конца понимаю ситуацию! Чары ударили по всем нам, а не только по предателю! — Докладывая, Нильс успел вбежать в гараж и уже открывал дверь автомобиля. — Сейчас Курт гонится за ним; я собираюсь начать преследование!»
Транслируя Абрахаму Платту диспозицию, Нильс одновременно выезжал из поднятых ворот гаража, наблюдая в зеркало заднего вида вбегающих в помещение вампиров. В мгновение ока все пять оставшихся машин оказались заняты. Кристенссен крикнул:
