— До свидания, Рита, я поговорил с твоим мужем и на выходных жду вас у себя.

— До свидания, мы обязательно придем. — Мужчина кивнул и скрылся за дверью.

Я облегченно выдохнула. Только этого не хватало! Вот уж не было печали…

По селектору раздался голос Кости.

— Рита, зайди ко мне, пожалуйста.

— Отчет брать? — деловым тоном осведомилась я, зная, что речь пойдет об этом дурацком походе в гости.

— Нет, не надо. Просто зайди. — Костя явно нервничал. Ну да, теперь изображай перед чужими людьми счастливых молодоженов. Кому это понравится?

Я зашла в кабинет и прикрыла за собой дверь. Борисов стоял возле окна, спиной ко мне. Спина натянута, как струна, руки в карманах.

— Мы идем в гости на выходных, поэтому нужно разработать план действий. — Он резко повернулся ко мне лицом, взъерошив по привычке свои волосы.

— Каков план действий, шеф? — усмехнулась я, присаживаясь на краешек стола. — Мы же не шпионы, в самом деле! Просто придем в гости и сделаем вид, что счастливо женаты, ты пару раз меня приобнимешь или чмокнешь в щечку, расскажем милую историю нашей дружбы, с годами переросшей в любовь — вот и все дела. Не паникуй ты так! — Костю мои слова не особо утешили, потому что он зыркнул на меня своими ореховыми глазищами и сказал:

— Все не так просто, Рита, — устало опустился в кресло, — Петр Игнатьевич живет за городом и приглашает нас с ночевкой к нему на все выходные. А это значит, что спать мы должны будем в одной комнате, и задача усложняется.

— Что? — растерялась я. — С какой ночевкой? Он мне ничего об этом не говорил. И что теперь делать? — теперь уже паниковать начала я.

— Играть счастливых молодоженов, у которых из-за моей сумасшедшей работы и болезни твоего отца, не было медового месяца, — ровным тоном произнес Костя, избегая моего взгляда.

— Ты ему об этом сказал?

— А что мне оставалось делать?! — повысил неожиданно голос Костя.

— Замечательно, теперь два дня мы будем изображать не пойми кого и спать в одной комнате, — всплеснула я руками.

— Два дня — не так уж и много. Переживешь, — как-то зло процедил Костя. Я удивленно взглянула на него — такие метаморфозы для него были чем-то из ряда вон выходящим.

— Ну конечно, мы приносим себя в жертву во имя бизнеса, как это поэтично, — закатила глаза. — Тебе может и все равно с кем изображать влюбленного дурачка, а мне — нет. Не люблю дешевые спектакли.

Борисов пристально посмотрел на меня. И надолго задержал взгляд на мне, что я все-таки не выдержала и отвернулась.

— А я не люблю фиктивные браки, котов и женские истерики, как видишь, не все в жизни происходит по щучьему велению, по моему хотению.

Я подошла к нему и, наклонившись близко-близко возле его лица, сквозь зубы процедила:

— Отлично, тогда тебе придется это в срочном порядке полюбить или, хотя бы, принять.

— Как и тебе, родная, — мелькнул лукавый огонек в его глазах.

— Посмотрим, родной, — резко отпрянула от него и вышла из кабинета.

***

После работы к моему отцу мы с Костей поехали вместе. В палате суетилась мать.

— Здравствуйте, дядя Леша, тетя Марина, — поздоровался с моими родителями Борисов.

— Здравствуй, Костя, давненько тебя не видели, — расплылась в улыбке моя мама.

— Привет, но теперь мы почти родственники, а значит — будем видеться чаще, — отозвался папа.

— Конечно, — согласился Костя, ставя на тумбочку увесистый пакет с фруктами.

— Вот и замечательно, как у вас дела? — Папа слегка привстал, и мама подложила ему под спину подушку. Он звонко чмокнул ее в нос, а мама погрозила ему пальцем. Вот такие они у меня — любо-дорого посмотреть. Хотела бы я через много лет сохранить такие отношения с любимым мужчиной.

— У нас хорошо, — ответила я, — а у вас?

Мама с папой переглянулись, улыбаясь.

— А у нас в квартире газ, — не к месту процитировал Костя известное детское стихотворение.

— Вижу настроение у кого-то хорошее, — глядя на улыбчивых родителей, отметила я.

— Конечно, куда нам горевать? — ответил отец. — Твой Степка делов еще не натворил?

Костя при упоминании моего кота только хмыкнул.

— Да все нормально, обошлось легкими царапинами, — махнула рукой. — Как ты себя чувствуешь?

— Нормально я себя чувствую, непривычно только в кровати двадцать четыре часа в сутки валяться. Я бы лучше на работу пошел…

— Ага, дай тебе волю ты и жил бы на работе, — вздохнула мама, зная, что папа — заядлый трудоголик. — Вот здоровье и подорвала тебе твоя работа, одни стрессы.

— Я зарабатывал деньги для вас с Ритой, хотел, чтобы все самое лучшее у вас было.

— Всех денег, Леша, в мире не заработаешь, — изрекла мама.

— Так, все, прекращайте о работе. Мы хотели, когда ты, папа, поправишься, праздничный ужин устроить. — Я выразительно посмотрела на Костю, пусть тоже что-то скажет, а то стоит и молчит, как истукан. Но он на мою удочку не клюнул.

— Отличная идея, у папы сразу стимул появился быстрее поправиться, — бодро вещала мама.

— Дядя Леша, мне с вами поговорить нужно, по поводу Радомирского, — внезапно подал голос Костя.

— Уже виделись? — склонил голову набок папа, а потом обратился к нам с мамой: — Девочки, не могли бы вы дать нам с Костей пару минут, мы переговорим.

— О работе? Снова? Тебе нервничать сейчас вообще нельзя, — возмущенно сказала родительница и посмотрела на Костю, как на врага народа.

— Кость, ну правда, давай не сейчас, — вставила я.

— Рита, Марина, не беспокойтесь, дайте нам буквально пять минут, — у папы даже глаза загорелись. Может, не права мама, и для папы работа — лучшее лекарство? Как, впрочем, и яд.

В итоге я и мама согласились оставить их наедине.

— Мам, как он? — когда мы оказались в коридоре, поинтересовалась у родительницы, она-то скрывать от меня ничего не будет, в отличие от отца.

— Как всегда, крепится, от моей заботы отмахивается. Для него нет ничего хуже, чем показать свою слабость и немощь. Врач говорит, что показатели в норме, но риск есть. Так что, как дальше будет — одному богу известно.

На лице — вселенская усталость, мама тонко чувствовала любое состояние отца, словно связаны они крепко-накрепко не просто брачными узами, а толстой пуповиной. И друг без друга — не выжить.

— Если нужно чего, говори — я привезу. Только бы он поправился. — Голос дрогнул, на глазах выступили слезы. Ради своей семьи я готова на все, так что фиктивный брак — слишком маленькая плата.

— Рита, — взяла меня за руку мама, — сейчас всем нам нелегко. Мы оказались в сложной ситуации, но и это можно пережить, если вместе. Этот фиктивный брак… я была против, дочка. Деньги деньгами, а жить с посторонним человеком под одной крышей, делить с ним горести, радости — это совсем другое. А потом я подумала о тебе, о Кирилле. Ты его так любила, не замечая ничего и никого вокруг…

Договорить она не успела, дверь палаты распахнулась, и оттуда вышел Костя.

Через час я и Костя, заехав в супермаркет за продуктами, вместе готовили ужин. Оказалось, вместе веселей. Да и Костя отличный повар. А вот у меня с приготовлением пищи дела обстояли печально. Так что сегодня на кухне руководил он, а я была на подхвате.

Мы вспоминали детство, забавные ситуации и волей-неволей в них незримо присутствовал Кирилл.

— Знаешь, возможно, если бы он не умер, мы сейчас сидели на этой кухне втроем… — повертев в руках бокал с вином, грустно произнесла я.

— Не сидели бы, — отрезал Костя, залпом осушив бокал.

— Почему?

— Потому что эта история с грустным концом, как ни крути, и никаких «если бы» быть не может.

— Да ты реалист, — отставила бокал, а потом неожиданно задала самый невероятный и глупый вопрос из всех возможных: — Кость, помнишь, наш поцелуй, ты ведь знал, что мне нравится Кир… почему?

Костя взъерошил свою многострадальную шевелюру и дал туманный ответ:

— А мне тогда хотелось, чтобы Кир понял, что теряет. Но он не понял… — покачал головой и встал из-за стола. — Спокойной ночи, Рита.