Лёля вспылила, поэтому выскочила из гостевого домика турбазы, где должно было состояться празднование, и ушла подальше в сосновый бор. Потом плюхнулась на поваленное дерево и дрожащими руками набрала знакомый номер.

Они не общались неделю, хотя казалось — вечность. После разговора в кафе, Кир лечился по старинке — гулянками и алкоголем. Даже с Ритой старался видеться реже.

После звонка Лёли парень одолжил машину у друга и сорвался за город.

Девушка в свете фар напоминала пострадавшую из фильма ужасов: платье порвано в нескольких местах, тушь размазалась по щекам от слез, помада стерлась, волосы выбились из хвостика, растрепались.

— Садись, — распахнул перед ней дверь Кир.

Она кивнула, и села на переднее сидение рядом с ним.

— Бросил? — спросил парень, выруливая на трассу.

— Да… — стуча зубами, протянула девушка, хотя это было ложью.

— Холодно? — Он достал с заднего сидения спортивную куртку, накинул ей на плечи. — Почему ты здесь?

— Неважно, а ты разве умеешь водить?

— Ну, блин, умею, раз приехал. Прав только нет. Так, ладно, — Кир сжал руль так сильно, что побелели костяшки пальцев, а в глазах разгоралось пламя. — Куда едем?

— Мне домой нельзя, мама с отчимом помирилась.

У отчима была тяжелая рука и похотливый взгляд. Когда Лёле исполнилось семнадцать, он впервые начал к ней приставать открыто. Девушка очень испугалась, рассказала маме, та выгнала мужчину. Но недавно он появился на пороге, и она снова его приняла под предлогом «бабский век короткий».

— Ко мне тоже нельзя, — вздохнул Кир, достал мобильный и принялся кому-то звонить.

— Алло, Мих, привет, у твоих предков вроде дача есть, ну мы там еще экзамен обмывали. Не дашь мне ключи, перекантоваться на одну ночь…

Через час машина въехала в небольшой дачный поселок.

Всю ночь напролет они проговорили. С первыми лучами солнца слова внезапно закончились. Кирилл смотрел, как верхушки деревьев в саду окрашивает рассветное солнце позолотой и чувствовал себя настолько безмятежно и легко. Лёля улыбалась, глядя куда-то за линию горизонта, и радовалась зарождающемуся новому дню. Вчера она была зла и расстроена, а сегодня сидела на веранде с Киром, вдыхала свежесть летнего утра и остро ощущала потребность оставаться еще много лет частью этого огромного мира.

От переизбытка чувств она что есть силы крикнула:

— Я люблю тебя, жизнь! — И, посмотрев на Кирилла, счастливо засмеялась.

Он взглянул на нее украдкой, затаив дыхание. Слова, которые так много значили для него, так и не слетели из уст, потому что теряли смысл, сталкиваясь с непроходимой стеной ее безразличия.

А вы знаете, что если много раз подряд произносить даже самые искренние признания, они становятся… обыденными, простыми и понятными. «Я тебя люблю». — «Ну, отлично, и я тебя…» Раз — и торжество момента сходит на нет. Любишь — отлично, молодец. Эмоциональный посыл может быть разным, но со временем мы перестаем различать слова и чувства.

В его случае Лёля после таких слов закрывалась, начинала бросать виноватые взгляды, юлить. Поэтому Кирилл тщательно берег и лелеял самые искренние чувства и переживания глубоко внутри. Хотя вчера готов был убить мудака, который издевался над любимой. Она отговорила. Он знал, что когда-то все изменится, он обязательно спасет ее от этого наваждения, которое она принимала за любовь.

Рита

Через пару часов вернулся Костя. Он находился в крайне взвинченном состоянии, поэтому с порога спрашивать, в чем дело, я не решилась, вот за ужином и поинтересуюсь.

Вечером пришла няня, а я со всех ног умчалась готовиться к «выходу в свет».

В дверь комнаты постучали, когда я уже наносила слой помады на губы, осталось только капнуть на запястье и шею капельку любимых духов.

— Ты готова? — Разумеется, Костя был уже готов — прическа волосок к волоску, костюм, привычные часы на запястье.

— Да, почти, — я схватила клатч и последний раз взглянула на себя в зеркало.

— Красавица, красавица, не переживай, — неправильно истолковал мое волнение Костя.

В ответ я только хмыкнула:

— Пойдем, подлиза.

Ресторан, в котором должен был состояться наш псевдоромантический ужин, выглядел чересчур… шикарно, пафосно. Мне стало неуютно, когда к нам подбежал вышколенный официант и протянул меню.

— Да ты оригинал, Кость. И это, — обвела взглядом интерьер, — работает?

Костя непонимающе уставился на меня.

— Ну, ресторан, ужин, непринужденный разговор — обычный сценарий?

Зазвучала скрипка — пожилой музыкант наигрывал тоскливую мелодию.

— Сценарий? Хм… интересно, — отпив воды из стакана, он улыбнулся краешком губ. — Нет, обычно все иначе. Хочешь узнать как?

В ореховых глазах мелькнул игривый огонек. Дразнит? Флиртует?

Я поспешно отвела взгляд и отрицательно покачала головой:

— Обойдусь.

Мы заказали запеченную рыбу с овощами, но когда принесли заказ, я только вяло поковырялась в тарелке. Костя же, наоборот, с аппетитом уплетал еду.

— Выпей вина, здесь отличное марочное вино.

Я послушно взяла бокал. Теперь моя решительность немного погасла, и я не знала, с чего начать разговор.

— Как вы с Тимом день провели? — начал непринужденный разговор Борисов.

— Продуктивно, скажи, а кто мать Тима? Ты никогда не рассказывал, да и Кирилл… — Да уж, немного не то, что я хотела спросить, вернее, совсем не то.

Костя пожал плечами.

— Мы с ней недолго встречались, потом расстались, позже я узнал о Тиме.

— Почему вы не поженились? — решила продолжить допрос, учуяв в его голосе фальшь.

Он открыл рот, чтобы ответить, но я подняла руку в предупреждающем жесте — молчи!

— Нет, не ври, не надо… Его отец Кирилл, да? — пристально посмотрела в его глубокие глаза. Ответ должен промелькнуть в них. Пусть говорит, что угодно, но ответ отобразится именно там…

И… ничего. Только удивление, которое через мгновение сменилось яростью.

Он резко вскочил на ноги, бросив разъяренный взгляд поверх моей головы.

— Подожди минутку, — бросил мне и направился к столику возле витражного окна.

Ничего особенного я там не увидела. За столиком сидела обычная пара: представительный мужчина и красивая женщина ему под стать. Они ужинали и изредка переговаривались. Женщина — холеная блондинка в пурпуровом платье — ослепительно улыбалась своему спутнику, сжимая в тонких пальцах ножку бокала. Мужчина — высокий брюнет в рубашке с закатанными рукавами и джинсах — ловко орудовал ножом и вилкой, изредка окидывая ленивым взглядом свою спутницу. Обычная пара, очень уместная здесь, в этом вычурном месте. К ним-то и направлялся Костя. Что происходит?

Пока я рассматривала парочку, Костя преодолел небольшое расстояние и очутился рядом с ними. Женщина подняла на него взгляд и застыла, то ли от шока, то ли от растерянности. Словно неверная жена, застигнутая на горячем. Может, это Костина девушка? Или нет?..

— Привет, дорогая, а мы тебя ждем… А ты… отдыхаешь, — буквально прорычал всегда сдержанный и хладнокровный Костя.

Теперь я просто глаз не могла оторвать от картины, развернувшейся передо мной. Хотя все остальные посетители будто и не замечали этого, может, такие сцены здесь — не редкость.

Мужчина взглянул на Костю, как на муравья под микроскопом. Любопытно, да и только. «Ну-ну, что же дальше?» — говорил его взгляд.

Женщина что-то ответила Косте еле слышно, опустив глаза. Костя кивнул и бесцеремонно присел к ним за столик. Состоялся какой-то напряженный диалог, но они говорили так тихо, что до меня не долетало ни слова, так как нас разделяло приличное расстояние. Вначале переговаривались только двое — Костя и женщина. Потом в разговор вступил мужчина, он бросил несколько коротких фраз, холодно полоснув взглядом по своей спутнице. Та затеребила край льняной салфетки и что-то смущенно пробормотала. Выражение лица Кости я не могла видеть, так как он сидел спиной ко мне, но потому как муж взлохматил волосы, поняла: не все в порядке. Ну что ж, по-моему, у нас романтический ужин намечался, или я ошибаюсь?