Благословляя его за то, что сам первый заговорил о Лике, я огляделась по сторонам и затолкала князя в ближайшую комнату, к счастью, пустую.
— Уперлась, — сообщила я. — Не хочет замуж. Даже ради прикрытия.
Князь хмыкнул и потер гладкий подбородок.
— Зная Лику, — продолжила я, — опасаюсь, как бы она не выкинула чего-нибудь этакого.
Князь внезапно развеселился: заулыбался, потер руки и обратил на меня сияющий взгляд.
— Не успеет, — заверил он.
— Чего это ты такой довольный? — с сомнением протянула я.
— Секрет. Там увидишь.
— Опять секрет! — разозлилась я. — Хватит с меня секретов!
Арон многозначительно приложил палец к губам и указал глазами за дверь. Мимо в развевающемся халате быстро прошел недовольный чем-то Гераден.
— Он эту свадьбу надолго запомнит, — шепнул мне князь, да и был таков. Я немного посмотрела ему вслед и отправилась в свои покои — одеваться.
Сам обряд бракосочетания успел подробно описать советник, которого я нашла в саду, следящим за приготовлениями к торжеству, то есть мающимся от безделья. Молодые должны были поклониться четырем стихиям и испросить благословения у родителя жениха, а за отсутствием таковых — князя.
— Почему он так торопится, — обращаясь скорее к себе, чем к стоящему рядом Рэросу, произнесла я.
Див переступил с ноги на ногу.
— Могу предположить, — вполголоса заметил он, — что причина осталась в Вилье.
Какая причина, я не успела узнать — появился плотоядно улыбающийся жених, за которым вели то бледнеющую, то краснеющую невесту. Все было готово к церемонии.
Я скрестила пальцы, с тревогой наблюдая, как на лице подруги появляется решимость. Эта решимость могла относиться к чему угодно. Илларион сиял, в прямом и переносном смысле, но я уже успела поостыть к обманчивой дивьей прелести. Арон, похоже, едва сдерживал улыбку, привыкнув прятать ее в бороду. Все были довольны и счастливы. Ситуация обострилась до предела.
В колени мне ткнулось что-то серое и мохнатое. Я не рискнула наклониться, чтобы погладить Валека — он весь напрягся, до дрожи в мышцах. Жених и невеста медленно приближались к выжидающе застывшему князю, который должен был скрепить их руки и сердца узами законного брака.
— Известна ли кому-нибудь из присутствующих причина, мешающая этой паре вступить в брак? — поинтересовался князь Арон. — Пусть он выйдет вперед.
Этот вопрос мог быть простой формальностью, и остался бы таковой, но Валек, дрожащий у моих ног, неожиданно коротко и зло рыкнул. На губах князя появилась тонкая, не сулящая ничего хорошего улыбка. Илларион нервно оглянулся, его рука рефлекторно зашарила на поясе, но оружия не было. А вот Арон не спеша вытащил из ножен кинжал и неожиданно бросил его вперед так, что тот стоймя воткнулся в землю.
Валек, взрыв землю задними лапами, бросился вперед и, не останавливаясь, кувыркнулся через еще подрагивающую рукоятку. Собравшийся народ дружно ахнул. Советник, вероятно, предупрежденный заранее, шагнул вперед и подал плащ рыжеволосому юноше, который поспешил прикрыться.
— Я возражаю, — клацнув от нетерпения зубами, заявил он. — Спасибо, Арон, — бывший волк кивнул князю и повернулся к толпе. — Я возражаю, потому что он женат.
Указующий перст оборотня метнулся в сторону Герадена, который застыл подобно каменному изваянию.
Толпа дружно ахнула, что, впрочем, от нее и ожидалось.
Напряженную обстановку разрядил негодующий Ликин возглас:
— А я тебе разрешала спать на моем одеяле!
Оборотень виновато зыркнул на нее и отвел глаза.
— А что, князьям не позволяется иметь несколько жен? — шепнула я советнику Рэросу, оказавшемуся рядом.
— Представь, какая началась бы резня между наследниками, — так же вполголоса заметил он.
Ах да, они же бессмертные.
Собравшиеся между тем начали потихоньку расходиться с обманчиво серьезными лицами, однако я была уверена, что князь Илларион, он же Гераден, будет к вечеру ославлен на всю Навью.
— Это и есть твой сюрприз? — поинтересовалась я, подойдя к Арону. Посрамленный князь куда-то исчез, хотя вряд ли пошел топиться.
— Хороший сюрприз, правда? — улыбнулся Арон. — И овцы целы, и волки сыты, — он подмигнул Валеку… Валентину.
— В точку подмечено, — согласилась я. — Скажи мне, пожалуйста, вы держали бедного Валентина в волчьей шкуре исключительно потому, что вместо кого-то толкового для покрытия дисбаланса энергии он притащил вам нас двоих?
— Ты что, — изумился Арон. — Он мог перекинуться в любой момент. Но, очевидно, в качестве волка ему было удобнее… общаться с вами.
— Это уж точно, — хмыкнула я, припоминая серую шкуру, мелькающую между деревьями как раз тогда, когда мы с Ликой, к примеру, купались в озере друидов. — Эй, Валек, ты, как честный оборотень, обязан сейчас на Лике жениться. А то, ты ж понимаешь, покрыл девицу позором…
— А что, давайте, — согласился Валентин, до этого то ли оправдывавшийся перед моей подругой, то ли принимавший ее изъявления благодарности, правда, скорее всего — и то и другое. — Лика, выходи за меня, — обратился он к моей подруге.
— Ладно, — неожиданно ответила Лика. — Что надо делать?
Упс. А я-то сказала это в шутку…
Арон с чрезвычайно серьезным видом воздел руки и объявил их мужем и женой.
Я еле сдержалась, чтобы вслух усомниться, имеет ли это законную силу, но куда уж законнее, если венчает сам князь.
Валек, повозившись, стащил с пальца кольцо — широкий перстень с гербом — и вручил его Лике за неимением более подходящего. Пока я деликатно отворачивалась, смутное воспоминание протолкалось с задворок памяти, заставив задуматься.
"Один приятель дал мне на хранение этот амулет…" Сэранок задумчиво рассматривает серебристо поблескивающее кольцо, вертя его в пальцах. "И постарайся особо не демонстрировать".
Вечер. Дорога на Менск. "Жанчыну венчаную да князя можнага вязем".
Кольцо темного дива.
Княжа Темностий…
Я сдернула перстень с пальца, ничего не объясняя, незаметно сунула его Арону и быстро зашагала прочь из сада. Впрочем, далеко уйти мне не удалось.
— Что это значит? — Арон догнал меня и пошел рядом.
— То, — я резко остановилась. — А если кто-нибудь заметит? Что о нас подумают?
На лице Арона отразилось понимание.
— Кольцо еще ни к чему не обязывает, — он протянул мне перстень.
— Пусть. Не возьму. Ты обманул меня. Ты все время меня обманываешь.
Я ударила по протянутой ко мне руке. Серебряный ободок мелькнул в воздухе и покатился в траву.
Я развернулась и почти побежала обратно, злясь на себя за то, что переборщила. Но должна же быть хоть какая-то гордость?!
У князя Арона таковая, несомненно, присутствовала в достаточном количестве. Когда я, дойдя до угла, украдкой оглянулась, тот еще секунду неподвижно стоял, затем повернулся и пошел прочь.
Лика
Когда люди принимают спонтанные решения? Правильно, в минуты полного душевного дисбаланса. Часто они раскаиваются после. Я заглянула в волчьи глаза моего новоиспеченного мужа и решила, что раскаиваться буду потом. Валентин смущенно кашлянул и сказал, что пойдет, поищет что-нибудь из одежды. До меня дошло, что он все еще пребывает в некоем подобии тоги из плаща.
Тотальная мысленная дезориентация не отпускала. Нужно сосредоточиться на обыденных вещах. Например, переодеться из этого свадебного кошмара в нечто более подходящее. И поискать что-нибудь поесть, а то со вчерашнего вечера во рту раковой мосинки не было.
Я развернулась на девяносто градусов и направила себя во дворец. Пока получалось двигаться только на автомате. В дверях я буквально столкнулась с Сашей, бегущей ко дворцу с другой стороны. Подруга, впрочем, не обратила на меня никакого внимания — пронеслась мимо. Подол ее юбки зацепился за штырь возле косяка, не дающий двери полностью закрыться, и Саша даже не заметила, как оставила на нем обрывок ткани.
Я, слегка прибалдевшая, не сразу сообразила, что стою на месте. Стряхнуть оцепенение помогло еще одно действующее лицо разыгрывающегося на моих глазах спектакля, а именно: князь Арон в развевающемся плаще. Он тоже не обратил на меня ни малейшего внимания, снял с гвоздя фиолетовый лоскут и, сжав его в кулаке, с выражением лица, неподдающимся описанию, ушел во дворец.
