Я поспешно подвинулась.
Гред и бородач расположились на каких-то пеньках, причем последний, наконец, сбросил свой капюшон, выпростав из-под него длинные черные волосы, не мене спутанные, чем борода. Отсутствие капюшона, впрочем, немного дало — разве что незнакомец оказался моложе, чем я предположила, услышав такой низкий голос. Из-под изогнутых дугами черных бровей меня в свою очередь изучал внимательный взгляд светлых глаз, очень пронзительных и холодных, слегка не вязавшихся с добродушным баском, которым этот леший приветствовал нас.
Гораздо более подробного описания, по моему мнению, заслуживал его спутник. Он тоже не обделял нас вниманием: из-под полуопущенных век иногда опасно сверкали изумрудные искорки глаз. Прямые светлые пряди падали на лицо, как только он склонял голову, и можно было любоваться игрой отблесков от костра на золотистой поверхности. В отличие от "медведя", облаченного в длинный, подбитый мехом плащ, под которым угадывалось что-то вроде кольчуги, блондин был одет в коричневую куртку и мягкие кожаные сапоги такого же цвета, по сравнению с грубой обувкой первого казавшиеся бальными туфлями. Стоит ли говорить о том, что Гред был красив? Достаточно, я думаю, было перехватить взгляд Лики, устремленный на него.
Эх, записать бы все то, о чем я только что думала — очень литературно получилось; а смогла бы я сочинить такое, сидя не на мокрой коряге у костра, перед описываемыми субъектами, а дома, на уютном диване, в теплой комнате… Хочу домой!
Размышления о превратностях судьбы прервал голос бородатого, который решил, наконец, представиться:
— Меня зовут Сэранок, а это — Гераден.
Волк, уютно свернувшийся у костра, вскинул мохнатую голову.
— Валек, — небрежно кивнул на зверя Гред.
— Александра, — представилась я.
— Анжелика, — буркнула подруга.
— Вот что, Александра и Анжелика, — Сэранок наклонился вперед и помешал в котелке гладко обструганной палочкой с выемкой на конце, которая имела отдаленное сходство с ложкой. — Давайте сперва поедим, а там мы и расскажем вам все.
Лика, как и я, с сомнением поглядывавшая на варево, была, похоже, отнюдь не рада перспективе ознакомиться с местной кухней, а потому выразительно выпрямилась, скрестив руки на груди.
Я украдкой поморщилась, однако взяла протянутую мне миску с густым варевом, напоминавшем вблизи кашку-малашку с редкими вкраплениями камушков, изготовлением которой я развлекала себя в далеком детстве. Лика с ужасом смотрела, как я честно пытаюсь прожевать ложку месива, по вкусу так же напоминавшего блюдо из песочницы.
— А что это? — поинтересовалась подруга, опасливо заглядывая мне через плечо.
— Крупа. — Сэранок впихнул ей в руки миску. — С мясом. Не бойся, не отравишься.
Мне очень захотелось спросить, мяукало это мясо или гавкало, до того, как стать кушаньем, но я воздержалась от комментариев, поскольку знала ответ — скорее всего оно задавало слишком много глупых вопросов.
Наши новые знакомые невозмутимо дули на кашу и с аппетитом(!) поедали ее. Я едва успела затолкать в себя содержимое миски, а они уже расправились со второй порцией; остатки, восторженно хлюпая и чавкая, прямо из котелка доедал Валек. Задавшись вопросом, а моют ли здесь посуду, я печально наблюдала за серым обстоятельством. Вот только глистов здешних нам не хватало для полного счастья.
Лика, едва притронувшись к каше, поспешно отставила миску.
— Вы обещали объяснить нам все!
Валек, расправившись с котелком, принялся за ее недоеденную порцию.
— Разумеется.
Сэранок дождался, пока Валек доест, забрал у него миску и, собрав всю посуду, отставил ее в сторону. С обещанными пояснениями он явно не спешил. Наконец, когда отмалчиваться дольше стало невозможно, бородач обменялся с Гредом быстрым взглядом, кивнув ему.
Гераден подался чуть вперед, к костру, и заговорил:
— Вы, наверное, уже поняли, что находитесь не в своем мире, а, скажем, в аналоге его, существующим одновременно…
— Параллельная реальность, — подсказала я, не став дожидаться, пока Гред сформулирует определение. — Валентин нам об этом сказал, но я не думала, что… как мы сюда попали? — задала я мучавший меня вопрос.
— Я думаю, — негромко заметил Сэранок, — вам интереснее будет узнать, зачем.
Мы с Ликой переглянулись.
— Ну и зачем же? — переспросила я, поскольку пауза затягивалась.
Наши новые знакомые обменялись взглядами.
— Дело в том, что наши миры должны находиться в постоянном равновесии, — начал Гераден. — Нельзя что-то взять отсюда и переместить в ваш мир, равно как и наоборот, иначе это повлечет за собой ужасные последствия.
— Какие именно? — вставила Лика, но Гред не обратил на ее реплику внимания.
— Один чародей в нашем мире немного тронулся рассудком. То есть, я хочу сказать, его поступок не был поступком человека в здравом уме. — Гред вздохнул. — Если совсем коротко — он решил переселиться в ваш мир, дабы збродити там.
— Так нашему миру грозит опасность! — вскричала Лика (несколько мелодраматично, на мой взгляд; в рукописи я бы опустила эту реплику).
— Еще большая опасность грозит этому, — возразил Гред. — Равновесие пошатнулось. Чтобы компенсировать потерю в энергетическом поле, пришлось… пригласить сюда вас.
— Можно вопрос? — я подняла руку, словно находилась в школе и вкрадчиво поинтересовалась: — Нас-то почему?
— Переместиться сюда можно только в том случае, — подал голос Сэранок, до сих пор молчавший, — если имеешь представление, на что идешь. Даже более того — желаешь этого.
У меня едва не отвисла челюсть. Так вот что имел в виду Валентин. Подперев, на всякий случай, подбородок руками, я несколько сбивчиво поинтересовалась:
— Если кто желаешь — мы или вы?
Сэранок усмехнулся сквозь усы:
— И мы и вы.
Я немного помолчала, размышляя, как оформить главный вопрос, и Лика опередила меня.
— А как, простите, нам вернуться? — вопросила она. — Поздно уже, родители волнуются.
— Чаго ж маці смятаціся, калі дачкі ўжо дарослыя? — удивился Сэранок.
— Мы как раз занимаемся этим вопросом, — Гред как будто не слышал приятеля. — К тому же, в данный момент это невозможно.
— Но почему? — гнула свое Лика.
— Равновесие, — коротко пояснил Гред. — Его нельзя больше нарушать.
— А мне плевать на равновесие! — скуксилась подруга. — Хочу домой. К маме с папой.
— Поставим вопрос по-другому. — Я толкнула в бок Лику, чтобы та тоже послушала. — При каких условиях?
— О, условие только одно, — оживился Гред. — Мы находим способ вернуть мага назад, в этот мир.
— Отлично. — Этого ответа я, собственно, и ожидала. — Тогда последний вопрос: почему вы?
— Что — почему мы? — не понял Гераден.
— Почему вы — перечисляю — пункт а: занимались поиском добровольцев на вакантное место в вашей реальности, пункт б: собираетесь вместе с оными добровольцами, точнее доброволицами, саморучно возвращать все на круги своя? — несколько высокопарно сформулировала я, заражаясь местным колоритом.
Наши новые знакомые переглянулись.
— По долгу службы, — Сэранок криво усмехнулся. — Ну что, мы ответили на все ваши вопросы?
— По ходу могут возникнуть еще, но пока на все, кроме одного, — я выразительно зевнула в кулак, едва не вывихнув челюсть.
— Я покараулю. — Гераден поднялся и исчез в ночи быстрее, чем мой засыпающий мозг отметил факт его отсутствия (Греда, а не мозга!).
Сэранок тем временем срубил небольшим топориком нижние ветки елей, практически сухие, и сваливал в одну кучу.
— Что это? — Лика, как и я, заинтересованно следила за его действиями.
— Постель, — последовал ответ.
Что я могла сказать по этому поводу? Ничего, разве что всю сознательную жизнь я мечтала провести ночь в промозглом осеннем лесу, на колючей еловой подстилке, в компании двух совершенно незнакомых мне мужчин… Лика, судя по всему, а точнее по ее лицу, думала примерно о том же — возможно, с поправкой на мужчин, а впрочем, я могу и ошибаться.
