Наконец, потух свет и в центре круга вспыхнул огонь из которого эффектно шагнул Арман и станцевал несколько непристойный танец — на эпатаже он, похоже, и держался в королевстве. А после толкнул отличную речь на тему красоты и даровитых конкурсанток. С неудовольствием я отметила что среди них и правда присутствовало не мало красоты и, скорее всего, талантов — и это несмотря на все мои старания! Неистребима все-таки блондинистая порода — даже если истреблять ее пытается далеко не эволюция.

Двадцать две невесты посмотрели на Армана настороженно — хм, а ведь закалила я их. После такого замуж хоть в Ад можно…

И представление началось.

С самого начала началось.

Первая дева, что собиралась поразить нас растительной магией — ну там землицу насыпала, семечко воткнула — очаровательно завизжала, когда росток огромным деревом ломанулся вверх, пробивая потолок. В общем-то зрители даже восхитились.

Следующие выходили с большей опаской — но какой у них выбор-то был, пусть от магического фона так и несло радиацией? Ничего не делать? Однозначное отчисление. Потому делали. Кто осторожничал, у того вполне все получалось — но и аплодисменты были жидковатые. Зато самые талантливые и старательные попадали по полной.

Одна, демонстрировавшая умение очищать одежду и кожу — такая вот «девочка-душ — и — стиральная — машина» — убежала голая, тряся просвечивающими через кожу органами.

Еще одна красотка, поразившая нас своим танцем наподобие танца живота, так и не смогла остановиться и теперь дергалась в руках добрых стражников — людей со смирительными рубашками уже вызвали, не все же мне с ними общаться.

После fire-шоу от fire — леди местного разлива Арман даже попросил перерыв, чтобы дым успел выветриться, но, судя по всему, был весьма доволен происходящим, и даже спел, объявляя выход следующей.

Шоу должно продолжаться.

Моё сердце разбивается на части,

Мой грим, наверное, уже испорчен,

Но я продолжаю улыбаться.

В общем, все были счастливы — мы будто и не при делах, гости получили зрелища, Арман — хлеб, ну а я вполне была удовлетворена выражением лица ректора, который несколько опешил от той жажды замужества, что демонстрировали участницы и, похоже, подумывал больше о цирке уродов, нежели о жене.

Наконец, объявили последнюю участницу.

— Хм, я её знаю, — Феникс почему-то нахмурился. — Веричка — одна из сильнейших боевиков, при том что на вид хрупкая. И если она будет демонстрировать особые навыки — там у нее еще какие-то ведьмы в предках, насколько я помню, затесались — то как бы будут проблемы.

— Может уберем воздействие? — забеспокоился Тигра.

— Мы ж его на количество участниц за-аачаровали — само уберется, — уныло выдал А-аа.

Девушка тем временем крутанулась, вызывая искристые всполохи, сообразила какую-то сферу — «Защитную», шепнули мне рядом, — а потом вдруг вскинула руки и начала интенсивно шевелить пальцами.

— Уже работает? — уточнила я у Тигры.

— Сама все поймешь через минуту, — его ответ не радовал.

Блондинка же вдруг стала брюнеткой, пошла вся трещинами, если так можно выразиться, и начала левитировать, все больше размахивая руками.

— Эт-то… что? — от удивления я начала заикаться.

— Боевая форма. — уныло вздохнул А-аа. — Она, наверное, просто силу хотела продемонстрировать…

— А боевая форма чем опасна?

— Да не контролируют они ничего в этом виде, кха-кха, — пояснила птичка. — Потому не демонстрируют никогда.

— Б. яяяяяяяя…. - то ли выматерился, то ли проблеял рядом Еди и я с ним была совершенно согласно.

Зрелище боевой формы и правда выглядело устрашающим. Настолько, что даже Арман не пел — а остальные и подавно молчали в тряпочку, боясь, что оно их заметит.

Черные волосы змеями извивались на голове у Вирички, кожа позеленела, белки закатились, а сама девушка то ли вспорхнула, то ли воспряла где-то под потолком, широко расставива руки и скрючив пальцы, в явном намерении расправиться со всеми и всеми заодно

— Сбить? — прошептал в зловещей тишине Феникс

— А потом наступить? — очаровался идеей Чва-Чва.

— Хм, а в ней что-то есть. — пробормотал А-аа рассмотрев её внимательней.

— Извращенец! — припечатал Тигра.

— Подождем, — резюмировал Единорог

Но ждать нам не пришлось. Потому что жуткое порождение Тьмы — мы, конечно, тоже руки, лапы и хвосты приложили, но не настолько же! — вдруг открыла рот, набросила на лицо волосы, как та девочка в «Звонке» и издала жуткий вой пополам с вонью; а дальше началось светопредставление.

Вот уж кто воспринял «Минуту славы» буквально.

В воздух взлетела вся мебель и рухнула тут же вниз, разламываясь в щепки — это вам не тетушкину вазу разбить.

Те, кто еще не понял, что тут полная «ж» и не убрался прочь завизжали и принялись хаотично метаться по зале.

С жутким хохотом девица принялась гоняться за прочими невестами, пытаясь выдернуть им волосы — в принципе, это действо мне понравилось. Вставшие на защиту девушек и имущества Академии стражники и некоторые молодые люди, среди которых затесался даже Арман, полетели в разные стороны, как кегли, под влиянием карающего зеленого вихря — вид у того был, прямо скажем, неожиданным и пахло соответственно.

Мы решили держать в своем углу оборону до последнего.

Ректор же да брат его Инквизитор, встав плечом к плечу, начали плести какое-то сложное заклинание — ну или что они там делали, изображая язык жестов.

А сошедшая с ума Веричка в какой-то момент замерла, принюхалась и, взвизгнув как-то особенно сильно, что окна жалобно тренькнули и обвалились с потрясающим хрустом, полетела прям на нас со зверями. И, почему-то, мне показалось, что не просто на нас — а на меня.

Будто бы я для нее оказалась единственным источником всех зол.

С криком «Берегись» звери бросились в рассыпную, а я замешкалась. Ну как, замешкалась — зацепилась брюками за какой-то гвоздь от торчащей палки, бывшей еще недавно шкафом, и так и осталась стоять, прикованная ужасом собственного положения

К чести моих друзей, они, поняв что что-то не то, на бегу начали разворачиваться в мою сторону — и сила инерции сделала этот разворот достойным мистера Кэмерона. Но они не успевали.

А жуткая типа-баньши очень даже. Она раскрыла рот, полный удлинявшихся на глазах зубов — в принципе, с учетом предыдущего ее поведения, что-то в этом духе и предполагалось — ну а я довольно неумело выставила вперед кулаки, пытаясь уверить себя, что я главный герой этой истории, и злой автор меня не захочет убивать

И в следующее мгновением меня снесло в сторону

Да так, что впечатало прямо в стенку, хорошенько приложило головой и уронило на пол, придавливая сверху всей тяжестью.

Ах да по доброй традиции губы Камилла, который меня и снес, заняли свое привычное положение. Правда, на этот раз я сознания не теряла, да и вообще, ничего решила не терять, раз терять нечего — приоткрыла губы и будто случайно углубила наш поцелуй.

Не надолго.

Потому что баньши-Веричка недалеко ушла от рыбы кусачки, и я лишь понадеялась, что ее острые зубки хотя бы не источают яд.

Инквизитора подбросило и проорало, а его глаза, смотревшие на меня с ненавистью пополам с желанием, окрасились дополнительными оттенками обиды, возмущения и боли.

Но разве можно убивать того, кого только что целовал? Я бы не стала. Вот и великий палач всея королевства выбрал казнить съежившуюся от осознания произошедшего сумасшедшую — еще бы, укусить за задницу Главного Инквизитора — это даже в состоянии помешательства надо постараться

Смущением лохматоволосой воспользовался ректор — накинул, наконец, магические путы, запечатал её чуть окровавленные уста, чтобы не шептала заклинания, а Палач ударил магическим молотком.

Альдорелло подошел к нам и с недовольством посмотрел на Камилла.

— Ты прям не можешь обойтись, чтобы не поцеловать моего секретаря при каждом удобном случае? — голос Алика так и сочился ядом.