Я решил не вдаваться в подробности мира Данте в ее интерпретации.

— Я не фанат мартини.

— Ну прости, я забыла свою сумочку с мини-баром сегодня. — Фыркнула она, в доказательство похлопав себя по карманам. — Ну, давай же, тут еще половина, а йя… И я не лягу, пока не увижу чертово дно! — Девушка призывно дернула бутылкой перед моим носом. Я забрал ее, скорее, чтобы спасти лицо от поцелуя со стеклом, но, посмотрев на выжидающий взгляд синих глаз, со вздохом сделал несколько больших глотков. Черт, как сладко.

Алекс захлопала в ладоши и завизжала:

— Ууу-иии! Так держать! — Она, с довольной улыбкой на лице, откинулась на спинку дивана и прикрыла глаза.

— Я так устала.

— Еще бы, — Я снова поднес ко рту сладкий напиток, в конце концов: ей меньше достанется. — Так скакать на танцполе. Я думал, ты ноги сломаешь. Чьи-нибудь…

— Мог бы и присоединиться.

— Это вряд ли.

— Неужели так интересно было весь вечер подпирать стену?

— Я не просто подпирал ее, а наслаждался зрелищем. — Я сделал еще несколько больших глотков, чувствуя, как алкоголь наконец разливается теплом по телу. Это был слишком сложный и эмоциональный день. Я тоже откинулся на спинку дивана, прикрыв глаза.

— Эй, — Моей руки коснулись холодные и нежные женские пальцы, проведя подушечками по костяшкам. — Все-таки, с кем ты подрался.

— С трех раз? — Предложил я угадать.

— Неужели, Блэк?

— И вы выиграли главный приз! — Заорал я, делая еще несколько глотков. Надо ли сказать, что с каждым глотком напиток мне казался менее противным и более приятным? Наверное, это был действительно плохой день, раз я готов напиться от початой бутылки алкоголя для девочек.

Алексис ни слова не сказала в ответ на мое подтверждение ее мыслям, лишь снова закрыла глаза и сильнее сжала мою руку. Через пару минут молчания, когда я уже подумал, что девушка заснула, она заговорила:

— Вы больше не друзья. — Она не спрашивала, а утверждала. Поэтому я не видел смысла реагировать на ее реплику. — Вы же были друзьями, я в курсе. А теперь нет. Это все из-за меня.

А это еще что за выводы? Я резко обернулся к Алекс.

— Знаешь что, О'Доэрти! — И замолчал. По лицу, бежали слезы. Глаза были закрыты, голова откинута, розовые губы плотно сжаты. Я потер висок и, наклонившись, поставил бутылку на стол перед диваном. Затем снова посмотрел на девушку. — Эй. Ну, вот чего ты? Ты, правда, ненормальная. То смеешься, то ревешь. Ну как с тобой жить.

Я ворчал, потому что просто не знал что сказать. А Алексис, будто подтверждая мои слова, неожиданно заулыбалась и затем начала смеяться. Она открыла глаза, в которых еще стояли слезы и посмотрела на меня:

— Ты такой… Ох, Тэйт. — Она искренне улыбнулась. Я понял, что засмотрелся на эту улыбку. Наклонившись ко мне, девушка крепко обняла мои плечи. — Спасибо тебе. Я… Не знаю, зачем ты это делаешь, но также я не знаю, что бы я без тебя делала. Спасибо.

Я обнял ее в ответ, погладив по спине.

— Не то чтобы я хотел тебя обидеть, но все-таки скажу: не обращайся ко мне по такому поводу больше. — Улыбнулся я, уткнувшись подбородком в светлую макушку.

Я чувствовал, как девушка расслаблялась в моих руках, и от этого стал… счастливее?

— Почему? — Раздался ее приглушенный голос.

— Ну, спасать девиц из бедственных положений, искать их по академии, драться за честь и тащить на себе до дома — это как-то не мое. — Я откинулся на диванные подушки и привлек девушку за собой. Она тихо засмеялась, вслед за мной забравшись на диван с ногами и, повернувшись щекой, удобнее устроилась у меня на груди.

— Да, твой стиль скорее в том, чтобы терроризировать меня с ночи до утра.

— Эй, ты шутишь? — Я попытался посмотреть на хихикающую девушку, но из моего положения заглянуть в ее наглы глаза было невозможно. — Это мне говорит человек, который мне с первой нашей встречи житья не дает?

— Я просто делаю твою жизнь интереснее.

Я фыркнул.

— Драться за честь, значит? — Произнесла вдруг Алекс, а я поняла, что сболтнул лишнего.

— Не бери в голову. — Я провел по волосам. В конце вечеринки она наконец-то распустила свой хвост, который заплела, и я с наслаждением запустил руки в мягкие и длинные пряди. Нежные, как шелковые нити.

Странно, но Алексис не стала спорить со мной, по своему обыкновению. Ох, да она просто заснула! Девушка нагло спала на моей груди, сладко посапывая. Ну, вот и куда ее теперь?

Когда наступил тот момент, где из надоедливой девчонки, которую было приятно задирать, она стала чем-то большим для меня? Когда я стал ждать дней в академии, чтобы устроить очередную перепалку. Когда я стал оборачиваться в классе, чтобы смотреть, как она строит смешные лица своим подругам. Или слушать ее споры на уроках литературы. Когда все это стало происходить? Но точно знаю, что моментом, которые что-то во мне переломил, стал вид Алексис, защищающей своего друга и Адриана, моего друга, возвышающегося над ней.

Драться за честь… Я прикрыл глаза, вспоминая минувшие события. Да, Адриан наградил меня рассечённой скулой, но я знаю, что он способен и на большее. Профессиональный боксер, как-никак. Я угостил его прицельным ударом в лицо, и теперь его улыбка не будет симметрична.

А что мне оставалось делать? Этот экспрессивный придурок даже не дал сказать и слова. Сразу накинулся с обвинениями, а затем и кулаками. Ну, зато теперь я вполне оправдан перед совестью: я пытался с ним поговорить. Это он не захотел меня слушать.

«— Какого хрена ты блять делаешь?! Кто она тебе?! Отвечай!

— Она мне друг, Блэк.

— Друг?! Серьезно!? А я тебе тогда кто?

— Я бы тоже хотел это знать…».

— Вот же… Дурак… — Вслух прошептал я, прежде чем провалиться в сон.

Джереми

Я зашел домой и чуть не упал, споткнувшись о странные высокие кроссовки, явно принадлежащие Алексис. Ну, или Тэйт мне что-то недоговаривает о своей бывшей команде по футболу. Поставив обувь в нормальное положение, я пошел на кухню, но, бросив взгляд в гостиную, замер, так и не донеся пакеты с едой.

На диване в обнимку спали Тэйт и Алексис, последняя в какой-то странной одежде. На столе стояла большая бутылка с мартини, точнее, его остатками.

— Ну, детишки. — Проговорил я, не зная, злиться или радоваться, что они спелись. Два бунтаря на мою голову: это слишком. Да и, стыдно признавать, но смотря на то, как Алексис спит на груди моего брата, а он обнимает ее за плечи, во мне заточил червячок ревности. Противное чувство. Тем более оно снова напомнило мне о том, что права я на это не имею…

Тихо прошел в кухню, не желая будить их. Судя по виду, они явно легли не в 9 вечера.

Я разложил продукты по полкам холодильника, затем поднялся в спальню. Принял душ и поменял костюм на домашнюю одежду. В голове роилась сотня мыслей. Я должен был поговорить с Алекс, но что бы я ей сказал? Прости? Потерпи? Подожди? Или можно не говорить?

Я устало потер переносицу и спустился вниз. На диване осталась одна Алексис, укрытая одеялом. Судя по звукам, Тэйт орудовал на кухне.

Пройдя туда, я увидел помятого брата все еще в школьной форме, глотающего молоко из пакета.

— Налей в стакан. — Пробурчал я.

— И тебе доброе утро, — Прохрипел в ответ брат, ставя пакет на место и падая на стул.

Следом на кухню вышла Алексис, зевая и потирая и без того размазанные глаза.

— Всем доброе утро.

Она на автопилоте подошла к холодильник и, достав пачку молока, тоже приникла к пакету. Я лишь закатил глаза, а Тэйт усмехнулся, выразительно посмотрев на меня. Алексис же, сделав несколько больших глотков, с наслаждением вздохнула и, обтерев губы, подозрительно уставилась на нас:

— А что вы такие загадочные?

— Да так. — Улыбнулся я. — И где вы так напились? И что на тебе надето? И вы в курсе, что вам скоро в Академию?

— Очень много вопросов, Тэйт на них ответит. Я люблю тебя, старичок, но мне нужен душ.

Проходя мимо, она хлопнула меня по заднице и, напевая, направилась на верхний этаж.