Илья прижался к ней и прикоснулся губами к ее губам. Реальность поплыла перед глазами… Этот запах, эти прикосновения, жар, отдающий в низ живота от одного только воспоминания о том, как им было хорошо, а тут — не просто воспоминания, тут — он сам…

— Ты ведь еще любишь меня, правда? — не своим голосом спросил Илья.

Карине так хотелось крикнуть «Нет! Я просто хочу тебя использовать так же, как и ты меня. Использовать и бросить, плюнуть, растоптать и тебя, и твои чувства!» Но сказала иначе:

— Да, наверное.

— Я же говорил тебе, что первый мужчина — это на всю жизнь.

Карине нечего было возразить. Она слишком легко растаяла и забыла, что с недавних пор играет «стерву».

— Давай на вокзал, поедем в ближайший городок в гостиницу. Времени до ночи еще полно. Это быстро — туда час, обратно час, и там час.

— Ты уже все продумал? Ты был уверен, что я соглашусь?

— Почему тебя это удивляет? Если мне что-то нужно, то я всё рассчитываю, твое дело только согласиться. Я оплачу и дорогу, и гостиницу, и ужин. Возражения не принимаются, я думаю, тебе самой уже это надо, — засмеялся Илья, как раньше, когда они только начали встречаться.

Тогда он казался ей мальчишкой, несмотря на солидный возраст. Вот и сейчас в его глазах запрыгали чертики, те, что Карина раньше так любила. Она застыла на несколько секунд, Илья смотрел ей в глаза и ждал ответа.

— Хорошо, я согласна, — и тут же пожалела о сказанном.

До вокзала болтали обо всем подряд, как старые друзья, ни разу не вспоминая, что между ними был конфликт, и создалось впечатление, будто можно наладить отношения, а разногласия забыть как страшное недоразумение.

Купили билеты и заняли места в автобусе. Уже само то, что можно прикасаться к нему без свидетелей, держать его за руку и слушать, как он говорит, вдыхать его запах, прижаться к нему, как раньше — вводило Карину в сладкую негу, и она начала ловить тот самый момент счастья, миг самозабвения. Илья тоже казался счастливым, держал Карину за руку, поглаживал ее нежные пальчики, умилялся их размерам, говоря о предвкушении близости. За разговорами добрались до провинциального городка, немноголюдного и тихого, под названием Чаусы. Легко отыскали скромную гостиницу. У них спросили паспорта и с недоверием отнеслись к тому, что два посторонних человека хотят поселиться в один номер всего на пару часов. Илья, когда это было нужно, давил невероятной харизмой и умел обольщать людей, особенно женщин в определенном возрасте. Поэтому он легко договорился, чтобы номер им выдали на двоих, представив Карину своей секретаршей, продемонстрировав портфель с бумагами и при этом изображая очень важного господина, приехавшего по делам. И ему уступили. Карина всегда удивлялась, как легко у него всё получается.

— Мне не нравится это, — возразила она, когда они открыли дверь в номер, напоминавший комнату бабушки.

— У тебя есть другие предложения? — обиделся Илья. — Что я мог сказать?

— Ну да, пострадала моя репутация, не твоя.

— Да ну! Кто тебя тут знает? Нас видят первый и последний раз. Не бери в голову.

— Легко сказать — не бери.

— Но других вариантов нет. Что, зря ехали, что ли?

Карина вспомнила слова Валентины про отсутствие гордости, про легкую «продажу» мужчинам своего тела… умом понимала, но отказать не могла. А чем Илья с ней делился? Кроме секса, он ничего не давал, не было ярких чувств. Карине представилась картина: Бог отсыпает Ангелу полную пригоршню звезд. Вот эти «звезды из ладоней в ладони» Карина и посчитала самым главным, что было в Илье.

— Раздевайся, ангел мой. Что стоишь?

Карина и правда встала, как вкопанная, все еще сомневаясь.

— Ну, давай же, мужайся, княгиня! — пропел Илья слова из оперы «Князь Игорь».

— Холодно здесь, — неуверенно сказала любовница.

В комнате действительно было прохладно.

— Согреемся сейчас. Вот, — Илья открыл портфель и достал оттуда бутылку коньяка, лимон, шоколад. Карина удивилась.

— А когда ты все это успел купить?

— Было припасено, с собой носил. Вдруг тебя встречу, думал. Вот, видишь, встретил.

— Шутишь?

— Нет, не шучу. Не хочется же врагами расставаться. Мы как-то плохо с тобой общались в последнее время.

— В очередной раз расставаться? Мы можем и дальше работать вместе, если ты не будешь мне мешать.

— А чем я тебе мешаю?

— Ты не помнишь или притворяешься?

— Нет, подожди, давай разберемся. Отношения — отношениями, работа — работой. Не смешивай эти понятия, я тебе миллион раз говорил. И поблажек тебе не будет. Наоборот даже, от тебя я еще больше потребую, чем от других! Потому что слабых рядом с собой не держу, а тебя я однажды выделил среди всех еще и из-за профессиональных качеств. Запоминай, чему я тебя учу. Через постель ты меня не возьмешь. Потому что я не люблю, когда плохо относятся к своим обязанностям. — Илья посмотрел на Карину.

Та не спорила, и он продолжил спокойным, уверенным голосом.

— Я тебя вырастил, воспитал, можно сказать, удочерил, все знают, что ты — моя протеже, а ты взяла и все разрушила: то с личной жизнью не могла справиться, что сказалось на работе, то гуляла, как девица легкого поведения, то с голосом появились проблемы. И какой ты после этого профессионал, если так безответственно относишься к своему тонкому рабочему инструменту? И ты меня подвела, дискредитировала. Понимаешь меня?

Карине захотелось встать и уйти. Всё это — галлюцинация. Показалось, что Илья стал тем же, что год назад, показалось, что он ее любит и что все произошедшее недавно было недоразумением. Сейчас звучит правда — жесткая, болезненная. И все сказано прямо в лицо. Спасибо за отсутствие лжи. Не хотелось ложиться в постель с тем, для кого ты — пустое место, кто не видит в тебе личность, а лишь только соблазнительное тело, и даже не пытается понять, что вообще с тобой происходит. Стало яснее ясного: или работа с мужчиной, или отношения. Не получится совмещать приятное с полезным.

Илья как будто прочел ее мысли.

— Я видел в тебе личность. Но, извини, ты проявила себя так, что теперь я вижу только пустышку и легкомысленную вздорную девчонку, соответственно, так я к тебе и отношусь, и все, кто с тобой рядом, будут считать так же. Поверь мне, я знаю жизнь. Но в последние время я заметил в тебе перемены и потому решил пойти на мировую.

— У тебя тесно переплелась работа с моей личной жизнью, и после этого ты говоришь, что не надо смешивать два понятия? Тогда почему отношение ко мне зависит от моей работы?

— А, это другое. Я же тебе только что объяснил.

По крайней мере, он что-то объяснял.

— На работе я тебя могу испытывать. А после работы мы просто люди, можем встречаться.

— То есть как любовники, изредка заезжать в гостиницы, придумывая, что я — секретарша.

— Разве это плохо? Ты подумай над моими словами, давай сейчас не будем терять время, у нас всего час-два, не больше, вместе с дорогой до вокзала. А мы еще даже и не начинали. Так что вот, — Илья взял с тумбочки обычный граненый стакан, налил в него немного коньяку и предложил Карине.

Карина выпила, коньяк отдал жаром вместе с подкравшейся обидой. И что делать дальше? Все, что она нафантазировала по дороге, развеялось как дым: только что было хорошо, а за поворотом — сразу плохо. С Ильей так было всегда: не жизнь, а качели — то вверх, то вниз… И главное, что он не врал. Он фактически признался, что не уважает ее и ценит лишь за приятное времяпрепровождение. Выбор придётся сделать ей самой. Она вспомнила, о чём говорила Надежда в церкви, загадочная мудрая старушка: «Твое счастье всегда будет зависеть от твоего выбора. Делай правильный выбор». Только сейчас Карина поняла: то, что делают мужчины с женщинами — это результат выбора самой женщины: дашь себя унизить — унизят, покажешь свою цену — будут ценить.

Илья притянул Карину, изображая нежность в голосе:

— Давай не будем портить вечер. Иди ко мне.

Карина осталась сидеть на месте. Илья еще раз приблизился к ней. Карина встала.