Сейчас Карина заметила, что Лера томно вздыхает. И даже пронеслась мысль, что она влюблена в Кирилла, только боится сказать. Но какая любовь? Она — в Гомеле, Кирилл — в Могилеве. Виделись всего один раз: на свадьбе Карины. Ну, не любовь же это с первого взгляда и ожидание, когда Карина разведется!.. Кирилл вряд ли уедет ради Леры в другой город. Лера же думала, что все просто: стоит красиво похлопать глазками, надуть губки — и мужчина будет лежать у ее ног. И ее приводило в бешенство, что Карина не хлопала никакими глазками, но в нее влюблялись пачками. Если бы Лера не была такой гордой, то спросила бы, как нравиться мужчинам, и Карина бы объяснила: «Оставайся собой! Тебя непременно полюбит человек или даже несколько мужчин за то, какая ты есть, и ты будешь сама выбирать, с кем тебе быть, а кого отвадить, не прыгая в постель к несвободным мужчинам, которые завтра о тебе уже и не вспомнят».

Лера говорила тихо, вкрадчиво, нежно. Кирилл повелся, чем очень удивил Карину. Хотя… вспомнив о том, как он готов был затащить в постель соседку по общежитию, Карина поняла, что он тоже не прочь…

Но далеко не безгрешной Карине было непонятно, как можно приехать к ней сюда, продолжать ее любить, и тут же укладывать в постель первую доступную девушку? Да, он не тащил ее, она сама начала: как можно прямо перед женой, пусть даже бывшей, соблазнять мужчину? Лера дискредитировала себя окончательно. Карина решила им не мешать и досмотреть представление до конца.

Они легли на кровать втроем. Кирилл предложил массаж обеим, Карина отказалась, а Лера тут же согласилась. Он еще при их совместной жизни изучил технику массажа по книге, иногда делал массаж жене, используя как средство соблазнения. Лера сняла с себя кофту и бюстгальтер, легла на живот. Кирилл принялся делать массаж, Карина молча наблюдала.

Если бы она им сказала: «Ребята, не стесняйтесь, можете взять друг друга!» — то они бы так и сделали — не оставалось сомнений! Карина не смогла долго смотреть, как Лера извивалась, вздыхала… да и Кирилл позабыл, зачем приехал.

Карина встала с кровати.

— Так, все, ребята, заканчиваем. Лера, одевайся, Кирилл, собирайся.

— Куда, зачем? — в один голос испугалась парочка.

— Домой поедешь, скоро поезд, через час.

— Но, э… я думал, что до завтра останусь.

— Нет, ты поедешь сегодня и прямо сейчас начнешь собираться.

— Карина, может, не надо? — почти со слезами на глазах попросила Лера.

— Надо, ребята, надо, — твердо сказала Карина, — или я чего-то не поняла? Лера, ты хочешь, чтобы Кирилл остался? У тебя с ним что-то общее, не успели обсудить?

— Нет, ничего общего, просто так, — все так же, сглатывая слезы, тихо сказала Лера.

— Ну, раз просто так, то пусть Кирилл едет. Нечего ему тут делать.

— Карина, не выгоняй меня! — надул губы Кирилл.

— Я не выгоняю, просто тебе пора. Твои родители вряд ли обрадуются, узнав, что ты здесь.

— Эх, жаль, — сказал Кирилл, но начал собираться.

Было видно, что он понял, из-за чего его выпроваживают, да и Лера поняла, но упорно делала наивный вид, будто у нее отбирают любимую игрушку.

= = =

Оставшись наедине с матерью, Карина пыталась объяснить, почему выгнала Кирилла, но та не поверила и защищала Леру.

— Мама! У Леры есть своя мать! Кстати, вот не знаю, говорить ей или нет? Если скажу, все равно не поверит. Если ты мне не веришь, то и она подавно.

Мама предложила утаить, она боялась скандалов; Карина помнила это еще с детства. Мама внушала детям, что так и должно быть: неважно, что происходит дома, главное — не выносить сор из избы. Так и закрепила Карина установку: слышала об изменах, о ранней половой жизни; на ее глазах происходили разборки, основанные на ревности и претензиях.

Карина решила не говорить Рае про Леру в подробностях, лишь намекнула, и пожалела об этом: сестра отнеслась к новости враждебно, что еще больше испортило отношения между сестрами. Лера повела себя как оклеветанная девушка, Карину посчитали интриганкой, после чего Лера упала в глазах Карины — от их детской дружбы не осталось и следа. Теперь это были отношения двух женщин. И родственные связи были нарушены.

После праздника Карина набиралась сил перед штурмом сложных задач. Она не знала, как отреагирует руководство после ее провального выступления. Неизвестность рождала тревожные переживания. А еще нужно решать вопрос, где жить: Валентина намекнула, что пора освобождать квартиру, а с Катей эту тему Карина еще не обсуждала. Но Валентина пока не гнала, а значит, в случае потери работы останется еще одна занимаемая должность — в одном из домов культуры, и можно поискать недорогую комнату у одинокой пенсионерки, хотя жить с чужим человеком под одной крышей и подчиняться хозяйским правилам — та еще радость.

С тяжелыми мыслями Карина добралась до дома подруги. Валентина уезжала встречать Новый год к подруге в Шклов и должна была вернуться только через неделю. Карина вставила ключ в замочную скважину, хотела повернуть, но он застрял. Руки замерзли, но все же не настолько, чтобы не открыть дверь. И тут послышалось шуршание, в дверном глазке мелькнул проблеск света в квартире. «Ну, не воры же проникли? Наверное, подруга вернулась раньше. Не очень хорошо, конечно, — думала Карина, — не получится уединиться. Ну, ничего, зато будет кому поведать про Кирилла и Леру».

Карина позвонила в дверь, лишь через минуту ее открыли. На пороге стояла Валентина. Первое, что заметила Карина — глаза подруги были почти черными, в гневе они становились чернее угля.

— Привет! — улыбнулась Карина, — с Новым годом! Как встретили, как погуляли?

— Привет, — со странной интонацией в голосе ответила Валентина.

— Что-то не так? — Карина обратила внимание на вешалку с чужими куртками, а на полу находились две пары сапог.

— Да, не так, — строго сказала Валентина.

— А что с дверью? У меня не получалось открыть.

— А дверь, милая моя, для тебя теперь закрыта. Я сменила замок, ключи можешь оставить себе.

Валентина дала знак раздеваться и проходить, Карина ничего не понимая разулась, сняла дубленку, бросила взгляд в кухню, где сидели двое. Мужчину она не знала, зато женщину — очень хорошо: Лола, правая рука и помощница Валентины. Возможно, Лоле не нравилось, что Карина живет у Валентины и заняла ее место в сердце подруги, с которой они дружили с молодости. Лола испытывала ревность.

Карина прошла в ванну помыть руки под горячей водой. Сердце колотилось, мысли путались. Как в детстве — когда она в чем-то была виновата, то мама долго мучила ее молчанием, и Карина не знала, чего ожидать. Карина вспомнила слова Валентины: «Ты меня до конца не знаешь, я бываю иногда невыносимой… если ты хоть раз подведешь меня — для тебя моя дверь навсегда будет закрыта…». Значит, сейчас будет разбор полетов, только за что?

Уезжая, Валентина просила не приводить в дом чужих. И один раз Карина позвала «в гости» подругу Киру, а та привела парня и кавалера для Карины. Карина просто не предупредила, что эта квартира совсем не ее: стыдно было рассказывать, что она осталась у разбитого корыта. А Кира, которая равнялась на Карину, даже и мысли не допускала, что такие, как Карина, могут страдать, быть несчастными, брошенными. Кира смотрела Карине в рот, обожала ее голос, могла слушать его часами. Кира была младше Карины на пять лет. Карина не смогла отказать: согревал тот факт, что хоть кому-то на тот злосчастный момент она нужна, для кого-то является воплощением мечты.

Карина вышла и присела за стол, ожидая, что Валентина, как всегда, нальет чаю, тем более, с дороги.

— Здравствуйте всем! С Новым годом!

— Здравствуйте, — ответил мужчина, с любопытством рассматривая Карину. Видимо, женщины немало говорили о ней, и ему хотелось увидеть человека, из-за которого разгорелось столько страстей.

— Чаю не будет, не жди, — строго сказала Валя.

Карина усмехнулась, не зная, как реагировать. Только подумала: «Господи, как плохо не иметь своего угла! Была бы хоть комната, койка в общежитии, не слушала бы сейчас эти разговоры, как школьница в кабинете директора».