На работе никто не беспокоил, единственный, кто обрадовался Карине — это секретарь Галина.

Карина провела репетицию, без энтузиазма, без крыльев за спиной, как раньше. Здесь когда-то был ее Бог, мечты, фантазии. Здесь было всё! Отсюда не хотелось уходить домой. Она — извечный голодный и счастливый художник, питающийся любовью, радостью от творчества. Не хотелось выходных, не хотелось отпуска, а все потому, что здесь было не столько любимое дело, а здесь был Илья, и жизнь вертелась вокруг него. Когда он превратился из Бога в Дьявола — померк свет, не хотелось больше ни приходить сюда, ни работать. Его самого видеть — хотелось, но это было невыносимо больно.

= = =

Близился вечер, желудок подавал сигналы, требуя насыщения. Но Карине не привыкать работать голодной, да и денег на еду жалко. Пока мысли были заняты только предстоящим проектом.

До автобуса оставалось несколько часов, и Карина решила заглянуть к Кириллу, наконец, вспомнив о нем. Она не думала, обрадуется он ее визиту или нет, тем более что в этом общежитии у нее появились друзья. Карина умела слушать людей и этим притягивала, потому была желанным гостем в их скромном казенном жилище.

Хрустя сапогами по искристому снегу, Карина дошла до общежития. Квартира, которая разделялась на жилую комнату, кухню, санузел и коридор, находилась на втором этаже здания, и в ней жили несколько парней, холостых и симпатичных. Они при появлении Карины вытягивались, как по струнке, причесывались, следили за манерами. Ребята были поклонниками ее голоса и во время чайно-кофейной церемонии часто просили девушку спеть.

— Привет, — открыл дверь Кирилл, — не ждал.

— А я пришла. Примешь? — улыбнулась Карина.

— Почему бы и нет? Проходи, конечно. Мы тут как раз ужинать собираемся. Голодна?

— После того, как я тебя выпроводила, не прогонишь и даже ужином накормишь?

— Ну, конечно, как-никак, ты моя жена… хоть и бывшая…

— А ты у меня пока настоящий, — засмеялась Карина, — я не поставила штамп о разводе. И не знаю, когда поставлю. Нет времени. Но это неважно, да?

— Это уже вряд ли что-то изменит. Так ведь? — спросил Кирилл, скорее, самого себя.

Карина не ответила. Есть люди, которым надо жить вместе со штампом в паспорте, иметь общие обязанности, а есть те, кому лучше не ограничивать свободу. Кирилл был из первых, а Карина — из вторых. Спешить со штампом о разводе не было нужды, потому что официально они уже разведены. Детей нет, имущества тоже, поэтому разводят быстро. Кирилл не распевал на каждом углу «Я свободен!», как обещал, но всё еще гордился тем, что был женат именно на Карине.

Из кухни раздался мужской голос:

— Кирюх, кто там?

— Саня, это моя жена пришла.

Соседи понимали, что мало кто из мужчин позволяет женщине так управлять собой: уходить и приходить, когда вздумается, спать с ним, когда захочется, прогонять или звать, когда нужно, развестись, но все равно не отпускать. А самое плачевное, что Карина могла рассказывать Кириллу о своей жизни все, и даже самые сокровенные вещи о сексе, не задумываясь, что ранит Кирилла, а он боялся ее оттолкнуть, поэтому слушал все, о чем говорила Богиня.

Она воспринимала его как друга, с «сексом по дружбе». Кирилл довольствовался тем, что достается, не собирался начать новую жизнь. При этом он считал, что Карина насквозь пропитана ложью и фальшью, и что ее сущность — гулять, разбивать сердца и издеваясь над мужским полом. Он и знать не знал, насколько сильно Карина любила Илью, хоть она и пыталась ему это донести. Видимо, Кириллу было легче думать, что его любимая женщина — просто предательница. Но приказать сердцу отвязаться он не мог. А Карина оставалась глуха к нему: как только он скажет, что ей сюда дороги нет, она больше не появится.

Общество молодых людей оживилось, кто-то решил, что требуется алкоголь. Все внимание было направлено на единственную девушку — Карину. За пустыми разговорами пролетело время, настал поздний вечер, а спиртное закончилось. Карина прошла в комнату, где имелся телефон, чтобы позвонить — предупредить Катю.

— Ты только начала у меня жить, — ответила сестра, — и уже не приезжаешь на ночлег. Мы готовили ужин, ждали тебя. Не ложимся спать.

— Катя, спасибо, извини меня, пожалуйста, я не могла раньше предупредить, на репетиции задержалась, а теперь зашла в гости к друзьям и не следила за временем. Просто не на чем уже доехать.

— Смотри, чтоб это было в первый и в последний раз, — строго сказала Катя, взяв шефство над младшей сестрой, как будто та была несовершеннолетней.

Карина вынуждена была согласиться, проглотив претензию. Она подумала, что Катя привыкнет к ней, и потом они решат этот вопрос по-дружески. В семье Кати она была главной, муж, ее ровесник — в подчинении. Их трое детей-школьников ходили у строгой мамы по струнке.

— Пойдем, покурим на лестничную площадку — предложил Кирилл. — Там парни на тебя уже глаз положили. Они думают, если мы в разводе, то ты свободна, и они рассчитывают на твое внимание. Слышишь, как галдят?

— Они еще не знают, что всегда выбираю я, а не меня. Ты им потом объяснишь.

Кирилл накинул на бывшую жену дубленку, взял сигареты, и они вышли.

— Смотри, как получается, — заметила Карина, выпуская сигаретный дым. — Когда мы с тобой жили как муж и жена — у нас почти не было откровенных разговоров. А теперь мы общаемся как хорошие друзья и еще секс имеем.

— Да, странная штука эта жизнь, — согласился Кирилл.

Ему не нужна была никакая дружба от Карины, а только секс. Поэтому он соглашался на разговоры, понимая, насколько ей важно, чтобы хотели не только ее тело, но и душу. А Карина мечтала о мужчине, с которым интересен не только секс, но и долгие интимные беседы. Карине ценила в мужчинах интеллект, и Кирилл выделялся эрудицией, но умным и «продвинутым» его вряд ли можно было назвать. С ним — интересно и весело, можно увлечься приключениями, но надежным и преданным Кирилл не казался. Конечно, он о себе был другого мнения, свои минусы принимать отказывался, зато любил критиковать других.

Перед сном они тихо занимались любовью. Было как-то не по себе, но выпитое спиртное притупило стыд и чувство приличия…

«Да… — засыпая рядом с бывшим мужем на одной узкой кровати, думала Карина, — не стоило торопиться замуж, не завершив отношения с Ильей!.. Надо было дать остыть сердцу и подождать любви, настоящей пары…».

Кирилл, привыкший, что раньше его будила мать, теперь вынужден был просыпаться сам. И для этого он ставил на проигрывателе диск с музыкой, которая орала во всю мощь вместо будильника. Вся компания, спавшая в одной комнате, как по команде попрыгала с кроватей, недовольно бурча. Карина лежала под одеялом, не высовывая носа — от того, что было холодно и чтобы не смущать парней. Ей не хотелось на работу, но она помнила слова Веры… потому заставила себя встать, как только все разошлись. Она пообещала Кириллу, что захлопнет дверь и уйдет до визита уборщицы, но не успела. В отличие от мужчин, ей нужно было чуть больше времени, чтобы собраться и привести себя в подобающий вид, особенно после вакханалии накануне.

— Здравствуйте, а вы кто? — испуганно-подозрительно спросила женщина.

— Я приходила в гости.

— Это общежитие, и в отсутствие проживающих в комнате не должно быть посторонних. Я должна пожаловаться коменданту.

— Не надо никому говорить. Я уже ухожу.

— Нет, нет. Надо узнать, кто вы и к кому приходили.

Отпираться не было смысла.

— Меня зовут Карина, и я приходила к Кириллу.

— Ага, к новенькому, значит. Я так понимаю, вы ночевали, а это нарушение правил. Я должна сказать коменданту.

И уборщица подошла к телефону. Вскоре явилась грузная суровая женщина средних лет.

— А, так я ее знаю, — обратилась она к уборщице. — Не волнуйтесь, Степановна. Эта наша местная знаменитость. Карина, кажется, жена Кира, ну, точнее, бывшая жена. Про них слава давно ходит. Нечасто встретишь пару, которая, не успев пожениться, с треском развелась, а теперь вот гуляют вместе, как будто и не были женаты. Интересная история! — Комендант развеселилась и закашлялась от собственного хохота.