Скотт моргнул.

— Да… просто занеси, как получится, флешку. Владельца зовут Кори. Кори Линдерманн.

— Спасибо, Скотт. — Райлан, уже открывая дверь, улыбнулся ему. — Серьезно, большое спасибо. — И ушел.

Минута колебания — и Скотт выбежал за ним следом на улицу. Туда уже высыпала толпа. Клуб закрывался, и посетители, пошатываясь и возбужденно болтая, расходились по сторонам. Он увидел, что Райлан шагает к остановке трамвая.

— Райлан! — крикнул он, догоняя его. — Извини.

— За что? — озадаченно прищурился тот. — За то, что ты обломал мой сегодняшний секс? — Скотт со скованным видом кивнул, и он усмехнулся. — Да ладно. Как-нибудь переживу.

В его голубых глазах сверкало веселье, и внезапно Скотт понял, что не хочет его отпускать.

— Может, сходим позавтракать? — неожиданно для себя предложил он. — Я угощаю. Тут недалеко есть кафе, где делают отличный омлет.

Райлан склонил голову набок.

— Пошли, — сказал он. — Но разве у тебя нет своих планов? — Смысл вопроса был очевиден, и Скотт покачал головой.

— Нет. Парень, с которым я сейчас встречаюсь, уехал до конца выходных.

Райлан удивленно поднял глаза.

— Ты с кем-то встречаешься?

— Да, уже с месяц. — Он заметил, что Райлану до смерти хочется спросить о чем-то еще. — А что?

— А он не возражает… — Райлан махнул в сторону клуба.

— Против моей работы? — Скотт начал идти и, когда Райлан приноровился к его широкому шагу, засунул руки в карманы. — Да нет, с чего бы. Он порноактер.

Райлан поперхнулся, и Скотт хохотнул.

— Он, собственно, потому и уехал — на съемки.

— И это не напрягает тебя?

— Нет, это же просто работа, как и то, что я делаю в клубе. И мы оба знаем об этом.

Они дошли до кафе, и Скотт, придержав для Райлана дверь, вдохнул успокаивающий аромат жареных зерен, которым пахнуло из яркого, теплого интерьера. Они сели. Вскоре у них в руках оказалось меню, а на столике появился кувшин горячего кофе, принесенный дружелюбной, жующей жвачку официанткой.

Скотт уже знал, что закажет, и потому просто сидел и смотрел, как Райлан изучает меню. Он больше не красил волосы в цвет лаванды, а вместо циркониевых кубиков в его ушах сверкали крошечные бриллианты. На его челюсти лежала тень легкой щетины, пальцы, которые держали меню, были тонкими, длинными, с короткими и ухоженными ногтями. Его запястье оттягивали большие дайверские часы, а из украшений он носил только плетеный кожаный чокер.

— Ну а что у тебя? — спросил Скотт, когда он отложил меню в сторону.

Райлан взял кружку и, сделав несколько осторожных глотков, блаженно зажмурился.

— Боже, какой вкусный кофе, — пробормотал он. — В смысле… что у меня?

— Тебя дома кто-нибудь ждет?

Райлан сжал губы и помрачнел.

— Мой бойфренд был против того, чтобы я уезжал из Майами, — признался он тихо. — И порвал со мной прямо перед отъездом. — Он дернул плечом. — Сказал, что отношения на расстоянии не для него. Хоть и знал, что это только на время.

— Сочувствую, Рай.

— Да уж. У нас все было довольно серьезно. По крайней мере, так считал я. Но он бросил меня после первого же испытания наших отношений на прочность. — Райлан невесело хмыкнул. — Вот почему я в таком шоке от мысли, что ты встречаешься с порнозвездой. У вас, видимо, суперкрепкие отношения, раз на них не влияет то, что он занимается сексом с другим, пока тебя лапают чужие мужчины, а ты полуголый трешься у них на коленях.

Скотт выгнул бровь.

— Или же, — промолвил он сухо, — нам обоим просто плевать.

Глаза Райлана распахнулись, и он, поперхнувшись кофе, закашлял в салфетку.

— Наверное, и такое тоже возможно, — сказал он, отдышавшись. — Но зачем тогда говорить, что вы с ним встречаетесь?

Скотт сделал глоток воды.

— Не знаю, наверное из самообмана. Потому что раз из раза я думаю, что, может, сейчас у меня получится что-то почувствовать, но потом понимаю, что нет, мне по-прежнему наплевать.

— А твои партнеры чувствуют то же?

— По большому счету это неважно. Я не скрываю, что не силен в отношениях, и парни обычно знают, на что идут, когда связываются со мной. Особенно такие, как Лэнс. Ну, порноактер. — У Райлана стало такое лицо, что он ощетинился. — Райлан, ни твое осуждение, ни твоя жалость мне не нужны.

Райлан неотрывно смотрел на него.

— Я знаю. Но просто… — Он отвернулся, и Скотт тронул его за запястье.

— Просто что?

Райлан накрыл его руку своей. Его пальцы были сильными, теплыми.

— Просто мне грустно видеть, что некоторые вещи не изменились, — ответил он тихо, и Скотт сразу отдернул руку обратно.

— Какие вещи? — спросил он с сарказмом, чувствуя, как холодно становится коже. — То, что в двадцать четыре я остался таким же бессердечным подонком, каким был в восемнадцать?

Райлан уже качал головой.

— Нет. Я о твоей уверенности в том, что ничего большего ты не достоин.

Скотт через силу сглотнул, потом процедил:

— Может, ничего большего мне и не надо. Райлан, у меня есть все, чего я хочу. Абсолютно. Не смей подвергать это сомнению и жалеть меня, мать твою, тоже не смей.

Появилась официантка, и Скотт заказал свой обычный омлет со шпинатом, а Райлан — бекон и оладьи с черникой и кленовым сиропом. На его лицо уже вернулось легкое, дружелюбное выражение, и он, оставив предыдущую неприятную тему в покое, подмигнул Скотту и пошутил:

— Раз уж ты платишь, то я оторвусь.

Скотт, расслабившись, усмехнулся.

— Вперед. Дни безденежья для меня, слава богу, давно позади. Может, в кругосветное путешествие мне пока не отправиться, но угостить симпатичного парня и купить ему завтрак я уж точно могу. — Его изрядно развеселило то, что Райлан вдруг покраснел. — Должен сказать, что в твоем случае я очень рад, что некоторые вещи не изменились, — продолжил он, переиначив то, что минуту назад сказал ему Райлан. — Когда ты смущаешься, то по-прежнему заливаешься краской.

Райлан, застонав, потер ладонями покрасневшие щеки, и Скотт не смог удержаться, чтобы не поддразнить его еще раз.

— Когда ты так делаешь, то выглядишь лет на двенадцать, и это дьявольски очаровательно.

Рядом возникла официантка с тарелками с горячей едой. Сбрызгивая табаско омлет, Скотт с некоторой завистью смотрел на стоявшие перед Райланом пышные масляные оладьи.

— Хочешь попробовать? — спросил Райлан, заметив, что Скотт наблюдает за тем, как он ест. Он подцепил кусочек щедро политой сиропом оладьи и протянул ее Скотту.

Тот с тоской покосился на вилку. Потом покачал головой и принялся за омлет.

— Не, спасибо. Сегодня не день углеводов.

— А. — Райлан забрал оладью обратно и положил ее себе в рот. — Понял. Из-за работы приходится держать себя в форме?

— Угу. А еще у меня скоро съемка в нижнем белье, поэтому до тех пор — только вода и белок.

— Ну, тогда мне придется насладиться углеводами за нас двоих.

Он отрезал половину оладьи и, постанывая от удовольствия, прожевал ее, а потом облизал вилку. Скотт не мог отвести от него глаз. При виде того, как его розовый язык очищает зубчики от сиропа и масла, сквозь него пронеслась жаркая дрожь. Он вспомнил ощущение этого робкого языка на своем животе, на яйцах, на кончике члена…

Скотт незаметно прикрыл бедра салфеткой и, чтобы облегчить давление, раздвинул колени. Вот черт.

— Как все сегодня прошло? — спросил он, чтобы отвлечься. — Получилось снять что-то хорошее?

Райлан с энтузиазмом кивнул, потом выудил из рюкзака камеру и, включив ее, подал Скотту.

— Чтобы листать, нажимай на левую кнопку.

Скотт взглянул на большой цифровой экран. На первом снимке была запечатлена Тина — она сидела в билетной кассе, ее руки активно жестикулировали, рот был открыт, пока она вышучивала всех, кто доходил до окошка. На следующих фотографиях она же разгуливала по тротуару к удовольствию посетителей, ожидающих пропуска в клуб.

— Райлан, отличные фото! — воскликнул он искренне. — Кори будет в восторге. На них веселье и секс — ровно то впечатление, какое должно создаваться от клуба.