Он не противился, когда Скотт притянул его ближе и, наклонившись, мимолетно коснулся чуть приоткрытым ртом его сомкнутых губ, а потом потер нижнюю большим пальцем.

— Приоткрой рот. — Скотт снова мягко поцеловал его, на сей раз позволив поцелую продлиться чуть дольше. — Райлан, открой. — Но Райлан, ошеломленный новыми ощущениями и полнейшей нереальностью происходящего, остался неподвижно сидеть, и тогда Скотт куснул его за губу.

Когда легкая боль заставила Райлана ахнуть, Скотт проник в его рот, потерся о его язык языком, лизнул небо, потом медленно отстранился и хмыкнул. Очевидно, у Райлана было то еще выражение на лице.

— Понял? Вот так и надо правильно целоваться. — Голос Скотта немного осип. — Взасос и с языком.

Губы Райлана зазвенели, стали невыносимо чувствительными. Он закусил нижнюю, чтобы унять ее дрожь, и Скотт с низким рыком поцеловал его еще раз — только теперь крепче, требовательнее, глубоко погружаясь в его рот языком.

Полностью захваченный шквалом эмоций, Райлан вцепился в его плечо, под теплой кожей которого перекатывались крепкие мышцы. Потом, в погоне за бóльшим, смело провел ладонью по его широкой груди, коснулся соска и ощутил, как он превращается в сморщенный бугорок.

Скотт застонал. Выгнул шею, впиваясь в рот Райлана еще крепче. Их губы снова и снова сливались, языки танцевали друг с другом, дыхание стало тяжелым.

Наконец Скотт через силу оторвал себя от него и, откинувшись на матрасе, провел ладонями по лицу.

— О боже.

Райлан молчал. Его губы припухли, щеки, натертые щетиной Скотта, горели, а тело умоляло о кульминации. Ему хотелось толкнуть Скотта на спину и залезть на него. Ощупать все его прекрасное тело, покрыть поцелуями и кончить с ним вместе.

Ему было видно, как член Скотта подрагивает под бельем, и его яйца поджались при мысли о том, что это он, Райлан, до такой степени возбудил его. Он сделал глубокий вдох через нос и выдохнул через рот, пытаясь обрести над своим телом контроль.

В конце концов Скотт протянул руку и пробежался пальцами по его сиреневым волосам.

— Ну вот. Теперь, когда придет время, ты будешь знать, что надо делать, — проговорил он с улыбкой. — И ты настоящая прелесть, ты в курсе?

Он наклонился, поцеловал Райлана в кончик носа и начал было вставать, но Райлан успел поймать его за предплечье.

— З-зачем ты это сделал? — Он услышал, что от возбуждения его голос дрожит. — Зачем ты поцеловал меня?

Скотт, подмигнув ему, мягко высвободился.

— Ты же меня знаешь. Я считаю, что в жизни надо попробовать все. — Он медленно дошел до кровати, забрался с усталым вздохом под одеяло и, дотянувшись до лампы, выключил свет.

Райлан положил тетрадь на пол и тоже выключил свет. Потом застыл, не дыша и гадая, доведется ли ему снова услышать, как Скотт ублажает себя, уступив возбуждению, которое было таким очевидным для Райлана и его изголодавшихся глаз.

Но дыхание Скотта почти сразу стало размеренным и глубоким. Внутри Райлана по-прежнему все бушевало, и тогда он поднялся, пошатываясь, проскользнул в коридор, а затем в тесную ванную, где запер дверь и подрочил в туалет.

***

Скотт медленно просыпался. Он выгнул спину, вытянул к потолку руки и с удовлетворением застонал, почувствовав, как хрустнули позвонки. На часах было чуть больше шести. Райлан еще спал, свернувшись калачиком у себя на матрасе.

Черт. Он провел ладонью по рту, вспоминая их поцелуй. Скотт вовсе не собирался его целовать. Но по пути в душ он увидел, что Хизер спит, вырубившись, на диване — накрытая пледом и с подушкой под головой.

Его как громом ударило. Это Райлан о ней позаботился, о женщине, которую не выносил. И Скотт знал, почему. Потому что его попросил об этом отец — человек, которого Райлан любил. Для Скотта Боб был слепым идиотом, который настолько отчаянно жаждал внимания, что принял физическое влечение за любовь. Даже Скотт понимал, чем одно отличается от другого. Эту разницу ему демонстрировала Хизер, которая притаскивала домой одного неудачника за другим, и нечто похожее он сам практиковал с Лизой. Он спал с ней, потому что ему было семнадцать, его организм требовал секса, и он преследовал определенную цель, но никакими чувствами там и не пахло.

Но Райлан… Райлан был хорошим, заботливым, чутким. Его невинное восхищение было искренним и ох как льстило ему. Когда Райлан присвистнул при виде него и сразу же от смущения покраснел, на Скотта, словно цунами, нахлынула нежность. Внезапно ему захотелось подольше побаловать себя ее сладостью, ощутить ее вкус, посмаковать, забрать немного себе.

Что он и сделал. У него зазвенели губы, когда он вспомнил жадный рот Райлана, его прерывистое дыхание, неумелые, но пылкие ласки. И свое неожиданное возбуждение, которое, пронзив его, вызвало всепоглощающее желание подхватить Райлана на руки, швырнуть на кровать и раствориться в нем.

Черт.

Умом он, впрочем, осознавал, что играть с чувствами Райлана в высшей степени гадко, и что с ним он не может позволить себе и дальше проявлять эгоизм. Райлан не заслуживал, чтобы он причинил ему боль, поэтому Скотт решил вести себя так, словно ничего не случилось.

С этой мыслью он встал и заметив, что Райлан сонно щурится на него, с наигранной бодростью заговорил:

— Слушай, бро, — в его тоне не было и намека на то, что вчерашнее отложилось у него в голове, — передашь Хизер, что я проведу выходные у Лизы? Хотя ей наверняка наплевать. — Он дернул плечом. — Просто родители Лизы свалили на все выходные в Орландо, вот мы и решили максимально воспользоваться тем, что их нет.

Райлан, не сводя с него взгляда, кивнул.

— Окей. Повеселись.

— Обязательно. — Скотт подвигал бровями. — Скажу тебе только два слова: джакузи и нагишом.

Быстро одевшись, он забросил кое-какие вещи в рюкзак и закинул его на плечо.

— Пока, Рай.

Он выскочил из трейлера и побежал к дороге — с горящим лицом и ощущением, что Райлан ничуть не купился на эту его чрезмерно непринужденную болтовню.

***

— Эх.

Покосившись на Габриэля, Райлан увидел у него на лице плохо скрываемое желание и тоже посмотрел туда, где стояли в обнимку Лиза и Скотт. Следующим уроком шла физкультура, поэтому и он, и она были одеты в майки и шорты. То есть, там было, на что посмотреть.

— Угу, — выдохнул Райлан. — Он бесподобен, да?

Тычок локтем под ребра заставил его возмутиться:

— Чего?

— Я не о нем, балда, а о ней.

Райлан покраснел до кончиков ушей.

— О.

— Вот именно, «о». — Габриэль заметно развеселился, однако не зло. Напротив, его взгляд смягчился, стал понимающим. — Что, запал на сводного братика?

Райлан смущенно закусил губу.

— Я проболтался, так что, наверное, отпираться бессмысленно, — признал он. — Это отвратительно, да?

— Да нет, — возразил Габриэль. — Вы же не кровные родственники, а он живет прямо у тебя под носом. Если б мне нравились парни, и он целыми днями разгуливал передо мной без штанов, — Габриэль выдержал озорную паузу, — у меня бы тоже встал на него.

Райлан не смог удержаться:

— Я не видел его полностью голым, но, боже, ты даже не представляешь, насколько у него в трусах все хорошо.

Габриэль расхохотался и забросил руку Райлану на плечо.

— Вот за это я и люблю тебя, — сказал он, усмехаясь. — За твою шизанутую честность.

— Нет, ну а что? Я гей, а он бесподобен… Я не могу с этим бороться.

— И не надо. — Габриэль ободрительно потрепал его по руке. — Уведи его, а уж я постараюсь утешить ее. Губами, к примеру, и языком… — Он со смехом умолк, когда Райлан шлепнул его.

— Фу-у, — шутливо поморщился Райлан, потом посерьезнел. — Все равно он не гей. — Они немного печально понаблюдали за тем, как Скотт подхватил Лизу в объятья, поцеловал и, прежде чем отпустить, крепко сжал ее ягодицы.

— Хм. А вот я не уверен, — таков был неожиданный ответ Габриэля. — В начале года все только и делали, что сплетничали о нем. О нем и о мистере Таннере.