Заметьте, я описала самый мирный вариант развития событий, и в нем не было Эдмуса.

– Что? Я не знал, что это колдовское питье так действует на спиритов!

– Ряженка! Это была банальная ряженка! А вы в своем мире лакаете то, что страшнее тройного конька Веслава!

– Вы – опять? Оставьте в покое меня и мой… алхимию! И не доливал я ничего в эту вашу ряженку, в сотый раз говорю, у него странная реакция на молочнокислое брожение.

Иногда алхимик любил преуменьшать. В этот раз беспощадным преуменьшением стало слово «странно».

– Эдмус, притязания Ольги справедливы, – вмешался Йехар надлежащим суровым тоном учителя средней школы. – Ты знал, что мы не должны никому показываться, знал, что, несмотря на наложенные мороки, нам лучше не выходить из этой квартиры – и вместо того, чтобы воздать Ольге за гостеприимство должным образом, ты напился… ну, ряженки… и был, кстати говоря, весьма невоздержан во хмелю.

Эдмус только застонал сквозь сжатые зубы. Ему с трудом припоминались события четырехчасовой давности, а голова все еще ныла, несмотря на то, что средство для опохмелки мы нашли час назад. И никакой алхимии: молоко замечательно подошло.

– Да я же только вышел на этот выступ… балкон, да? Подышать свежим воздухом…

– А истерика у моей соседки снизу и у ее собачки – так, побочное действие дыхания?

Илоне просто на роду написано сталкиваться с Эдмусом. Прошлый эпизод благополучно стерли из ее памяти – так нет же, ей нужно было начать мыть окна в самый раз, когда Эдмус стоял на балкончике. Еще и музыку включила.

Спирит, который музыку любил и у которого реакция на ряженку значительно ослабила и без того слабые тормоза, незамедлительно спустился к окнам Илоны и радостно поприветствовал ее словами:

– Здравствуйте, а как там ваша собачка?

А в ответ на вопль: «А-а, кто ты такой?!» – скромно представился:

– Я Бэтмен. Как, однако, забирает это питьё…

И спасибо еще, он был под мороками, а то нервный срыв у моей соседки мог быть серьезнее. Но и видеть, как к тебе в окошко влетает пожилой респектабельный господин в солидном пиджаке и так представляется…

Ребята из отдела нейтралов, которые прибыли по тревоге, сначала полчаса покатались от смеха и только потом взялись за стирание памяти и соседке и собачке.

– «Бэтмен»! Откуда ты таких слов набрался?

– Из тел-еви-зора, который смотрел Йехар.

Странник густо покраснел и с оскорбленным видом залязгал клинком в ножнах.

– Как может защищать невинных человек-нетопырь? Да он вообще на моона похож!

Понятно. Просмотр в профессиональных целях.

Чем я гордилась втихомолку, так это тем, что даже в том нереальном кавардаке, который учинили в моем жилье остальные дружинники, мне удалось собраться более тщательно, чем в прошлый раз. Привыкать начинаю, наверное.

Я даже захватила с собой зубную щетку, отсутствие которой доставляло в прошлых двух походах массу неудобств. Чистить зубы листьями или полировать тканью – это, доложу я вам, удовольствие не из приятных. А когда я попыталась воспользоваться изобретением Веслава в этой области – мне показалось, что я набрала в рот соляной кислоты.

– Растворяет все органические вредные соединения, – помнится, пояснил тогда алхимик. – На эмаль не влияет.

Мой язык как раз чувствовал себя в ту минуту растворяемым органическим вредным соединением. Так что больше я не рисковала.

И теперь мы шли к Арке уже шагом бывалых профессионалов, игнорируя взгляды ребят из оцепления, а Йехар пытался вполголоса просчитать все, к чему мы должны были быть готовыми сразу же по прибытии в новый мир.

– Эдмус, взлетай непременно, едва окажешься там. Мы с Глэрионом будем готовы на случай нападения… ну, или темноты. Ольга! Если мы попадем в реку или болото, тебе доведется оказать нам ту же помощь, что и в прошлый раз, поэтому будь предельно внимательна. Алхимик…

– …готовься травить всех без разбору?

– Ни в коем разе, и уж мы знаем, что к этому тебе готовиться не нужно. Приготовься удержать пантеру, если вдруг Виола…

– Я гораздо лучше контролирую свои сущности теперь! – вскинулась оскорбленная триаморфиня.

– Да, но всем нам известно, как на тебя влияют переходы.

– Поэтому все – первым делом ищите глазами дерево! – напомнил спирит с сверхзаботой в голосе.

Но чем ближе была Арка, тем меньше становилось разговоров. Последним традиционно умолк Эдмус, который вслух анализировал возможность изготовления ряженки в своем мире.

Первым, как Поводырь и как тот, кто просто больше всего смыслит в путешествиях между мирами, шагнул Йехар. После – Виола, а Веслав галантно пропустил меня перед собой.

Сразу же стало ясно, что традиция не нарушена. Деревьев вокруг нас было в избытке. Арке почему-то очень нравилось выбрасывать нас именно в лесах. Хотя это был не совсем лес. Скорее, роща: деревья задумчиво шуршали листвой.

И на первый взгляд это был достаточно дружелюбный мир. Теплый, с глубоким синим небом и мягкой, чуть потускневшей травой под ногами. Стояло самое начало осени, и на деревьях уже было достаточно желтизны, но тень они отбрасывали все еще густую. Недалеко журчал ручеек. Ближе к нему россыпью на траве цвели незнакомые осенние цветы. Словом, при виде этого мира менее всего хотелось к чему-то говориться или хвататься за оружие, или хоть эмоции отрицательные испытывать.

– Не может быть.

Хотя некоторые из нас так не считали.

Йехар судорожно оперся о ствол ближайшего дерева. Вид у странника был обморочный, и на все окружающее он смотрел так, будто перед ним предстала совершенно нереальная картина, а не вполне такая миленькая полянка.

– Этого просто не может быть… столько лет…

Он сделал шаг, вытянув вперед руки, как слепой – и упал на колени в траву, сжимая ее в горстях. «Не может быть» он все еще продолжал повторять, но эти слова звучали все более и более сдавленно: светлый странник плакал.

Мы стояли рядом и молчали. Мы знали историю рыцаря и понимали: только один мир может вызвать у него такую реакцию.

Тот, в который он никогда не должен был вернуться при жизни. Несмотря на все свои странствия.

Но очевидно было, что Арке начихать и на это условие.

– Четвертое правило, – пробормотала Виола слова, которые со временем начинали уже звучать в наших устах как ругательство.

Остальное решает Арка. Нужно сказать, иногда она принимает такие оригинальные решения!

** *

Мы дали страннику десять минут, чтобы прийти в себя. Надо отдать емудолжное, он справился за пять, и, когда подошел к нам, лицо его не выражало особенного счастья. Как раз наоборот: на нем была печать задумчивой печали. Следы слез смотрелись на общем фоне очень органично.

– Ты точно уверен? – выпалила Виола, не дожидаясь извинений или пояснений.

– Я видел это место сотни лет в своих снах, – отозвался рыцарь тихо, - да, я уверен.

Кажется, он ожидал от своего мира большего при такой встрече. Или от себя.

– Значит, ты теперь Поводырь не только по Дружине?

– Да, Эдмус, да… – потом рыцарь уловил намек, встрепенулся и заговорил более живо: – Здесь недалеко должен быть дворец домина, где я когда-то был начальником стражи, и мы могли бы там узнать, что нам нужно… если, конечно, его еще не сравняли с землей время и войны.

А вот и причина того, почему Йехар не очень-то радуется возвращению домой. Он просто не знает, сколько он отсутствовал. На его счет – прошли сотни лет. А что здесь?

Да и вообще, возвращаться домой в составе Равновесной Дружины, уже одно появление которой обозначает, что мир нарвался на неприятности – как-то невесело.

Рыцарь шел по роще удивительно уверенно, как будто и не отлучался из своего мира ни на день. Ему почти не приходилось выбирать дорогу – он словно руководствовался каким-то высшим чутьем. Попутно затеял объяснять, как именно в этом мире и конкретно в этой местности обстояли дела, когда он еще не был светлым странником.