Оставался один выход...

С безумным криком, почти ничего не видя, я всадил весь остаток обоймы в телепорт. Клавиатуру и дисплей они разнесли просто-напросто в хлам. Когда патроны кончились, я, практически не соображая, что делаю, развернул автомат прикладом к разрушаемой установке и начало методично один за другим наносить сильные и точные удары. Во время этого занятия, пока правая рука, сжимая уже ненужное мне (по крайней мере, по прямому назначению) оружие, продолжала молотить им по порталу, который в данный момент мог представлять для меня гипотетическую опасность, левая верхняя конечность метнулась к рычагу, запускавшему процесс моментальной переброски, и, подёргав его вверх-вниз, выломала из механизма, после чего бросила на землю, куда падали осколки и обломки внутренностей машины.

Постепенно я вошёл во вкус процесса и вскоре крушил телепорт со всего размаху, не думая о том, что и автомат от этого тоже может разбиться. Когда мне показалось, что разрушение произведено в достаточной мере, чтобы установка навсегда перестала быть исправной (а к тому времени на стойке вместо цельного аппарата находилась в буквальном смысле слова каша из металла, пластмассы и полупроводников), я прекратил ставшее бесполезным уничтожение, в последнем порыве воспользовавшись автоматом как рычагом и отсоединив от сломанного устройства стальную пластину, ранее выступавшую в качестве камеры телепорта, - словно выкорчевав её из земли.

Потом я в бессилии упал на землю, сминая своим телом кусты, и принялся тяжело дышать, сгоняя с себя напряжение последних часов.

Портал уничтожен, а значит, никто больше не сможет им воспользоваться: ни я, ни солдаты, ни (я уж и забыл про них...) эндеры. Финиш.

Я только теперь понял, как же мне хочется спать. Но, повинуясь совсем другому желанию, я механически встал и с трудом (я же предупреждал, что я не Супермен) побрёл туда, куда мечтало переместиться моё подсознание.

Через несколько минут я вышел на пляж, встретивший меня одиноким шумом прибоя, добрался почти до кромки воды, тяжело бухнулся задом на песок и стал тупо глядеть вдаль, на восток.

Неопределённый отрезок времени спустя встало солнце. Наверное, именно этого моё подсознание и ждало.

Затем я отрубился - с чётким осознанием того факта, что моя, вне всякого сомнения, поражающая воображение одиссея наконец-то окончательно и бесповоротно закончилась.

Проснулся я, когда волны уже собирались утащить меня куда-то в океан. Вскочил, выбираясь из смеси солёной воды с мокрого песка, кое-как отряхнулся, отбежал в лес, попытался пучком травы счистить с одежды прилипшую грязь, но вскоре понял, что это бесполезно. Жаль. Два месяца до меня всё не доходило, что костюму - хана. Ничего, когда я выберусь отсюда, будет у меня и новый прикид, и новая работа, и вообще всё новое...

По-быстрому сделал зарядку; усталость, так мешавшая мне ночью, отступила очень далеко. Мозг прорезало новое желание: есть, есть, есть! Внутри меня образовалась пустота, настойчиво требовавшая заполнения, и лишь теперь я вспомнил, что не ел со вчерашнего вечера, а сейчас был примерно полдень.

Следующие два часа я только тем и занимался, что носился туда-сюда по острову в поисках чего-нибудь съедобного. Кустики с ягодами попадались редко: оказывается, здесь уже вовсю шёл сентябрь. Наконец, я наткнулся на яблоню, плоды которой взял в путешествие в мир "трёх девяток" девять (или десять?) недель назад. Подошёл к ней, ткнулся лбом в твёрдую неровную кору и мысленно проговорил: "Привет. Ну вот я и вернулся". Прошло минут двадцать, и дерево лишилось примерно половины своих плодов. А я направился к хижине, которую на острове пятнадцать лет тому назад поставил некто Смит и которую я считал своей по причине давней смерти прежнего владельца.

Мешок с провизией из реальности "TERRA" был там - вместе со всеми остальными моими вещами. Я покопался в нём, достал бутылку, открыл и, присосавшись к ней, выпил приблизительно пол-литра воды с изрядным привкусом виски. Сел на стул, вынул из внутреннего кармана пиджака рацию. Она, пока я сидел на пляже, порядочно намокла, но детали, вероятно, по отдельности были ещё исправны.

Отлично. Как раз самое время заняться конструированием передатчика. Надо работать быстро - уложиться в те несколько дней, на которые хватит моих запасов пищи, яблок с дерева и - главное - пресной воды.

Я повертел в руках агрегат объёмом около литра (да, технологии в мире "EARTH" и вправду не продвинулись дальше уровня 1995 года), разобрался во всём, что создатели рации поместили снаружи, нажал на определённое место на задней панели, и крышка отскочила, открыв моему взору внутреннее устройство аппарата.

Антенна сразу и передающая, и приёмная. К ней подведены две схемы - тоже передающая и приёмная, в промежутке между которыми в углублении находится аккумулятор. Переключение между этими схемами осуществляется при помощи хитроумного принципа: в центре устройства есть две свободные клеммы, между ними - переключатель; одна клемма отходит от передающего участка цепи, другая - от приёмного. По умолчанию переключатель замыкает цепь приёмника (в её клемму оказался встроен слабый-слабый магнит, у которого мощности только на это и хватало), а специальная кнопка на передней панели рации при нажатии переводит его (ну, в смысле - переключатель) на передающую схему; если кнопку отпустить, он вернётся в первоначальное положение. При полном отключении аппарата он стоит в центре, между двумя клеммами, - как, например, сейчас. Шкала частот позволяет производить настройку механизма в достаточно широком диапазоне.

Передающую схему мне и нужно усилить, причём многократно: если раньше рация успешно работала в километровом радиусе, то теперь сигнал должен преодолевать в тысячу раз большее расстояние. Как я предполагал, рация генерировала волны, по своей длине принадлежащие к ультракоротким (судя по шкале, не более двух метров); мне надо увеличить их длину хотя бы раза в три. А лучше - в пять. При этом во столько же раз упадёт частота - а плотность потока излучения или, что то же самое, мощность электромагнитной волны, как известно, пропорциональна четвёртой степени именно частоты! То есть мне придётся снизить частоту радиоволн в несколько раз по сравнению с минимальной, указанной на шкале, при этом постаравшись усилить волну извне - наполнив её энергией. Но откуда взять лишнюю мощность?

Думал я недолго. А когда придумал, решение вопроса показалось мне настолько тривиальным, что я невольно рассмеялся.

Огниво. Кусок кремня. Фотоэлемент. Источник энергии. Как просто.

А как подводить получаемый от него дополнительный ток к передатчику?

И тут всё проще некуда. Медные провода.

Я встал, сел на корточки и стал тщательно ощупывать руками земляной пол хижины. Вскоре почувствовал пальцами, что в одном месте кое-что весьма неглубоко зарыто, и начал там копать. Через полминуты в моих руках находились те самые провода, за которые Смит и расплатился жизнью.

Если всё окажется так просто, как я надеюсь, то зачем я рисковал собой, добывая германий, который у меня всё равно отобрали? Хотя... хм. Если бы я не отправился за ним на тот злополучный остров (именно тот, а не этот), то и рации у меня бы не было, а значит, я не имел бы даже малейшего шанса.

Так, а для снижения частоты придётся порыться внутри генератора электромагнитных колебаний - поднять показатели индуктивности цепи и электроёмкости конденсатора, чтобы частота уменьшилась...

Ох, какое же это всё-таки древнее изобретение - радиопередатчик! Столько вопросов при сборке возникает... М-да, отвык я к середине двадцать первого века от технологий позапозапозапозапозапрошлого поколения... Эх, придётся вспомнить школьный курс физики. Что там мне говорили про принципы радиосвязи?..