Не прошло и минуты, как на крошечную безлесную площадку между кромкой вода и входом в храм выскочил один из местных жителей.

Сказать, что он был невысокого роста, значило допустить сильное преуменьшение: этот тощий темнокожий абориген был от силы метр двадцать в высоту. На его голове не было волос, а на теле - одежды; главные части его организма прикрывала узкая набедренная повязка. В руке у него находилось копьё - раза в полтора длиннее, чем он сам, и наконечник этого примитивного оружия был устремлён вертикально вверх. Словом, типичный африканский пигмей; я не помнил, чтобы на Земле где-нибудь ещё жили такие люди.

Сразу по появлении он мельком оглядел "место происшествия". Никого не увидев, выставил вперёд копьё и, медленно поворачивая голову, внимательно обследовал взглядом всю близлежащую приземную растительность. Потом догадался посмотреть наверх и, естественно, заметил меня. Рот его приоткрылся: он, очевидно, никогда ещё не видел вживую дипломированного специалиста-электронщика.

- Ку-ку, - сказал я и как бы невзначай уронил ему на голову плоской стороной клинка свой меч.

Пигмей рухнул на траву. Копьё выскользнуло у него из руки и упало в ручей. Ну да ничего, невелика потеря.

Я быстро спустился на землю, подобрал оружие, схватил бесчувственное тело пигмея за руку и втащил в храм. Затем по-быстрому смотался обратно на тот берег и взял всю свою еду: будет чем скоротать время, пока мой низкорослый пленник проснётся.

Я ждал минут пятнадцать, поедая собранные какао-бобы и арбузы, прежде чем (политкорректно выражаясь) представитель экваториальной расы открыл глаза и застонал от резкой боли в голове. Хорошо, что я не острым краем лезвия сбросил на него меч, иначе у него уже нечему было бы болеть.

Пигмей вдруг понял, что с ним случилось, вскочил, схватился руками за обтянутый тёмно-коричневой кожей череп, который (к счастью для него) оказался цел, и осознал, что лишился своего копья. Увидел меня, взревел и хотел кинуться на меня с голыми руками (да и почти что всем прочим), но я показал ему свой переливающийся сиреневым огнём наполовину магического зачарования каменный клинок, и он застыл, заворожено глядя на пляшущие всполохи, особенно заметные в полутьме храма.

Пленник обнаружил сбоку от меня кучку еды и протянул было к ней руку, но я мечом преградил ему путь к моим запасам.

- Нет-нет, сначала информация, а потом уж обед, - сказал я и пересел поближе ко входу, чтобы, во-первых, пигмей не сбежал, во-вторых, чтобы лучше видеть его лицо, а в третьих, чтобы он не мог рассмотреть моё лицо. Еду я тоже придвинул к себе, чтобы у него не возникало соблазна съесть больше, чем я ему разрешу.

- Итак, для начала - кто ты? - Свой вопрос я продублировал на языке жестов: показал пальцем на "собеседника" и повернул ладонь вверх, одновременно поднимая брови. Не заметив понимания на лице пигмея, повторил движения - на этот раз быстрее.

Пленник, кажется, понял - это было видно по его широко открывшимся глазам - но на всякий случай решил "переспросить" - указал пальцем на себя и посмотрел на меня с вопросительным выражением: мол, тебе именно это нужно знать?

Я кивнул: да, именно это. Пигмей подумал одну-две секунды, затем, наконец, ответил:

- Лумумба.

Мне показалось, что я когда-то слышал подобное имя - ещё на родине, в мире "ноль", но вспомнить точно мне не удалось. Я стал придумывать следующий вопрос.

- С тобой есть кто-нибудь ещё? - Это я отобразил следующим образом: указал на Лумумбу, как и в прошлый раз, а потом повращал ладонью, остановив её развёрнутой кверху, - это был в моём понимании некий аналог вопросительного знака.

На этот раз лесному жителю потребовалось секунд десять, чтобы вникнуть в смысл сказанного мной. До него вскоре дошло, и он выдал мне ответ в таком же стиле: кивнул, показал один палец, прижал руки к груди (это, по-видимому, означало, что у него есть жена), затем поднял два пальца и опустил ладонь примерно до полуметровой высоты над полом (этим он, кажется, хотел сказать, что у него двое детей). Далее Лумумба, в свою очередь, направил указательный палец на меня и пристально посмотрел мне в лицо, как бы спрашивая: а тебе какое дело до моей семьи?

- Но-но, не умничай тут, - сказал я и погрозил ему своим указательным пальцем, и пигмей словно сжался, признавая свою вину. - А здесь ты один? - Я выставил в его направлении ладонь, после чего очертил в воздухе круг и поднял один функциональный отросток моего правого манипулятора.

Лумумба кивнул, затем вздохнул и печально посмотрел на свою руку, в которой не было ничего. Должно быть, он любил собственное копьё - так же, как и я - свой верный меч.

- Слушай, - ответил я, - мне не нужно было тебя убивать, поэтому я просто тебя обезоружил и оглушил. Если бы я оставил тебе копьё, ты мог бы причинить мне массу неприятностей. Так что радуйся, что ты вообще сидишь здесь, даже не связанный, и только отвечаешь на мои вопросы.

Данное высказывание я не стал повторять знаками, но это и не требовалось; Лумумба лишь вздохнул ещё раз. Я кинул ему кусок арбузной мякоти со вставленными внутрь какао-бобами: пусть хоть что-то сегодня доставит ему радость.

Постепенно мы "разговорились". Лумумба знал, что я сто раз уже мог его убить, но он видел, что я не собираюсь этого делать, а наоборот, забочусь о нём, поэтому безбоязненно отвечал на все мои вопросы и время от времени, осмелев, задавал свои. Я же старался вести диалог так, чтобы мы постепенно подходили к интересующей меня теме.

И вот настал момент, когда я посчитал нужным спросить пигмея о храме.

- Лумумба, ты знаешь, что это за место? - Я обвёл руками внутренность храма, указал на карту, на которой, оказывается, сидел мой "собеседник", и непонимающе уставился на него.

Лумумба зажмурил глаза и замотал головой в стороны, показывая тем самым, что об этом он говорить не хочет. Мне пришлось взяться за рукоятку меча, чтобы заставить пленника поведать мне эту древнюю и, честно говоря, не очень интересную историю.

Среди его соплеменников ходила легенда о том, что когда-то в их мир пришли неизвестные им создания, которые и создали портал, а потом построили храм и начертили карту, указав путь к не виданному доселе механизму. Эти создания были высокими, с чёрной кожей, большим числом конечностей и огромными горящими глазами.

Я был ошарашен, узнав это описание. Ведь под него один в дин подходили... эндеры! Получается, это они та самая цивилизация, которая связала порталами квинтиллиарды миров? Они придумали всю эту систему?!

А почему тогда "шайтан-машины" подписаны символами земной цивилизации? Я привлёк к себе внимание Лумумбы, нарисовал размоченным в арбузном соке какао-бобом на полу внешний вид телепортационной установки, особенно крупно изобразив код мира - три тройки - и обведя цифры в круг, и задал пигмею безмолвный вопрос. Из серии Лумумбиных жестов я понял, что, по той же легенде, эндеры иногда (раз в одну-две тысячи лет) меняли надпись на корпусе портала, а три тройки - её последний вариант.

Я ещё не включил на полную мощность свой мысленный аппарат причинно-следственных связей, но у меня уже ум начал заходить за разум. Я больше не нуждался в информации; не было теперь смысла удерживать Лумумбу в храме. Увидев, что еды больше не осталось, я встал и вышел наружу, открывая проход. Пигмей выбежал следом и, видя, что путь на самом деле свободен, даже не попрощавшись, шмыгнул в чащу.

А я посмотрел вертикально вверх, на быстро темнеющее небо, которое в таком густом лесу можно было увидеть только этим способом, и вернулся в храм с намерением там заночевать, а перед тем как лечь спать, - ещё и поразмышлять над сведениями, предоставленными мне маленьким негром (да простят меня защитники прав темнокожего населения).

Получается, эндеры и есть те загадочные строители храмов и порталов? Зачем им это? Может быть, для распространения своего влияния на большее число реальностей; к тому же, захватить Вселенную - это вполне понятная мечта: может, эндеры и стремились к господству над всем сущим. И вот какой путь к своей цели они избрали...