— Я хотела бы поговорить с Вами, — начала я, — извините, если отвлекаю.

— Нет, я не занят, — он быстро отложил телефон, — только, прежде чем мы начнем говорить, давай перейдем на «ты»?

— Давай, — вырвалось у меня быстрее, чем я успела подумать.

— Вот и хорошо, — улыбнулся, — спасибо, что разрешила пожить пока у вас. Естественно, я не останусь в долгу и заплачу за проживание, а еще, если ты не против, буду покупать продукты.

— В этом нет нужды, — от его слов я растерялась. — Если тебя не устраивает наша простая пища...

— Вера, — перебил меня Вэл, — ты очень вкусно готовишь. Я вполне состоятельный человек, хорошо зарабатываю и не хочу вас стеснять.

— Ну, хорошо, — согласилась я, — но покупать продукты ты будешь по списку.

— Как прикажете, — проговорил он и начал еще сильнее улыбаться, а потом неожиданно добавил, — ты совсем не умеешь быть злой.

Его слова заставили кровь прильнуть к моим щекам — я смутилась.

— Умею, — нарочно грубо сказала я, — я бы хотела поговорить с тобой о детях. Мне бы хотелось, чтобы ты не решал за меня, что им можно, а что нельзя. Я их мать и мне виднее, как их воспитывать.

— Понимаю, — спокойно ответил он, — я ни в коем случае не хочу обидеть тебя. Если я сделал что-то не так, ты просто скажи.

И опять улыбка. Моя грубость испарилась моментально, а уголки губ сами собой поползли вверх. Вэл поднялся и подошел ко мне, встал всего в паре сантиметров от меня, и начал гипнотизировать своим взглядом. Я утонула в нем, погрузилась настолько, что даже вздрогнула, когда он заговорил:

— Вера, позволь мне помочь тебе, я не причиню тебе вреда. Поверь, я лучше всех знаю, какое доброе у тебя сердце.

Сказал и ушел, а я полночи не спала после его слов. Неужели он, и правда, меня знает? Получается, мне не просто так показался знакомым его взгляд. Но откуда?...

На следующий день я устроилась на работу. Просто пошла в магазин, а там висело объявление о наборе персонала. Подошла к администратору, тот сообщил, что им нужны рабочие для выкладки товара в торговом зале. Через пару дней я уже работала.

Моя самооценка медленно, но верно ползла вверх, и этому способствовал, кто бы мог подумать, американец. Нет, мы больше не оставались наедине, и он ничего себе не позволял, но его похвала за ужин, обед, простой комплимент по поводу моего внешнего вида — будили во мне женщину. Сама, не осознавая этого, я менялась каждый день все больше и больше: начала делать ежедневный макияж, готовить каждый день что-то вкусное, впервые за долгое время, надела платье — мое возвращение к жизни шло, не спеша.

Но все эти события испортил сегодняшний поход в больницу. Зачем мне работа, зачем внешняя красота, если я скоро умру? В таком невеселом настроении я добрела до дома. Квартира встретила меня тишиной — дети в школе и садике. Разделась и прошла на кухню. Есть совсем не хочу, поэтому сделала себе чай, черный с одной долькой лимона. Взяла кружку в руки и подошла к окну. Двор уже засыпан листвой, совсем скоро деревья сбросят свои разноцветные наряды. Все живое засыпает...

— Вера, — от неожиданности я вздрагиваю и оборачиваюсь, чтобы встретиться взглядом с Вэлом, — как давно тебе поставили диагноз «рак»?

Я уже неделю живу у Веры... Что я испытываю? Не знаю, но то теплое, какое-то щенячье чувство, живущее в моей груди, совершенно не позволяет мне нарушить окружающую действительность. Я дома! Вот просто всем своим естеством ощущаю, что я дома. Ни в прокуренной, заваленной квартире, которая была моим жилищем одиннадцать лет, ни в благоустроенном, красивом доме, в котором я живу с родителями сейчас, у меня не возникало этого чувства. А сейчас небольшая двухкомнатная квартира кажется мне раем. Мне здесь хорошо, я душой и телом отдыхаю.

Мне до сих пор не верится, что Вера впустила меня в дом. Но она приняла меня. Только спустя пару дней я понял, что совершенно не подумал о ее муже, стуча в дверь их квартиры. Как бы развивались события, если ее муж оказался бы дома? Но, видимо, судьба решила иначе — супруг ушел от Веры. Что же послужило разрывом их отношений? Съедающее меня любопытство подталкивало расспросить об том детей, но я категорически отказался от этой идеи — нечего травмировать их еще больше.

То, что дети страдают, я понял сразу. На лицах всех трех мальчишек читалась тоска. Мне это чувство знакомо — сколько раз видел его в отражении зеркала после смерти мамы... Видимо, муж Веры бросил семью... Туда ему и дорога! От воспоминаний об этом мерзавце у меня до сих пор кулаки сжимаются в потребности врезать ему. Когда вспоминаю, как он орал на всю улицу, ругая Веру... это не мужик, а эгоист, который утверждается за счет унижения тех, кто слабее.

Всегда считал — если ты мужик, значит, должен нести ответственность не только за себя, но и за всех своих родных. Мужчина – это не просто тупая сила, а ответственность, понимание, доброта и компромисс. Я не сразу к этому пришел, только спустя годы, благодаря своим приемным родителям, но заучил на всю жизнь. Своих детей обязательно буду воспитывать с четким пониманием этих слов. Хочу, чтобы они были похожи на сыновей Веры.

У нее хорошие ребята. Ответственные, самостоятельные, но они еще дети. Старший явно видит во мне врага. Еще бы — пришел чужой дядя с улицы и командует в доме, но те двое, что помладше, общаются со мной хорошо. Петр обижен на меня еще, видимо, потому что я отказался ему помогать. Он хотел заработать деньги, а я не стал поддерживать его порыв. Ничего, его мальчишеский максимализм пройдет, он со временем все поймет.

Вовка малоразговорчивый парнишка, целиком погружен в науку. Много спрашивает меня про систему обучения в Америке — он может далеко пойти, если помочь ему с образованием.

Коля... маленький шебутной проныра и безобразник. Он покорил меня, взрослого человека, в первый же день и всю неделю нагло пользуется моим вниманием: я участвую почти во всех его играх, читаю ему сказки, смотрю с ним мультики. Я не верю, что это происходит со мной, но мне все нравится.

Теперь совершенно не жалею, что соврал Вере про документы — на следующий же день, пока дома никого не было, а Коля спал, я спрятал их подальше на антресолях. Хочу пожить здесь еще немного, потому что мне хорошо, потому что я счастлив, потому что здесь она...

Вера очень красивая женщина... смотрю на нее каждый день и понимаю — вот мой идеал. Я его неосознанно вложил в свою память много лет назад, к нему шел долгие годы... Женщин подбирал, похожих на нее. Как она смеется, как улыбается одними глазами, как полностью отдается заботе о других — это завораживает меня все больше и больше. В первый день, когда состоялся наш разговор, был момент — я хотел ее поцеловать, но не позволил этого себе. Нельзя. Чем я буду отличаться от ее мужа — беру все, что нравится? Нет, я должен ее добиться. Хочу показать Вере, что такое настоящий мужчина. И я добьюсь своей цели.

Сегодня я вызвался отвести Колю в сад. Вера рано утром ушла в больницу. Спрашивать, зачем ей это, не стал. Может, проходит медицинский осмотр? Она теперь работает, и, судя по ее лицу, ей это очень нравится. Наблюдаю за Верой каждый день и понимаю — ее муж не сволочью был, а расчетливым козлом, который просто методично гнобил свою жену. Встречу — убью его.

Петя психанул на мое решение и быстро ушел, а Вовка пошел с нами. Школа и садик находятся близко. На перекрестке мы разошлись с Владимиром и зашагали с мальцом дальше. Но уже у самых ворот он неожиданно остановился и спросил у меня:

— Дядя Вэл, а ты с нами теперь живешь, потому что нашу маму скоро заберут, а папке мы не нужны?

Мне словно под дых дали этим вопросом. Что за бред? Я присел на корточки и заглянул в глаза Коли.

— Эй, малой, ты чего такое говоришь?

— Моя мама скоро умрет, она так сказала, и папа так сказал, когда уходил от нас... А мы с тобой останемся? Можно? Ты хороший.

Теперь из меня точно выбили весь воздух. Вера умирает?