Я стояла в коридоре и ломала пальцы на руках. Слез не было. Был только жуткий страх, который бил в каждую нервную клетку мощным ударом тока, от чего все мое тело трясло, как в лихорадке. Почему? Почему это все происходит со мной? Чем я так прогневила Бога?

Муж, между тем, закончил собирать вещи и прошел мимо меня к входной двери. Он словно не заметил меня, стоящую в паре шагов от него. Я давно стала для него пустым местом...

— Олег, — обреченность в моем голосе пугает даже меня, что говорить о других, — Олег, одумайся, не уходи... прошу тебя.

Я, было, протягиваю к нему свои руки, но он отбрасывает их резким движением.

— Вера, это ты одумайся! — кричит он. — Я не могу так больше, мне нужно уйти.

— Олег, если ты уйдешь, как мы будем жить? — не унимаюсь я.

— Я не знаю, как вы, — делает сознательно акцент на последнем слове, — будете жить, но такая жизнь не для меня!

— Какая? — отказываюсь понимать я.

— Такая, Вера: я только и делаю, что работаю тебе на лекарства. Я сутки пропадаю на работе, нормально не ем, не сплю. Друзей не видел уже тысячу лет. Из молодого мужчины превратился в дряхлого старика, у которого начали вылезать свои болячки. И для чего это все? Вера, для чего? Почему ты не посмотришь правде в глаза и не смиришься?

Мне нечего ему сказать, потому что от его слов в горле ком встал. Его слова режут меня по живому. А Олег продолжает, словно не может остановиться:

— Ты сама гибнешь и всех за собой тянешь! Я взрослый мужчина, мне женщина нужна, а не умирающее тело, живой труп – пока еще живой! Вера, смирись, ты не сможешь вылечиться. Ничего уже не сделать. Отпусти и дай всем жить спокойно.

Труп... он уже похоронил меня, еще живую... Как так можно?

— А дети? — я боюсь у него спрашивать об этом.

— Дети... – замешкавшись на секунду, он продолжает, — отвези их пока к своим родителям, я потом их заберу. Им не нужно видеть, как ты умираешь.

Он произносит последние слова и быстро выскакивает из квартиры, забыв закрыть дверь. Так торопился покинуть наш дом, словно боялся заразиться от меня...

Я смотрю на незакрытую дверь и только теперь даю волю слезам. Вот и все. Олег ушел. Я осталась одна. Даже он не выдержал, хотя терпел до последнего. Мои родители сдались еще год назад. Они уже давно меня «похоронили». Со мной рядом не осталось никого, кто помог бы мне прожить хоть последние дни счастливо...

Реву во весь голос. Кричу так, что горло уже болит от напряжения... Люди, да что же вы такое делаете! Да, я умираю, но еще жива! Я жива! Почему вы меня в могилу уже положили?.. Я осталась одна, совсем одна! Никому не нужная, позабытая... брошенная...

Чья-та теплая ладошка касается щеки. Маленькая детская ручка вытирает слезы с моего лица.

— Мамочка, не плачь, — просит меня мой самый младший сын Коля, — ты не одна, мы с тобой.

Поднимаю зареванные глаза и вижу своих мальчишек. Да, я не одна, у меня трое прекрасных сыновей и мне есть, ради кого еще жить!

Что на свете может быть страшнее войны, голода, смерти, убийства? Любовь... Это прекрасное, величественное чувство имеет обратную сторону — люди настолько безумно погружаются в него, что не ведают, что творят. Они забывают обо всем, отказываются от человечности и гуманности во имя любви. И не обязательно это — любовь к человеку, власть тоже можно любить... Сколько горя принесло это чувство... Но мы все равно любим. Ибо и радости любовь принесла не мало. А сколько счастья она подарила людям!

Я тоже любила... раньше. Первые шестнадцать лет была влюблена в Олега. В садик ходила, а уже о нем думала. А как не думать? Первый парень во дворе, заводила и балагур. Олег был старше меня на семь лет. И когда я только делала свои первые шаги, он уже был явным лидером среди своих сверстников.

Олег от природы имел талант привлекать к себе людей: кого-то характером, кого-то словами, но больше внешностью, блондин с голубыми глазами и ямочками на щеках. Надо ли говорить, что уже ребенком он имел колоссальный успех у женщин. Повзрослев, Олег не растерял свое обаяние, а только приумножал его снова и снова.

Но одного женского внимания Олегу было мало. Он хотел уважения и восхваления от всех окружающих. Ради этого начал ходить в качалку, заниматься спортом. Теперь и среди ребят Олега уважали и любили: за умение постоять за себя, решительность и хладнокровие.

Но я, маленькая, худая девочка с волосами цвета соломы и огромными голубыми глазами (как прозаично), не думала об этом. Я грезила о парне, который толком меня и не замечал. Так, здоровался иногда, потому что жили в одном подъезде, и все. А я мечтала... рисовала сердечки с именем Олега, прятала его фото под подушкой и писала в дневнике, что скоро вскрою себе вены из-за его очередной девушки.

На что я была готова пойти ради внимания прекрасного принца? На все! И я пошла.

Мы никогда не жили богато. Я поздний ребенок в семье, пятый по счету. Мои братья и сестры давно выросли и жили отдельно, кроме старшей сестры Вики. Побывав два раза замужем, разведясь, она твердо решила больше не связывать свою жизнь узами Гименея. Теперь она жила с родителями, имела богатого любовника и учила жизни меня.

— Женщина должна жить только для себя, — вещала сестра, — мужчины — это способ достижения желаемого. Но никогда, запомни, Вера, никогда не давай им возможность управлять тобой, иначе превратишься в бесправную вещь.

Я слушала ее, но не запоминала, а зря...

Через год я должна была окончить школу, а пока спокойно готовилась к экзаменам. Весна в том году выдалась очень теплой. Об учебе думать совершенно не хотелось... Хотелось любви и внимания. К шестнадцати годам я сильно изменилась: на смену худенькой, неприметной девчонке стала приходить стройная, красивая девушка. Все чаще я ловила на себе восторженные взгляды проходящих парней. А кое-кто из класса даже предлагал мне встречаться. Но я упорно гнала от себя всех и все. Для меня существовал только один мужчина — Олег.

В тот вечер я возвращалась от подруги. Шла через парк. Огни уже зажглись, на улице был полумрак. Мне не было страшно, потому что от подруги до меня было идти всего три минуты. Но именно эти три минуты перевернули мою жизнь.

Олег выскочил из-за дерева неожиданно, я даже вскрикнула:

— Испугалась? — спросил он и улыбнулся.

— Да... нет... немного, — я растерялась.

— Извини, — попросил он и добавил, — хочешь домой провожу?

Хочу ли я? Да, конечно! С огромной радостью. Он взял меня за руку и повел. Не было слов, чтобы передать мои чувства. Я летела, а не шла, от счастья. Олег! Сам Олег ведет меня за руку, говорит со мной, улыбается мне! Внутри бил фонтан безумного восторга. Шла и ничего не замечала: как он изучает меня с жадным блеском в глазах, как немного шатается, как сильно пахнет от него алкоголем...

— Ну так что — ты согласна? — его вопрос ввел меня в ступор, потому что я витала в облаках и ничего не слушала.

— Не поняла, — промямлила я.

— Я пригласил тебя на чай, пойдешь? У меня родителей нет дома, не стесняйся, — и в довесок к своим словам положил свои ладони мне на щеки, — какая ты маленькая.

Проговорил и коснулся губ... И кто осудит меня после того, как самый желанный для меня мужчина поцеловал меня. Конечно, я согласилась! Как согласилась потом выпить не только чаю, но и немного вина, хотя пробовала его всего пару раз и быстро хмелела. И «немного» раздеть себя я тоже разрешила.

Бросьте голодному, не евшему несколько дней, отравленную еду, и он кинется на нее, даже понимая, что умрет. Так же и я: краем сознания понимала, что нужно срочно убегать, Олег заходит слишком далеко. Но я всю свою жизнь ждала момента, когда он обратит на меня внимание, когда посмотрит на меня, как на женщину, а не как на девочку из своего подъезда...