— Ханар, — прервал не успевшую до конца сформироваться мысль Номэ, — хватит меня сверлить таким недоверчивым взглядом. Не собираюсь я тебя обманывать, как тогда с пишущим шаром, но если тебе не обходимы доказательства…

Ладонь мага пронзила боль, он вскинул руку, с непониманием уставился на следы от зубов. Кровь не текла, но пульсировала в месте укуса. Уловив краем глаза движение, Ханар быстро обернулся и заметил белый пушистый бок, мелькнувший в тумане среди стволов.

— Когда проснешься, поймешь, — остановил вопрос чародея Номэ. — Я слушаю.

Ханар мысленно махнув рукой на все сомнения, поведал все, что случилось с ними в Малой кости. Номэ вникал в повествование, не прерывал, не задавал наводящих вопросов, не пытался выведать больше, чем был готов поведать маг. Почему то именно это молчаливое внимание убедило Ханара, что перед ним Высший шаман племени Белого снега, пусть и в бестелесном виде.

— Значит, ты считаешь, что в мальчишке есть способности к шаманству? — уточнил Номэ, стоило магу замолчать.

— Лету он видит, — пожал плечами Ханар, не уточнив, что происходит это не все время.

— А девочку надо спрятать, что бы ее способностями больше никто не воспользовался?

Чародей кивнул.

— А не боишься, — голос Номэ стал очень серьезным, взгляд показался чужим, тяжелым и холодным, — подвергать жизнь незнакомых тебе людей опасности? Ведь если дети поселяться в нашей деревне — так и будет.

У Ханар вдруг пересохло в горле, он непроизвольно поежился, но отступаться от своего был не намерен, поэтому сухо произнес:

— Если силой Канамэ опять кто-нибудь воспользуются, то людей пострадает намного больше.

— Ладно. Я согласен взять под опеку этих двоих.

Ханар едва сдержал улыбку, ощутив легкость от частично разрешившейся проблемы:

— Где встретимся?

Шаман прикрыл глаза, тихо, одними губами что-то бормотал пару минут, а затем, взглянув на Ханара, проговорил:

— Обратно через Перекрестье вам нельзя… Духи растревожены… Знаешь, недалеко от того места, где ты сейчас, раньше был городок. Его разрушили твари хаоса, когда перед закрытием мира пытались…

— Я в курсе, — прервал маг, — и?

— Так вот, проход вглубь гор сохранился, его, правда, не всякий найдет, но я отправлю к вам на встречу несколько наших охотников и свою сестру.

— А сам?

— О, нет!!! — засмеялся шаман. — После нашего сегодняшнего общения я буду несколько дней приходить в себя, пару суток только на сон уйдут. Нашим следопытам потребуется три дня, что бы добраться до места встречи.

— Ладно, — Ханар кивнул, — Я как раз смогу объективно объяснить всем, почему пошел туда и потащил с собой детей.

— Тогда тебе пора просыпаться, — проговорил Номэ, и махнул рукой.

Туман тонкими струйками принялся просачиваться из-за деревьев, и очень быстро им заполнилось все окружающее пространство. Белая мгла добралась и поглотила костер с шаманом, а потом, уплотнившись, обернулась склонившимся над Ханаром лицом.

— Что? — непонимающе, переспросил маг.

— Вставать, говорю пора, — повторил Крим, — Гости на подходе. Правда, я взял на себя смелость, пораньше разбудить. А еще я Вам тут воды из колодца принес. Полотенце вот у старосты выпросил. Поменьше. Мерхей-то от счастья и щедрот пытался мне простыню всунуть… Да он меня даже не слушает, — пожаловался наемник низкому потолку, заметив, что собеседник на него никак не реагирует, — На что Вы там так внимательно смотрите? Да еще и улыбаетесь…

— Не сон, — усмехнулся Ханар, рассматривая дорожку тонких заживших шрамов на ладони, оставленных зубами белой лисы.

***

День прошел, близился вечер. Свет, пробиваясь сквозь заросли за окном, окрасился во все оттенки красного. Посреди комнаты на табуретке стоял пустой медный таз, рядом лежал кусок серого мыла и грубая мочалка. На полу разместились деревянное ведро, полное чистой воды, и небольшой ковшик, зацепившийся крюком-ручкой за его край. Справа от табурета, держа в руках полотенце и чистую рубаху, замер Крим.

— А это откуда? — удивленно проговорил Ханар, взглядом указав на одежду.

— Хозяин наш расстарался. Сказал, Вы наверняка захотите переодеться.

От столь близкого соседства со средствами гигиены и чистоты, по телу прокатилась волна зуда. Руки сами собой потянулись к пуговицам, торопясь стянуть задубевшую от высохшего пота рубаху.

Согрев заклинанием воду в ведре, Ханар перелил часть в таз, наклонился над посудиной, набрал в сложенные ладони и с наслаждением провел по лицу, по шее.

— Ну, я тогда пошел, — проговорил Крим, пристроив полотенце и рубаху на край кровати. — Светлые скоро будут здесь, а наниматель отдельно акцентировал внимание, что бы с другими магами, помимо Вас, я не общался. Так что побуду за приделами деревни, пока Вы не отправитесь в путь. Кстати, долго ждать?

— Нет. Только встречу коллег, выясню, что они здесь забыли.

Крим кивнул.

— Надо, надо умываться по утрам и вечерам, а не чистым трубочистам стыд и срам, — раздался радостный голос от входа.

— Лета! — вскинулся Ханар и, сграбастав полотенце, прикрылся им.

— Да ладно тебе, что я там не видела, — расцвела улыбкой девушка, — И я же не просто так зашла, а помощь предложить. Спинку, например, потереть. Водичку поднести. Что бы ты знал, у меня черный пояс по умыванию из ковшиков, а по тазикам — третий дан. Годы тренировок при отключении горячей воды не прошли даром!

— Лета, ради духов предков, помолчи, и желательно на кухне! — чародей не понял и половины, но слушать дальше был не в силах, как и терпеть ехидные взгляды, которые бросал на мага наемник. — А ты, Крим, разве никуда не собирался?

Ассасин усмехнулся, наблюдать за выражением лица господина Наритана, когда девчонка, начинала доводить мага, было очень весело. Жаль сам диалог не слышно.

— Ах, простите, — голос наемника сделался виноватым, а лицо приобрело скорбное выражение. — Вы бы сразу сказать, что хотите остаться вдвоем! Ну не буду тогда вам мешать!

И, прежде чем Ханар опомнился, ассасин переместился к выходу.

— Кстати, не знаю, важно это или нет, но старший среди прибывающих — Маслин Ветош! — проговорил Крим напоследок и задернул полог.

— О, вижу, ты его прекрасно знаешь, — усмехнулась Лета.

— С чего взяла?

— У тебя лицо перекосило так, словно ты откусил с виду зрелое яблоко, а оно оказалось мало того, что кислым, так ещё и с червяком. Что, настолько неприятный человек?

— Не то слово… Лета, выйди уже, я умоюсь спокойно…

— Ладно-ладно, не зыркай так, — примирительно улыбнулась девушка и ушла на кухню.

Ханар мылся с наслаждением, чувствуя, как вместе с грязью, голову покидают остатки сонливости, привнося вместо себя легкость и четкость восприятия.

Промокнул волосы, растер влажным полотенцем спину. Расправил рубаху, предложенную Мирхеем, и скептически ее оглядел, вздохнул, оставшись совершенно не довольным увиденным. Рукава были непривычно короткие, лишь на ладонь опускались ниже сгиба локтя. Вместо пуговиц — завязки у ворота. По краям подола и рукавов одежду украшала вышивка: в переплетении темно красных и синих нитей угадывались трава и листья. Подпоясывалось это чудо народного творчества широким поясом, вышитым в той же гамме, что и рубаха.

— Мда, — расстроено протянул Ханар.

«Можно было конечно при помощи магии изменить, подправить, но не хочу обижать Мирхея столь явным пренебрежением. На мою рослую фигуру подобрать что-то достаточно трудно, а старик нашел и одолжил у кого-то, явно, праздничную рубаху. Ладно уж, даренному дракону клыки не пересчитывают.»

Ханар оделся, сменив пояс на свой ремень, с ним привычней, натянул сапоги, накинул куртку и вышел на кухню. С печки, из-за задернутых шторок, доносились детские голоса. Похоже, там шел не шуточный спор, свистящим неразборчивым шепотом.

Лета сидела на табурете у окна, рассматривала что-то на улице, а тонкими пальцами перебирала шерсть кошки, что задремала на ее коленях. Ханар хотел привлечь внимание девушки, но взгляд зацепился за беспорядок на столе, и маг шокировано замер. По столешнице разлетелись изрисованные детскими каракулями листы, опять без спросу взятого, пергамента. Чернильные кляксы пятнали стены. Общипанное перо белело под столом. Чародей, чтобы успокоиться, пару раз глубоко вздохнул, стараясь не думать о деньгах, которые уйдут на покупку новых письменных принадлежностей, потому что после такого разгрома никакой магии не хватит на восстановление. Взяв себя в руки, Ханар мягко коснулся плеча Леты, которая испуганно вздрогнув, обернулась.