Так незаметно прошел еще год, и я заметил, что Малую кость за это время не посетил ни один новый человека, словно купцы, да и просто путники, позабыли дорогу к нам. Я пытался обратить на это внимание Дарея, но тот только отмахнулся. Тогда, на свой страх и риск, я отправил Соя в город к моему старшему внуку, но мальчишка, проплутав два дня в лесу, который знал, как свои пять пальцев, вернулся, так и не найдя дороги из него.

Пора было бить тревогу, но староста четко дал мне понять, что бы я не совал свой нос не в свое дело. После стало не до того. Неизвестно откуда появились призраки, почти сразу Анкан умерла, но никто этого словно не заметил. После ее смерти, вокруг деревни образовалась граница, которую призраки пересечь не могли.

И из других деревень, в поисках более спокойной жизни, стали переселятся люди. Перебирались целыми семьями, подселялись к родственникам, и практически сразу, становясь приверженцами новой веры. Собираясь в ближайшем будущем построить отдельные дома.

Кан тоже оказалась забыта. Ее уже скорее по привычке выдавали за мальчика, и прятали от чужих.

Сразу после смерти дочери, Дарей объяви во всеуслышание, что его внучка к благословенью не имеет никакого отношения, нет в ней дара, что был в ее матери. А что бы исправить ситуацию и победить свалившиеся на деревню беды, стоит усиленнее молиться новым богам, а не верить в старые бабушкины сказки.

***

— Стоп, — Ханар поднял руку, прерывая рассказчика, — что случилось раньше: смерть женщины или приход призраков?

— Призраки, — утвердительно кивнул Мирхей. — Сначала они, потом через неделю где-то Анкан.

— Дочь старосты умерла своей смертью?

— Ну, она болела давно, так что думаю да, — не уверенно протянул старик, — А что вы думаете, могло быть по-другому?

— Где ее похоронили? — проигнорировав вопрос, задал свой Ханар, — Кто присутствовал при погребении?

— Я не знаю, — вдруг побледнел старик, широко раскрытыми глазами уставился на мага, — помню, как Дарей сказал, что его дочери больше нет, но что было дальше…

— Ясно, — маг встал и, оставив растерянного хозяина дома, ушел в соседнюю комнату.

— Ханар, что тебе ясно? — увязалась следом Лета, — Может, уже прекратишь игру в таинственность и расскажешь, о чем догадался!

— Чуть позже. Прежде мне нужна твоя помощь, феноменальная память на лица и умение их отображать на бумаге.

— Только в обмен на полный рассказ, что тут вообще происходит! Я пока поняла лишь, что старик наш очень поболтать любит. А то, что староста сволочь полнейшая, я и так давно догадывалась.

— Нарисуй того мужичка, что был со старостой в день нашего приезда, — маг оборвал словесный поток девушки, протягивая ей папку с чистыми листами, и чернильницу с пером. — Так же кольцо — идентификатор. И еще призрака женщины, так как запомнила.

— Господин Наритан, вы там скоро? — раздался с кухни голос Крима, — Хватит обжиматься с невидимыми прелестницами! Тут один вполне себе видимый красавец пытался дать деру, пока вы отвлеклись! Может ему для профилактики ногу сломать?

— Закончишь, позовешь, — Ханар тяжело вздохнул, и откинул занавеску.

Посреди кухни стоял ассасин, который на вытянутой руке, как провинившегося котенка за шкирку, удерживал за шиворот Соя. Парень плясал на цыпочках, вертелся, сопел обиженно, но вырваться из железной хватки не мог. Дед Мирхей взволнованно охал и переминался рядом, уговаривая не губить любимого, хотя и глупого родственника.

— Вот, господин темный маг, этот мальчишка решил, что Вас нет, а я сплю… Нет, ну я, конечно, задремал чутка он нудного повествования…

— Ты же восхищался эмоциональностью и интересностью рассказа, — усмехнулся Ханар.

— Так-то война, а тут любовь-морковь, слюни розовые, да сопли зеленые! Это для меня самое верное средство погрузиться в дрему, посильнее сонного зелья! Ну, уснул, с кем не бывает, так не оглох же!… Вы едва за занавеску, а этот скок к двери! Шустрый заяц, да не шустрее ястреба!

— Опусти ты уже его! — разрешил чародей, и взмахом руки подозвал к себе недоросля. — Мне нужно кое-что выяснить.

Мальчишка нехотя подошел, и, насупившись, следил, как Ханар, вновь усевшись за стол, что-то ищет в книге, которую захватил с собой из соседней комнаты. Пролистал несколько страниц, нашел нужную, положил книгу на столешницу и попросил:

— Прочти, все что увидишь.

— Зачем это? Мне идти надо, а Ваш пузан не пускает…

— За пузана я тебе могу язык вокруг шеи узлом завязать, — донеслось радостное восклицание от двери.

— Я хочу знать, насколько осознанно ты пользуешься тем, чем владеешь, — терпеливо объяснил чародей мальчишке, проигнорировав окрик ассасина. — И куда ты идти собрался, там же призраки скоро появятся. Ты их не боишься?

— Пусть их другие бояться, кому заняться больше нечем, а у меня дело есть! Меня Кан позвала, вот ей действительно страшно! Я и так из-за Ваших фокусов к ней вчера не попал!

— Ладно, прочитаешь до конца страницы — можешь идти!

— Правда? — недоверчиво уточнил пацан, и, видя, что терпение мага на исходе, быстро затараторил, — И увидели они, что Врата открыты, и демоны скользят меж слоями Здешнего и Нездешнего, словно рыбы под поверхностью воды, охваченной льдом. И страх сковал их, словно лед тот…

— Все? — уточнил Ханар, видя, что парнишка замер, потирая лоб.

— И попытались… они… в ужасе… захлоп…нуть…створ…ки, — медленно продолжил чтение Сой, все больше щурясь и ближе наклоняясь к странице, словно в комнате резко уменьшилось освещение, — но ве…тер…между…мирья…был…слишком…силен. Все. Могу идти?

— Угу, — кивнул маг, захлопывая книгу.

— Ханар, я нарисовала, — донеслось из соседней комнаты Лета.

— Сой, подожди, — остановил мальчишку Ханар, встал и просунул руку за занавеску, забрать листы.

Тот обернулся, всем своим видом показывая, «ну что вам еще от меня надо», но вслух произнести это не решился. А может, не успел, замер с широко раскрытыми глазами, уставившись на Лету, которая как раз вернулась в кухню. Девушка улыбнулась и помахала ему рукой. И Ханар, скользнув по довольно скалящейся девушке, спросил не то, что собирался:

— Уважаемый Мирхей, у Вас или у Соя в роду шаманов случайно не было?

— А кто его знает? — пожал плечами дед. — Война с Хаосом перемешала многое, может и встречались.

— Я могу идти? — напомнил о себе мальчишка.

— Сперва ответь, тебе знаком кто-нибудь из этих двоих? — поинтересовался маг, показывая рисунки.

— Да, — кивнул тот, едва взглянув, — это мама Кан. Она до сих пор приходит к ней по ночам, очень ее пугая. А этот мужик постоянно околачивается в доме у старосты. Правда, порой мне кажется, что его кроме меня и старосты никто не видит. Ну, я тоже стараюсь делать вид, что не вижу, не хочу выделяться. Все? Могу идти?

Маг кивнул, ассасин отступил с прохода, но едва Сой взялся за ручку двери, за стенами раздался вой, от которого завибрировали стены и пол.

— Ну вот, призраки уже здесь — расстроено проговорил пацан, как только звук стих, — теперь бежать придется.

И скрылся за дверью.

— Крим, проследи, — велел Ханар, и наемник вскользнул следом.

— А вы, уважаемый, — обернулся к хозяину дома маг, — знаете этих людей?

Дед Мирхей, подслеповато щурясь, подошел к столу.

— Это Анкан, — кивнул старик, указывая на портрет женщины, — а этого никогда не видел.

— Но он приходил к Вам вместе со старостой, в тот день, когда мы только приехали.

— Нет, точно никогда не видел, — уверенно качнул головой дед, случайно заглянул в глаза мага, заворожено замер и медленно произнес. — Хотя, однажды, я его встретил в доме старосты. Я привел Кан, которая не иначе как по волшебству уже третий раз за день оказывалась на крыльце моего дома, и услышал разговор, который велся на повышенных тонах. Кан вывернулась и убежала в сторону голосов, а я пошел следом. Анкан бледная, с темными кругами под глазами, лежала на кровати. Кан сидела рядом, прижавшись к ней. Дарей стоял посреди комнаты и о чем-то спорил с этим, — старик ткнул в рисунок, — Они вели разговор о каком-то обряде, но увидав меня, замолчали. Потом сыновья старосты вытолкали меня за дверь. Я хотел возмутиться, но как-то сразу забыл.