– Я купила мороженое, – сказала она, и с улыбкой зашла в квартиру. – Жарища на улице!

Рома взял у подруги пакет и закинул лакомство в морозилку. Соня пришла за ним, помыла руки и достала каждому по мороженому.

– Ну? Выкладывай, – предложила она, усевшись на стул.

Рома откусил половину эскимо в шоколаде, поморщился от резкой боли в зубах. Соня тихо посмеялась, видя его перекошенное лицо.

– Помнишь, я про Егора рассказывал? Ну, ботана нашего… – она кивнула. – Помер он, а меня обвинил в самовыпиле. Не знаю, вот, че и делать.

Соня посмотрела на него. В любое другое время он бы успокоился, наслаждаясь ее голубыми глазами, но сейчас нервно затопал по линолеуму.

«Вдруг она щас пошлет меня, и я ее не увижу больше?»

– Ты ведь не заставлял его делать это? – Лисов покачал головой. – Я и не сомневалась, – Соня отгрызла кусок мороженого. – Иногда ты, конечно, говоришь обидные слова, но ты никому не желаешь смерти. У тебя ведь есть алиби?

– Я, типа, с утра с грузчиками пахал, спину чуть не сорвал, а потом полицейские меня зажали и давай вопросами заваливать, мол, че за ерунда тут накарябана. Притащили в школу, допрашивали при всех. Потом мне молодая училка помогла, сказала, что я под этой, как ее… Когда обвинять просто так нельзя.

– Презумпция невиновности?

– Точно, ага. Умная училка такая попалась.

– А ты сказал полицейским, что работал?

– Не, я ж не устроился официально. Не хочу, чтоб из-за меня проблемы у начальника появились.

Соня нахмурила аккуратно выщипанные брови, достала из кармана штанов резинку для волос и собрала их в торчащий хвостик.

– Рома, но тогда проблемы будут у тебя! Не нужно ничего скрывать от полиции! – ее голос взволнованно задрожал. – Если ты будешь мешать следствию, то тебя могут обвинить в чем-то еще более страшном!

– А че, пусть сами загадку эту распутывают, это ж работа ихняя, – возразил Лисов. – Меня не гладили по головке, когда я впервые загремел к ним. Сказали, что присматривать будут за мной и на учет поставят. Я всего-то жвачку стащил.

– Ты можешь помочь им, и тогда не загремишь в тюрьму в будущем, – сказала Соня. – Пожалуйста, Рома. Ты же хороший человек, просто зачем-то притворяешься засранцем.

Их разговор прервал скрип замка. Рома повернулся, прислушиваясь.

– Ты кого-то ждешь? – спросила Соня.

– Не-а.

Рома кинулся к стойке с ножами и выхватил самый увесистый.

– Тут сиди, – сказал он Соне, а сам вышел в коридор.

Ключи от квартиры были у его матери, а также у бабушки с дедушкой, но осторожность никогда не мешала. Рома спрятал нож за спиной. Однажды в детстве он потерял ключи, и кто-то пытался проникнуть в квартиру. К счастью, тогда Лисов закрылся на замок изнутри. В этот раз он забыл о своем главном правиле.

– Кто там? – рявкнул Рома в открывающуюся дверь.

Бабушка испуганно глядела на него серыми глазами.

– Это мы, внучок, – выдохнула Ольга Никитична, – ты чего такой злой?

– Не пугай бабушку, – Георгий Анатольевич пропустил жену вперед, зашел за ней и закрыл дверь. – Мы приехали сразу, как только узнали о случившемся.

– Все ж нормально, зачем по такой жаре, да еще и в другой город тащились…

– Не тащились, а прогуливались, – заметил дед. – Бабушка устала в дороге. Будь добр, принеси ей стакан не холодной воды.

– А ты?

– Можешь и мне захватить, – Георгий Анатольевич улыбнулся. Рома, выдохнув, повернулся и спрятал нож перед собой, чтобы не пугать родных.

Он зашел на кухню и вернул нож на место.

– Все хорошо? – спросила Соня.

– Что? А, да… Там пришли дед с бабушкой, – Рома налил воды в стаканы.

– Мне всегда было интересно с ними познакомиться.

– Идем, представлю тебя.

Подогрев воду для бабушки в микроволновке, Рома понес стаканы в коридор.

– Осторожно пей, – сказал он, подавая воду деду, – твою не грел, ты ж теплую вроде не любишь. Бабуль, вот твой.

– Спасибо, Ромочка… ой, это кто? – Ольга Никитична пытливо разглядывала Соню, позабыв промочить горло.

– Подруга моя, Соня.

– Приятно познакомиться, Сонечка, – бабушка взяла ее за руку морщинистой ладонью. – А меня Оля зовут. Не стесняйся обращаться ко мне по-простому!

– Ну, что вы, – Соня улыбнулась. Она взглянула на деда Ромы: – А я вас знаю! Вы Георгий Анатольевич, легендарный учитель!

– Так меня еще никто не называл, – посмеялся дед.

– В школе нам часто приводят вас в пример. Моя сестра от вас без ума!

– Мне очень приятно беседовать с вами, юная леди, – он аккуратно пожал протянутую руку. – Что ж, мы пока с Олей распакуем вещи и не будем вас отвлекать.

– Да вы нас не отвлекли особо, – ответил Рома. – Зовите, если че-то нужно будет.

– Хорошо.

Старики скрылись в спальне, Лисов шумно выдохнул:

– Жесть! Не думал, что они аж с другого города приедут. Хана мне, если дед в курсе.

– Ты преувеличиваешь. Он очень вежливый и совсем не злой, – сказала Соня.

– Ну… ты прост деда моего не знаешь. Он, типа, всегда такой рассудительный, но сегодня он как-то слишком спокоен… – Лисов потер зудящую бровь – утром ее укусил комар.

– Не переживай. Я, наверное, лучше пойду. Не буду мешать, – переобувшись, Соня порывисто обняла Рому и отстранилась, чтобы их объятие не переросло дружеские отношения. – Пиши мне в любое время. Я помогу тебе справиться с этим.

Рома открыл дверь и окликнул подругу, когда она уже собиралась спуститься:

– Сонь! – она обернулась, и он улыбнулся: – Спасибо.

До ужина дед с бабушкой вели себя так, словно ничего не произошло. Они переговаривались, шутили и отдыхали после долгого пути. Рома видел, с какой любовью они общаются. Они ни разу не ссорились, и во многом были для него примером. Лисов пытался быть похожим на них, но однажды мать в сердцах сказала ему, что он копия своего отца. Рома тогда не понял, обидеться ему на это или гордиться. Он выбрал что-то среднее и продолжал пакостить.

– Роман, – позвал Георгий Анатольевич, – что ты теперь будешь делать? Как собираешься жить?

Рома пожал плечами:

– В школу пойду, мы ж договорились. Буду там училок доводить, как обычно все.

– В этот раз так, увы, не получится. Мальчик, которого ты знал, расстался с жизнью. Его родители, должно быть, места себе не находят. Полицейские подозревают тебя в доведении до самоубийства. Ситуация куда серьезнее, чем все, что было раньше.

Рома опустил взгляд. Он вытаскивал грязь из-под ногтей, скатывал в маленькие ощутимые шарики, и скидывал на пол, отстраняясь от неприятной темы.

– Ромочка, мы желаем тебе только добра, – сказала бабушка, – не утаивай от нас ничего, милый. Если у тебя какие-то трудности, расскажи, и мы поможем или подскажем, как поступить.

– Да у меня нет трудностей, ба! – Лисов поморщился, исподлобья глядя на нее. – Пусть с прыгуном этим следствие разбирается, я-то при чем?

– Скажи мне, чем ты занимался утром? – спросил дед.

– На работе пахал.

– И давно ты работаешь?

– Мама не говорила? – дед и бабушка переглянулись. Рома, вздохнув, добавил: – Она по работе в Москву уехала, пару месяцев не переводила деньги. Я сам зарабатывал, чтоб за свет, газ и прочее платить.

– Почему не попросил денег у нас? – спросила Ольга Никитична.

– Я – здоровый лоб, зачем мне пенсию вашу брать? Да и летом все равно не фиг делать, а Лёня в свой лагерь дурацкий удрал.

– А как же та девочка, Соня?

– Не могу же я все три месяца с девчонкой зависать, – Рома скрестил руки на груди.

– Тебе точно нечего нам больше сказать? – спросил дед.

– Ага.

– Тогда я скажу тебе то, что должен был сказать с порога, – Георгий Анатольевич отпил чаю. – Я вернусь на прежнюю работу. В твою школу.

– На кой?..

– Я буду тебя поддерживать не только как дед, но и как учитель со стажем. Тебя нужно лишь немного направить, Рома.