И в других поселениях, состоящих из родовых поместий, встречались женщины, которые в одиночку пытались обустроить приобретённый гектар земли, превратить его в прекрасное родовое поместье. У многих из них не было достаточно средств даже на приобретение посадочного материала, но они не сдавались и своими руками, в одиночку, творили своё пространство любви.

И с каждым годом их гектар обустраивался. Конечно, намного медленнее, чем у состоятельных соседей, но всё же дело продвигалось.

Для чего, для кого сотворяют одинокие женщины своё пространство любви? Возможно, интуитивно они ощущают нечто большее, чем могут представить себе обычные люди. И в будущем, возможно, удивимся мы прекрасным поворотам их судьбы.

В день накануне праздника, который назывался «День рода моего», ранним утром по тропинке, ведущей к домику Светланы, шла её подруга Лариса. Быстро шла и на ходу возбуждённо выкрикивала:

– Светка, Светка, ты слышишь меня? Завтра случится не просто праздник, а грандиозное торжественное событие!

Лариса обогнула домик, увидела открытую дверь, но входить не стала – видно, почувствовала, что не хватит переполняющим её чувствам тесного пространства бывшей строительной бытовки. Она продолжала ходить по площадке перед открытой дверью.

– Ты что же, Светочка, спишь всё ещё? Давай вставай, выходи, у меня к тебе дело есть, просьба.

– Да не сплю я, давно не сплю, – раздался тихий грустный голос Светланы. Но из домика она не вышла.

Возбуждённая Лариса продолжала сообщать свои грандиозные новости:

– Ты представляешь, Света, наконец-то и мои родственники, кажется, начали что-то понимать про родовые поместья и воссоединение рода. Ты представляешь, завтра ко мне в гости приедет аж 11 человек! Дочь приедет с мужем и внучкой, две моих сестры приедут со своими домочадцами. Ты представляешь, Света! А к моей соседке Татьяне 25 человек приезжают! Ты представляешь, Светочка, что это будет! Сколько народу в эти дни у нас будет в поселении! А рекорд – у Дили. В их поместье приезжают 102 человека. Вот что значит не терять свои родовые связи. Вообще с этим надо разобраться поподробнее. Вот, например, японцы своих родственников до седьмого колена помнят. В Индии чтут родственников до седьмого колена. В Китае чтут родственников до седьмого колена. И узбеки, наши узбеки, своих родственников чтут. Диля рассказывала, когда проходит у них свадьба, собираются больше 150 человек одних только родственников. А наши русские свадьбы? На них знакомых разных приглашают, знаменитостей всяких. Что-то не так у нас с отношением к родственникам. Что-то не так у нас, у русских, с предками. Ненормальности какие-то. Забываем мы о них, только бабушку с дедушкой помним в лучшем случае. Что-то я заболталась с тобой, Света. Я зачем к тебе пришла? К тебе всё равно никто не приезжает. Так ты дай мне свои ложки, вилки, тарелки и два стула, а то не хватает мне, чтобы 11 человек принять нормально. Ты чего молчишь-то?

– Бери всё, что тебе потребуется, – и стулья, и стол. Ко мне всё равно никто не приезжает, – ответила Светлана сдавленным голосом.

И Лариса поняла: не вовремя и не к месту рассказывала она так восхищённо о предстоящем празднике подруге, к которой никто не приезжает. Почувствовав неладное, Лариса быстро вошла в домик через открытую дверь. Ей открылась удручающая картина.

Светлана сидела у маленького столика на табуретке и плакала. Слезинки скатывались с её щёк и падали на школьную фотографию выпускников её десятого класса.

Лариса поняла: необходимо как-то успокоить подругу, подбодрить. И начала уверенным голосом:

– Света, не хандри. Приехал бы и к тебе кто-нибудь, только приглашать нужно уметь, а не просто по телефону поговорить. Вот, например, Толоконский, ну который на краю поселения живёт, он что сделал? Сам нарисовал прекрасную открытку, отпечатал в типографии и в ней своим красивым почерком написал: «Уважаемый мой и родной мой – далее имя-фамилия родственника, – приглашаю тебя принять участие в празднике нашего рода, который состоится тогда-то в моём поместье, единственном родовом поместье нашего рода». Он отправил такую открытку заказным письмом в красивом конверте каждому своему родственнику. И многие откликнулись. Поняла, как можно нестандартно поступить? А ещё вот эта упрямая Масягутова, она что сделала? Она всем своим одноклассникам написала письмо и пригласила их в своё родовое поместье на встречу выпускников. Полкласса приедет, представляешь?

– Мне некому написать хоть красивые, хоть некрасивые открытки. Ты же знаешь, Лариса, родственники мои не разделяют идею создания родового поместья, вернее, не разделяли. Сейчас они начинают что-то понимать, да время ушло. Наверное, стыдно им приезжать на этот праздник, ведь моё поместье – самое неухоженное из всех. А из своих школьных друзей я всего лишь один адрес мальчика из нашего класса помню, потому что он соседом моим был.

Лариса понимала: чтобы вывести Свету из депрессии, нужно дать ей выговориться, пускай вспомнит что-нибудь хорошее, расскажет об этом мальчике. Она подошла к Светлане, взяла в руки фотографию и попросила показать её бывшего соседа. Светлана равнодушно указала на худощавого мальчика, стоящего на фотографии рядом с ней. Ростом он был чуть пониже Светы и на фоне других выпускников, мягко говоря, не казался выдающимся, но Лариса решила восхититься.

– Ой, мне кажется, очень интересный парень. Расскажи-ка, Света, о нём поподробнее

– Да нечего рассказывать особо. В классе он непутёвым считался.

– Ну я не знаю. По мне, так очень интересный, даже загадочный. Есть в нём нечто. Изюминка. Расскажи мне про него. Расскажи, Свет! Ну пожалуйста! Очень хочется. Ты любила его?

– Да нет, не любила я. Мало того – он меня иногда даже раздражал своими ухаживаниями.

– А он тебя, значит, любил, раз ухаживал? В любви признавался? Расскажи, как он это делал?

– Нет, не признавался. И так было всё ясно.

– Из-за чего ясно?

Лариса всё-таки добилась своего: из глаз Светланы перестали катиться слезинки и она начала рассказывать о своих взаимоотношениях с соседом-одноклассником.

– Звали его Иваном. Кличка у него в школе была – Ванька непутёвый. Почему непутёвый, уже и не помню. Наши семьи жили по соседству, в своих домах, на окраине города. Семья Ивана бедной была, на всём они экономили. Даже портфеля у Ивана, как у других детей, не было. В школу ходил он с офицерской сумкой. Отец его до инвалидности офицером был. Я эту сумку хорошо запомнила.

Однажды, в третьем классе, выхожу я из дома, чтобы в школу идти, а он сидит на нашей скамейке у ворот с этой своей сумкой и, как увидел меня, встал и говорит: «Доброе утро, Света. Я теперь каждое утро буду тебя в школу сопровождать и оберегать. Я так решил. Давай твой портфель понесу».

Я смотрю на него – худенький, щупленький, на рубашке заплатка, а я вся такая красавица, бантики в волосах. Как-то мне смешно стало от его выходки, не удержалась и как давай хохотать. Отсмеялась и вижу: он стоит серьёзный и растерянно смотрит на меня. Жалко мне его стало и говорю: «Ладно, сопровождай, только портфель тебе свой не дам нести и рядом со мной не ходи – засмеют».

Так он и ходил за мной каждый день в школу. До десятого класса ходил.

Однажды, по-моему, это было, когда мы учились в пятом классе, преградили мне дорогу трое мальчишек года на два постарше нас и давай ко мне приставать. Один из этих хулиганов как-то оскорбил меня, и тут Ваня встал между мной и тремя хулиганами и говорит: «Извинитесь перед девочкой».

Они стали смеяться над ним, а тот, который меня оскорблял, подошёл и толкнул Ваню, а другой хулиган сзади подошёл и ножку подставил, и Ваня упал, затылком о землю стукнулся. Но сразу же поднялся и пошёл на хулиганов. Они снова его толкнули, и он снова упал, и снова встал, и снова пошёл на них. И так несколько раз. Когда он упал в очередной раз, они его стали бить ногами, у Вани кровь из носа пошла, но он снова пытался встать.