– Гадам меня скормить хотела, ведьма лесная! Не дамся так просто!

Продолжая махать и через силу улыбаться всему насторожившемуся вокруг, Анастасия взглянула на меня и медленно, а не как обычно бегом, пошла к своему озеру, опустив голову. Ещё постояв некоторое время и раздумывая, что же делать дальше – возвращаться к реке? Но как найти дорогу? Идти за Анастасией? Но для чего? – я всё же пошёл к берегу озера.

Анастасия сидела на берегу, растирала в ладонях какую-то траву и втирала её сок в то место на груди, где виднелся огромный синяк от моего укуса. Ей, наверное, было больно. Но с какой целью она меня держала? Некоторое время я молча потоптался рядом, затем спросил:

– Больно?

Не поворачивая головы, она ответила:

– Больше обидно, – и молча продолжала втирать травяной сок.

– Зачем же ты так шутить со мной вздумала?

– Хотела как лучше. Поры твоей кожи все закупорены, не дышат совсем. Букашечки их и прочистили бы, не так это и болезненно, скорее приятно.

– А змея? Она жалом мне в ногу тыкалась.

– Ничего тебе она плохого не делала, а если бы и выпустила яд, то сверху только, я его растёрла бы тут же. У тебя кожа и мышцы на пятке немеют.

– Это от аварии, – сказал я.

Некоторое время мы молчали. Глупая какая-то ситуация получилась. Не зная, что и сказать, я спросил:

– Что ж тебе, как раньше, когда я сознание терял, не помог этот кто-то, невидимый?

– Потому и не помог, что улыбалась я. И когда ты кусаться стал, улыбаться старалась.

Мне стало как-то неловко перед ней, я схватил лежащий рядом пучок травы, со всей силы потёр его в ладонях, потом встал перед ней на колени, стал растирать влажными ладонями синяк.

Теперь, узнав о чувствах Анастасии, её желании при всей своей необычности доказать, что она естественный и обычный человек, я понял, какую боль причинил её душе в то утро. Ещё раз извинился перед ней. Анастасия ответила, что она не сердится, но теперь, после сотворённого ею, боится за меня.

– Что же такого страшного ты могла сотворить? – спросил я и услышал в очередной раз рассказ, который не должен был излагать всерьёз человек, желающий казаться таким же нормальным, как и все живущие в нашем мире люди. Потому что такого о себе никто не говорит.

– Когда ушёл теплоход, – продолжала Анастасия, – и местная молодёжь направилась в деревню, я некоторое время постояла на берегу одна, и мне было хорошо. Потом я убежала в свой лес, день прошёл как обычно, а вечером, уже когда появились звёзды, легла на траву и стала мечтать, тогда и выстроила этот план.

– Какой ещё план?

– Понимаешь, то, что знаю я, знают по частям разные люди того мира, в котором живёшь ты, а все вместе они знают почти всё, только не до конца понимают механизм.

Вот я и размечталась, что ты приедешь в большой город и расскажешь обо мне и о том, что я тебе пояснила, многим людям. Ты сделаешь это теми способами, которыми вы обычно доводите всякую там информацию, и напишешь книгу. Её прочитают много-много людей, и приоткроется им истина. Они станут меньше болеть, переменят своё отношение к детям, выработают для них новый способ обучения. Люди станут больше любить, и Земля будет излучать больше светлой энергии.

Художники нарисуют мои портреты, и это будет лучшее из всего, что они рисовали. Я постараюсь вдохновлять их. Они сделают то, что вы называете кино, и это будет самый прекрасный фильм.

Ты будешь на всё это смотреть и вспоминать меня.

К тебе придут учёные люди, которые поймут и оценят то, о чём я тебе рассказывала, и они тебе многое пояснят. Ты поверишь им больше, чем мне, и поймёшь, что никакая я не ведьма, а человек, только информации во мне больше, чем у других.

То, что ты напишешь, будет вызывать большой интерес, и ты станешь богат. В банках девятнадцати стран будут у тебя деньги, и ты поедешь по святым местам и очистишься от всего тёмного, что есть в тебе.

Ты будешь вспоминать меня и полюбишь, захочешь снова увидеть меня и своего сына. Захочешь стать достойным своего сына.

Моя мечта была очень яркой, но и, возможно, немножко просящей. Вот поэтому, наверное, всё и произошло. ОНИ приняли её как план к действию и решились перенести людей через отрезок времени тёмных сил. Это допускается, если план в деталях рождается на Земле, в душе и мыслях земного человека.

Наверное, ОНИ восприняли этот план грандиозным, а может быть, что-то сами в него добавили, потому тёмные силы очень сильно активизировали свою деятельность. Такого ещё никогда не было. Я поняла это по звенящему кедру. Его лучик стал намного толще. Он и звенит теперь сильнее – спешит отдать свой свет, свою энергию.

Я слушал Анастасию, и в тот момент во мне всё больше утверждалась мысль, что она, мягко говоря, необычная. Может быть, сбежала давным-давно из какой-нибудь больницы и живёт здесь, в лесу, а я ещё и переспал с ней. Теперь вот ребёнок может родиться. Ну и история… Тем не менее, видя, с какой серьёзностью и волнением она говорит, я постарался успокоить её:

– Ты не беспокойся, Анастасия, твой план заведомо неосуществим, а потому и бороться тёмным и светлым силам незачем. Ты же недостаточно детально знаешь всё о нашей обычной жизни, её законах и условностях.

Дело в том, что книг у нас сейчас великое множество издаётся, но даже произведения известных писателей не очень-то покупают. Я совсем не писатель, а следовательно, нет у меня ни таланта, ни способностей, ни образования, чтобы чего-то там написать.

– Да, Владимир, раньше у тебя их не было, но теперь есть, – заявила Анастасия в ответ.

– Хорошо, – продолжал я успокаивать её, – даже если и попытаюсь, никто не будет этого печатать, не поверят в твоё существование.

– Но я существую. Я существую для тех, для кого существую. Они поверят и помогут тебе так же, как помогу им потом я. И мы вместе с этими людьми…

Не сразу мне стал понятен смысл её фразы, и я снова сделал попытку успокоить её:

– Не буду я ничего даже пытаться писать. Нет в этом никакого смысла, пойми ты это наконец.

– Будешь. ОНИ уже явно составили целую систему обстоятельств, которые заставят тебя это сделать.

– Я что, по-твоему, винтик в чьих-то руках?

– И от тебя многое зависит. Но тёмные силы будут стремиться помешать тебе всеми доступными им способами, вплоть до подталкивания тебя к самоубийству, создавая иллюзию безвыходности.

– Всё, Анастасия, хватит. Не хочу слушать твои фантазии.

– Считаешь, это фантазии?

– Да! Да! Фантазии… – и я осёкся.

Мысль словно вспыхнула, соизмерила в моей голове время, и я понял. Всё, что рассказывала Анастасия о своих мечтаниях, о сыне, она задумала в прошлом году, когда я ещё не знал её так близко, как сейчас, и не переспал с ней. Теперь, год спустя, это произошло.

– Так, значит, всё уже происходит? – спросил я у неё.

– Конечно. Если бы не ОНИ и я немножко, твоя вторая экспедиция была бы невозможной. Ведь ты едва-едва сводил концы с концами после первой и на теплоход уже не имел никаких прав.

– Ты что же, повлияла на пароходство, на фирмы, которые мне помогли?

– Да.

– Так ты же разорила меня и нанесла ущерб им. Какое ты право имеешь вмешиваться? А я ещё теплоход оставил, сижу здесь с тобой. Может, там разворовывают всё. Ты, наверное, гипнозом каким-то обладаешь. Нет, ещё чем-то похуже, ты – ведьма, и всё тут. Или отшельница ненормальная. Ничего нет у тебя, даже дома нет, а философствуешь тут передо мной, колдовка.

Я – предприниматель! Ты хоть понимаешь, что это такое? Предприниматель! Пусть погибаю, но ещё идут по реке мои теплоходы, они везут людям товары. Это я доставляю, даю людям и тебе могу дать нужные товары. А что можешь дать мне ты?

– Я? Что дать могу тебе? Дам каплю нежности небесной и дам покой, ты будешь гений ясноокий – я образ твой.

– Образ? Да нужен он кому, твой образ? Толк с него какой?

– Он тебе книгу для людей поможет написать.