Среди прочего меня интересовало и то, могло ли действительно родиться в Анастасии чувство любви из-за того, что она, стараясь помочь деревенской девушке, крикнула: «Я люблю тебя, Владимир!»

Почему простые слова, которые произносим мы, зачастую не вкладывая в них достаточно достойного чувства, воздействовали на Анастасию вопреки нашей разнице в возрасте, вопреки разнице во взглядах на жизнь и в образе жизни?

Научно-популярная литература ответов не давала. Тогда я взял Библию. И вот он – ответ. В самом начале святого Благовествования от Иоанна говорится: «В начале было СЛОВО, и СЛОВО было у Бога, и СЛОВО было БОГ».

В который раз поразило меня, сколь лаконичны, точны определения этой удивительной книги.

Для меня сразу многое прояснилось. Анастасия, не знающая лукавства и обмана, не может произносить слова просто так. Я вспомнил её фразу:

«Я словно забыла в тот момент, что не могу произносить слова так просто, за ними обязательно должны быть чувства, осознанность или достоверность природной информации».

О боже!!! Как же не повезло ей! Зачем адресовала она эти слова мне – уже немолодому, имеющему семью, подверженному многим соблазнам нашего мира, как она сама говорила, пагубным и тёмным? Со своей внутренней чистотой она достойна совершенно другого. Но кто же сможет полюбить её с таким необычным образом жизни, складом ума и интеллектом?

С первого взгляда она предстаёт обычной, только необычайно красивой и влекущей к себе девушкой, но потом, когда начинаешь общаться, она словно превращается в некое существо, живущее за пределами разумного.

Возможно, такие ощущения возникали у меня, не имеющего достаточно знаний, понимания сути нашего бытия. Другие могли бы воспринимать её иначе.

Я вспомнил, что даже на прощание у меня не возникло желания поцеловать или обнять её. Неизвестно, хотела ли она этого. Да и чего вообще хотела она?

Я вспомнил, как рассказывала она о своих мечтаниях. Какая странная философия любви: организовать сообщество предпринимателей, чтобы помочь им, написать книгу с её размышлениями, перенести людей через отрезок времени тёмных сил.

И она верит! Убеждена, что всё так и получится. Да и я хорош: дал слово ей, что попробую организовать сообщество предпринимателей и книгу написать. Теперь она ещё больше, наверное, об этом размечтается. Придумала бы что-нибудь попроще, пореальнее.

Какая-то непонятная жалость возникла во мне к Анастасии. Я представил, как она в своём лесу будет ждать и мечтать, что так всё наяву и случится. Хорошо, если будет просто ждать, просто мечтать. Она ещё, чего доброго, и сама начнёт предпринимать какие-то попытки и направлять свой лучик доброты, тратить колоссальную энергию своей души и верить в невозможное. И хотя она демонстрировала мне возможности своего лучика, пыталась объяснить его механизм, сознание не воспринимало его как реальность. Судите сами – по её словам, она направляет свой лучик на человека, освещает его невидимым светом, дарит ему свои чувства, стремление к доброму, светлому.

– Нет, нет, только не подумай, что я вмешиваюсь в психику, насилую душу и разум. Человек волен брать или отторгать. В таком количестве, насколько они ему нравятся, близки по душе, сколько сможет вместить в себя этих чувств. Тогда он и внешне светлее становится, и болезни ваши от него отступают, частично или полностью. Так могут делать мои дедушка и прадедушка, и я это всегда могла – меня прадедушка научил, когда играл со мной в детстве. Но теперь мой лучик стал во много раз сильнее, чем у дедушки и прадедушки, потому, говорят они, что во мне родилось это необычное чувство, которое называется любовь. Оно яркое-яркое, даже жгучее немножко. Его так много, и хочется дарить его.

– Кому, Анастасия? – спрашивал я.

– Тебе и людям, всем, кто может принять. Хочется, чтобы всем хорошо было. Когда ты начнёшь делать то, о чём я мечтала, я приведу к тебе многих из этих людей, и вы вместе…

Вспоминая всё это, представляя Анастасию, я вдруг понял: если я не смогу выполнить, по крайней мере не попытаюсь выполнить то, чего хотела она, всю оставшуюся жизнь будут мучить меня сомнения, и останется ощущение предательства по отношению к мечте Анастасии. Пусть не очень реальной, но так страстно желаемой ею. Я вынес для себя решение – и теплоход прямым ходом пошёл к Новосибирску.

Демонтаж выставочного оборудования и разгрузку я поручил исполнительному директору своей фирмы. Кое-как объяснился с женой и уехал в Москву.

Уехал, чтобы воплотить в реальность или по крайней мере хотя бы попытаться воплотить в реальность мечту Анастасии…

События после первой встречи с Анастасией я изложил в книгах серии «Звенящие кедры России», «Пространство любви», «Сотворение». Во время одной из последующих встреч с Анастасией я сказал ей:

– Ну ты, Анастасия, как будто волшебница из какой-то сказки, сказала: «Ты напишешь книги, и их будут читать много людей». И я написал, и читают их много людей, письма пишут мне, стихи и песни барды сочиняют. Вот только критики говорят, что язык мой кондовый, не совсем литературно красивый.

– Язык твой понимают множество людей, Владимир. Он соответствует событиям происходящим.

– Но критики… Они специалисты. В литературных институтах учились.

– Значит, их мнение тебя как-то унижает?

– А что приятного может быть от их высказываний? Ты вот говоришь о каких-то событиях, от которых может измениться и мой литературный язык. Можешь для примера показать такие события?

– Могу.

И Анастасия произнесла монолог о сотворении Земли и Человека. Она говорила его на русском языке, но только фразы строила необычно, и ритм их будто в музыку сливался. А тайга то замирала, то голосами птичьими в такт фразам помогала. Перед глазами возникали голограммы прошлого далёкого.

И видел я, как поправляет ветерок златые пряди, открывая лоб красавицы, стоящей пред Адамом. И как он отвернулся от неё. И как кометой энергия любви на Землю устремилась, от Бога удаляясь с последней искоркой своей. И как окутала собой энергия любви первых людей Земли. И как рожала Ева первенца – совместное творение. И ликовал Адам, его увидев. Их диалог запомнил навсегда:

– Ева! Ева! Моя женщина! Ты способна претворять мечты?

– Да, Адам, твоя женщина. Сотворим всё, что сможешь помыслить ты.

Когда рукопись принёс в издательство, редактора сказали: «Столь живой образ Бога впервые появился в литературе».

Я приведу в этом новом издании книги часть монолога Анастасии о Боге из книги «Сотворение». Попробуйте прочитать его не в суете, в саду или лесу, вдали от шума нашего технократического мира. Возможно, и перед вами возникнут чарующие картины.

Я приведу этот монолог ещё и для того, чтобы читатели, впервые соприкоснувшиеся с книгой о таёжной отшельнице Анастасии, смогли почувствовать значение родовых поместий для будущего нашей Родины. Именно этот монолог предшествовал её рассказу о необходимости создания родовых поместий.

– Я расскажу тебе о сотворении, Владимир, и тогда каждый на свои вопросы ответы сможет дать. Пожалуйста, Владимир, ты послушай и напиши о сотворении Создателя великом. Послушай и душой понять попробуй стремления Божественной мечты.

Представь начало. Ещё не было Земли. Ещё материя не отражала свет вселенский. Но, как сейчас, заполнена Вселенная была энергий разных множеством великим. Энергий сущности живые во тьме и мыслили, во тьме творили. Не нужен свет им внешний был. Внутри себя себе они светили.

И в каждой было всё – и мысль, и чувства, и энергия стремленья. Но всё ж отличия меж ними были. У каждой сущности вселенской одна над всеми энергия преобладала.

Как и сейчас, есть во Вселенной сущность разрушенья и сущность, созидающая жизнь. И множество оттенков разных, похожих на людские чувства, были у других. Между собой никак вселенские те сущности соприкасаться не могли.