«Гармонизация лица», если я не ошибаюсь

Все в совершенных должно быть идеальным.

– И что? – Димка зарывается лицом в шею Ирки и она начинает хохотать, шутливо отбиваясь от него.

– А то, что у них не сложились отношения с отчимом, – сквозь смех, отвечает Ира, – Из-за его ориентации и… – Ирка резко замолкает, замечая окаменевшее лицо подруги.

– У тебя слишком длинный язык, -поморщившись, Машка отрезает небольшой кусочек бифштекса. В моем кармане вновь настойчиво звонит телефон, – Не возьмешь? – Машка удивленно изгибает бровь.

Я подавляю вздох, доставая сотовый телефон и озадаченно смотрю на неизвестный номер.

– Чего ты ждешь? – Машка заглядывает в экран моего телефона, уголки ее губ опускаются, когда она видит цифры. Но у меня нет времени это обдумать.

– Слушаю, – отрывисто произношу я в трубку, Машка испепеляет меня взглядом.

– Привет, – раздается женский голос, – Надеюсь в следующий раз ты будешь более ласков, – продолжает она веселым голосом, – И мне не придется звонить дважды, – и я понимаю, кто это, мне даже не нужно спрашивать ее имя.

– Что тебе нужно? – сердито спрашиваю я, мне без разницы чья она дочь. Пока мой отец работает на публику, Дашка помогает ему разрушить мою жизнь, соглашаясь на этот брак, – И откуда у тебя мой номер?

– Сказать, что завтра состоится прием по случаю нашей помолвки, – невозмутимо отвечает Дашка, проигнорировав последний вопрос, – И предупредить, чтобы ты не опаздывал.

У меня внутри все обрывается и темнеет в глазах, неужели отец забыл, какой завтра день?

Нет. Конечно же нет.

Так он меня наказывает.

– Мои родители решили организовать всё сами и сняли всю гостиницу, – я с силой сжимаю челюсть, чувствуя, как зубы начинают хрустеть, – Гостей ведь будет много, еще эти журналисты…– она смеется, я вижу, как Ирка изумленно переглядывается с Машей. Наклонившись, она что-то шепчет ей на ухо, – Буду ждать тебя ровно в пять в «Метрополе».

– Теперь ты решила меня предупредить об этом? – едко интересуюсь я, приходя в себя, – Не поздновато ли?

– Никогда не поздно, Макс, – я слышу ее хриплый смех, – Это твой последний холостяцкий вечер, – вовсю издевается Дашка, – Повеселись там, – я не успеваю ответить, как она кладет трубку и я слышу только короткие гудки, звучащие для меня похоронным маршем.

– Зачем тебе звонила дочка сенатора? – накидывается на меня Машка, как только я кладу телефон на стол.

Тася

– Что тебе нужно? – я опять повторяю свой вопрос и начинаю нервничать. Обычно они выкладывают всё сразу. Этот же с этим не спешит. Он оценивает меня так же, как я его. Смотрю на капюшон заказчика и жду.

– Я хочу, чтобы ты принесла мне «Каннабис», – наконец, произносит он искаженным голосом.

В первое мгновение, мне кажется, что я просто ослышалась. Я ожидала услышать всё, что угодно, начиная от тампонов и заканчивая выпивкой. Всё это можно достать за стеной, если соблюдать осторожность. Но заказчик молчит и я понимаю, он не шутит.

– Нет, – отрывисто отвечаю я, понимая теперь, почему другие отказались от этого дела, – Это продукция корпорации, – я едва могу скрыть стон разочарования, – Проникнуть в хранилище невозможно.

Корпорация «Возрождение» находится в центре Москвы. Это целый комплекс из семи высотных зданий из металла, стекла и бетона. Попасть внутрь можно только пройдя несколько ступеней проверки. Поговаривают, что совершенные используют биометрию, а это усложняет всё в разы, делая его неприступным и недосягаемым.

– Меня уверяли, что ты справишься, – я чувствую, как взгляд заказчика впивается в меня, – Лучший искатель из «безнадежных»…

– Тебя ввели в заблуждение, – я резко перебиваю его и поднимаюсь на ноги, собираясь уходить.

Но следующие слова заставляют меня медлить.

– «Каннабис» можно достать не только в хранилище, – вкрадчиво говорит он все тем же металлическим голосом, беспокойно оглядываясь по сторонам.

– И где же еще? – я делаю вид, что не знаю ответ и присаживаюсь обратно.

– В клубах, – судорожно продолжает заказчик, наверное, он совсем отчаялся. У меня против воли вырывается нервный смешок.

Это все равно что засунуть голову в пасть тигру.

– Там нет возможности пройти незамеченной, – не сдержавшись, отвечаю я, хотя знаю, им всё равно.

Главное, чтобы я достала товар. Живая или мертвая.

Я лихорадочно раздумываю, что мне делать.

– Это уже не моя проблема, – он лишний раз подтверждает мои мысли и берет в руки стакан воды.

– И что вы тут без меня обсуждаете? – Мишка облокачивается на наш столик. Он уже навеселе, в его янтарных глазах стоит немой вопрос.

Заказчик дергается, когда тот пододвигает бочку и присаживается рядом с ним.

– Кто это? – интересуется он у меня.

– Никто, – быстро отвечаю я.

– Мне сказали, что ты работаешь одна, – я улавливаю недовольство в его голосе и готова испепелить Мишку взглядом.

– Так и есть.

– Почему ты скрываешь, что мы вместе?

Я его точно убью, когда мы останемся одни.

– Ясно, – заказчик начинает терять терпение, – Твой ответ? – его спокойствие медленно рассыпается и он становится каким-то дерганным. Я размышляю, как долго он сидит на этой дряни и в состоянии вообще мне заплатить.

– Плата? – если я возьмусь за дело, этот риск должен быть оправдан.

Заказчик распахивает край плаща, в нашитых карманах полно всякой всячины. У меня замедляется пульс, когда я замечаю ампулы и цифры на ней.

Это больше, чем горшок с золотом.

– Выберешь любое, если принесешь мне то, что я хочу, – заказчик быстро застегивает плащ, оглядывая зал.

– Я согласна, – быстро отвечаю я, даже не дав себе времени подумать. Рука Мишки ложится мне на бедро и с силой сжимает. Но я игнорирую боль, в моих глазах до сих пор стоит «Фторхинолон девятого поколения»,– Когда? – Миша убирает руку и недовольно смотрит на меня.

– У тебя всего день, – бросает он, и встает из-за стола, – Встретимся здесь, удачи, – заказчик идет к выходу.

Пора возвращаться домой.

Я встаю на ноги, но Мишка тянет меня обратно.

– Ты с ума сошла! – накидывается он на меня, как только я опять опускаюсь на стул, – С ним лучше не связываться, ты его не знаешь, – я раздраженно тереблю ручку сумки.

– Я не знаю многих заказчиков, – огрызаюсь я в ответ, пытаясь защититься, хотя не знаю сама, от чего, – Это большая помойка, где все хотят выжить.

– Если твои цифры узнают за стеной, тебе конец, – убеждает меня Миша, – Скольким приходится после этого скрываться, а сколько были казнены, пропали без вести?

– И это говоришь ты?! – не верю я, внутренности сжимаются в тугой узел. – Я это сделаю, нравится тебе это или нет, – начинаю злиться.

– Ты чокнутая, если полезешь к ним одна, – повышает голос Мишка, и наклоняется ко мне ближе. Его лицо закрывает собой все пространство, – Даже мы этого не делаем, – понизив голос, добавляет он.

– Рада за вас, – я отодвигаюсь от него на безопасное расстояние и скрещиваю руки на груди, – Но ты знаешь мое мнение о Сопротивлении, – капля пота стекает по шее, но я стараюсь не обращать на это внимание.

Мишка резко втягивает в себя воздух, его ноздри сердито раздуваются.

Сейчас он сорвется.

Я его слишком хорошо знаю и оказываюсь права.

– Дура! – выплевывает Миша, ударяя по столу, стакан подпрыгивает и падает на пол. Это привлекает внимание посетителей. Они начинают оглядываться в нашу сторону.

– Я не заставляла тебя подслушивать мой разговор, – я спокойно отношусь к его вспышке. Скоро его отпустит. Так всегда было. Поэтому наши отношения ни к чему не привели. Он был слишком импульсивным. Я тоже.

– Ты сама мне только несколько минут назад говорила, что я слишком рискую! – кричит на меня Мишка и у меня болезненно сжимается горло, – Но сама не прислушиваешься к своим советам и идешь на смерть, – его зрачки расширяются и я вижу в них свое отражение.